– Ты был прав.
Хоппер развернулся лицом к своему мучителю. Святой Иоанн кивнул.
– Про Вьетнам. Так вот, там был ад. Ты согласен со мной, Джим?
Хоппер ничего не ответил.
– То, что мы делали там, – продолжил Святой Иоанн, – то, что я делал там… Я не вызывался добровольцем, по крайней мере в самом начале. Нет, они просто выдернули меня из подразделения и приказом перевели на базу, спрятанную где-то глубоко в джунглях. Они сказали, что, находясь там, я окажу большую услугу своей стране. Как будто у меня был выбор. Как будто у меня хоть в чем-то был выбор.
Хоппер глубоко вдохнул через нос и кивнул.
– Какая-то тайная операция? Я слышал разные истории о том, как ЦРУ проводило эксперименты на солдатах – с использованием наркотиков и всяких таинственных штук. Ты был частью этого?
– Меня использовали как подопытную свинку. «Проект Нуль» – так они это называли. Мне объяснили, что из меня хотят сделать идеального солдата. И я им поверил. Думал, что выполняю свой долг. В начале я ничего не понял, но по крайней мере не умер. Кажется, их это удивило. Что бы они ни делали, что бы ни испытывали на мне, но меня это не убивало. Других, конечно, убило. Но только не меня.
Хоппер вздохнул.
– Мне очень жаль.
Святой Иоанн снова медленно пожал плечами.
– Не стоит. Я выжил. Я стал сотрудничать. В конце концов я присоединился к исследователям и стал делать с другими то же, что раньше делали со мной. Я помог им наладить эксперименты, помог усовершенствовать процесс. – Он улыбнулся. – Мы хорошо поработали. И я многое узнал о том, как работает мозг. – При этих словах он постучал себя по виску. – Здесь – всего лишь химия и электричество, ты в курсе? Ум и душа – не более чем иллюзии, побочные эффекты, возникающие в супе из нейромедиаторов[52], гормонов, химических реакций и нервных импульсов. И все это прямо сейчас кипит внутри наших черепов, делая нас теми, кто мы есть. Заставляя нас мечтать. Заставляя нас верить. – Он опустил руки, прежде чем продолжить. – И ты, и я – всего лишь химия. Если ты знаешь, как это работает, то можешь этим пользоваться – изменять настройки и даже управлять. Используя наркотики. Используя другие методы. Назовем это «программированием». Чужой ум можно превратить в машину, готовую для приема инструкций, готовую выполнить все, черт возьми, что ты от нее захочешь.
Хоппер покачал головой:
– Мне очень жаль…
– Ты это уже говорил. От повторения ничего не изменится.
Хоппер снова оглядел зал:
– А почему именно здесь? Ты проходил здесь реабилитацию? Что-то случилось?
Уголок рта Святого Иоанна изогнулся в кривой ухмылке:
– «Случилось»? Ты вообще слушаешь, о чем я говорю? Случился Вьетнам, вот что. А потом, когда они закончили пытаться сделать из меня Супермена, а я закончил пытаться сделать Суперменов из других, меня отправили домой. И приказали обо всем забыть. Мне объяснили, что ничего не было. Что все это мне приснилось. Что я сам себя накрутил. Они назвали это посттравматической фантазией. Но я знал правду. Знал, через что мне пришлось пройти. Понимаешь, как это тяжело, когда люди тебя не слушают? Когда, как бы ты ни старался, они просто не видят то, что должны увидеть?
– И долго ты держал это в себе?
Святой Иоанн рассмеялся.
– О, всегда! Но именно здесь, в Руквуде, я нашел свое спасение. Потому что именно здесь я снова услышал Его. С тех пор когда я в первый раз услышал Его голос, прошли годы, но я всегда знал, что он ко мне вернется. В это тоже никто не верил, поэтому я научился молчать. Но как только меня протащили через эти двери, я Его услышал. Он напомнил мне о моем пути. Напомнил о том, что я должен сделать. И только здесь мой разум открылся. Я не знал этого, поскольку закрывал себя от мира. Я перестал Его слушать. Но он был там все время. С помощью Лизы я снова услышал Его голос. Жаль, что ее здесь нет и она не может увидеть, как осуществился ее план. Но она всегда была его частью.
Святой Иоанн поднял голову и посмотрел в потолок. Затем улыбнулся, и Хоппер увидел, как дернулось его горло. Святого Иоанна словно захлестнуло волной эмоций.
– Как это здорово, что для заключительного акта Он приказал мне явиться именно сюда!
– Тебе нужна помощь, – сказал Хоппер. – И я мог бы тебе помочь. Я такой же, ты не забыл? Я тоже прошел через все это. Но вернулся домой и стал бороться. Я прошел через все испытания и снова стал сильным. И ты тоже сможешь. Просто доверься мне. Я могу помочь тебе. Могу помочь все исправить.
Святой Иоанн опустил голову и посмотрел на Хоппера поверх очков. Впервые Хоппер мельком увидел его глаза. Они были светло-карими и… все. Святой Иоанн был человеком – таким же, как Хоппер. Детектив испытал странное чувство разочарования.
Святой Иоанн был просто человеком.
– Все исправить, да, – тихо ответил Святой Иоанн. – Они послали нас туда, в тот кошмар – но ради чего? Ради этого? Ради Америки? Ради Нью-Йорка? Нью-Йорк – точно такой же кошмар, только американский. Руины, мертвая земля. Но Он сможет все исправить. Он показал мне, как исправлять.
Голова Хоппера закружилась, когда он осознал всю степень безумия Святого Иоанна. Он был сломлен Вьетнамом, но через мир боли его провел не враг, а свои. А потом он вернулся назад и обнаружил, что и дома все идет в том же направлении.
Хоппер понял его – ненавидя себя за это, но… понял. Он сам вернулся из Вьетнама, горя желанием все исправить, все изменить. И научиться контролировать.
Так же как и Джонатан Святой. Два ветерана пытались найти свой путь и место в жизни.
Но какими разными стали их судьбы!
– Папки, – сказал Хоппер. – Папки с документами, которые я нашел на складе. Их прятал у себя Джейкоб Хелер. Я наткнулся на них в его квартире, но потом они исчезли. Это ты их выкрал, верно? Или кто-то из твоих «Гадюк».
– Ах, Джейкоб, Джейкоб, Джейкоб, – произнес Святой Иоанн. – Эти документы были моими, детектив. В них информация о моей работе в джунглях. О той самой работе, которой якобы никогда не было. Но ведь все это было, не так ли?
– Значит, Джейкоб достал их для тебя? Его внедрили к «Гадюкам», но ты узнал,
