Собственно, интуиция Эхинацеи говорила, что ошибка неминуема, а значит, нечего искушать судьбу. В конце концов, на боевых кораблях имеются свои сильные псионы, и они скажут свое веское слово, просто предсказав ее появление и нанеся удар, от которого она уже не сможет защититься.
Опять же, количество прыжков живых кораблей ограничено. У всего есть предел. Это как человек может отжаться или подтянуться ограниченное количество раз в зависимости от тренированности своего тела, а с тренированностью у корабликов было плохо, то есть вообще никак, и надо учитывать их ранения, что также сказываются на псионических возможностях крайне негативно. В конце концов, они, как любые живые организмы, тупо устали и действовали сейчас на пределе своих сил.
Кроме того, артефакт также был на последнем издыхании и требовал полноценной энергоподпитки, иначе грозился перейти в спящий режим, а потом фиг его добудишься. И вот этого допустить никак нельзя.
– Уговорил, речистый. Возвращаемся! – скомандовала Эхинацея, и «Строптивый» переместился к «Золотой рыбке».
– Как дела? – спросил Владислав, как только Эхинацея появилась в рубке.
– Отлично! Все корабли РЭБ на некоторое время выведены из игры!
– Да, я это чувствую…
– Вопрос лишь в том, как долго они пробудут в таком состоянии? Ремонтные службы наверняка сейчас пытаются их восстановить.
– Естественно…
– А у тебя как? – в свою очередь спросила она.
– Все очень печально… Хоть на другой корабль перебирайся…
– Мы уже обсуждали это.
– Я помню… Но далеко с первой попытки мы прыгнуть не сможем.
– Да нам лишь бы из системы вырваться, а там уже сил подкопим…
– Попробуем.
Нейрокорпоранты, лишившись – пусть и на время – способности глушить живые корабли, значительно усилили беспокоящий обстрел «Золотой рыбки» и своего добились.
– Проклятье… – просипел Роев.
Владислав, подключившись к живому кораблю и вновь приняв на себя все болевые ощущения, не мог сконцентрироваться для проведения хоть сколько-нибудь дальнего прыжка.
Поэтому он решил сначала оторваться от беспокоящего его противника, сделав короткий прыжок, что называется в зоне прямой видимости, для которого почти не требовалось напрягаться.
Миг, и «Золотая рыбка», преодолев чуть больше двух сотен миллионов километров, оказалась в самом центре пылевого облака…
54
Появление флота живых кораблей подарило флит-полковнику Нунгу Расчу шанс не только на спасение, но и на успех в тот момент, когда казалось, что вот-вот все будет кончено.
Флот нейрокорпорантов с появлением нового участника схватки прекратил добивать остатки флота двигателистов, но надежды на то, что уцелевшие корабли флота «Гипердвигателькорп» смогут присоединиться к остаткам крыла флит-полковника и, чуть подремонтировавшись, навалять конкурентам, не оправдались, живые корабли набросились на подранков и стали доделывать работу нейрокорпорантов, а это значит, что флотилия в три десятка изрядно помятых кораблей – все, что осталось от крыла, более того, это по сути все, что осталось от всего флота в две тысячи кораблей.
Да, не все корабли погибли безнадежно, ремонтные бригады восстановят ход и боеспособность какого-то числа кораблей, что сейчас безвольно дрейфовали в системе, но произойдет это не скоро, и они в любом случае не успеют принять участие в дальнейшем веселье, все закончится гораздо раньше.
Флит-полковнику не осталось ничего другого, как бросить абордажные команды, включив форсаж на полную мощь, и бежать в пылевое облако, спасаясь от превосходящих сил конкурентов.
Правда, чисто уйти в пылевое облако не удалось, на эскадрилью насела стая живых кораблей, что появились в системе в непосредственной близости, но особых проблем она не доставила, несмотря на активную перестрелку.
Флит-полковник сосредоточился больше на бое нейрокорпорантов и живых кораблей, чем на схватке с живыми кораблями своей флотилии. В какой-то момент показалось, что все – конкуренты взяли главный приз, цель обездвижена и проведен очередной абордаж очень крупными силами, но беглецы смогли удивить, вырубив корабли РЭБ и исчезнув, оставив нейрокорпорантов с носом.
– Наблюдается формирование нестандартной зоны гиперперехода по координатам…
– Живо туда на полном ходу! – приказал Нунг Расч, не дослушав доклад.
Он уже понял, кто это появился. Так и оказалось, в центре пылевого облака появился избитый живой корабль золотистого цвета, при этом очень близко от флотилии двигателистов, практически на расстоянии вытянутой руки.
Конкуренты также засекли выход объекта охоты и рванули в атаку, отмахиваясь от вившихся вокруг живых кораблей точно от назойливых насекомых, пусть и больших и больно жалящих.
Живые корабли, может, и хотели бы последовать за своей матерью, чтобы встать вокруг нее защитной стеной, но увы, нейрокорпоранты довольно быстро починили первых два поврежденных корабля РЭБ и вновь включили псионическое подавление, что заблокировало живым кораблям возможность гиперпрыжка. Сделали они это для того, чтобы живые корабли не могли совершать микропрыжки внутри порядков флота и атаковать, собрав численный перевес, и тем самым обеспечили двигателистам вполне комфортные условия работы.
Конечно, живым кораблям достаточно было отдалиться от противника на определенное расстояние, выйдя из зоны действия пси-подавителей, и они вновь бы обрели эту способность, но голые животные инстинкты не позволяли отстать или уйти в сторону, они гнали их по прямой, а также заставляли продолжать атаковать ненавистного врага, хотя активность этих атак стала крайне низкой и практически потеряла какую бы то ни было эффективность.
– Не успеете!
Цель тем временем сразу после выхода в обычное пространство легла в неуправляемый дрейф, если судить по характеру движения, а именно вращению по продольной оси с одновременным кувырканием по дифференту.
Идеальные условия для абордажной атаки. Оную флит-полковник и скомандовал, как только его корабли подобрались к цели на необходимую для этого дистанцию.
Одновременно пытались дозваться уже проникших на борт живого корабля командиров подразделений, но те не выходили на связь.
Повторилась ситуация с потерей управления абордажных шаттлов и самолетов вблизи живого корабля, как было у нейрокорпорантов, но поскольку двигателисты тоже знали об артефакте древних, то это их не сбило с толку. На случай работы артефакта также были подготовлены абордажные отряды из навербованных людей с диких планет.
Данная атакующая волна была куда как жиже, чем у нейрокорпорантов, большая часть подразделений была потеряна с ранее погибшими кораблями, но и противодействия двигателистам оказано не было, так что все они добрались до цели, и в бока дрейфующего корабля вонзились абордажные средства.
Живые корабли, что все это время вились вокруг эскадрильи, увидев акт агрессии, атаковали с новой силой, но это уже не имело значения.
«Главное, чтобы с нами не повторили тот же фокус с выводом из строя кораблей РЭБ», – подумал флит-полковник, но что-то ему подсказывало, что до этого не дойдет.
Псион подтвердил.
Потянулись томительные минуты ожидания.
Поскольку обычная связь не работала, то для передачи первичных данных использовалась жуткая древность в виде световых импульсов. И вот появились первые вспышки.
– Что они передают?
– Столкнулись с абордажными командами конкурентов и ведут бой…
Флит-полковник ругнулся сквозь зубы. Он надеялся, что от абордажников нейрокорпорантов уже давно ничего не осталось
