Глава 5

Зайдя в тёплое помещение, стараясь не шуметь, мы сняли верхнюю одежду. Ребята из первой бригады ещё спали. Флюр шепотом начал распоряжаться:

– Так, Макс, ты на вон ту тарелочку с голубой каёмочкой поставь четыре полные рюмки с коньяком, когда мужики проснутся, сразу же дашь каждому из них по рюмке. Да, кстати, не забудь лимон, думаю, он уже разморозился, порежь его и положи на эту же тарелочку. Батя, а на тебя ляжет обязанность музыкального сопровождения этого события. На тебе магнитолу, я уже установил там максимальный звук и поставил кассету на нужное место. Твоя задача только нажать кнопку «пуск», когда мы с Колей и женщинами войдём в дверь. Ну а ты, Мастер, пойдём со мной в соседний кунг за праздничными блюдами.

Николай, начал было надевать тулуп, но Флюр его остановил:

– Ты, ей-богу, как кисейная барышня! Успокойся, за пять секунд нахождения на морозе в 27 градусов ничего с тобой не случится. Твоя драгоценная задница останется такой же тёплой и вонючей, – и, сдерживая смех, юркнул на улицу, за ним, немного замешкавшись, вышел и Николай. Они отсутствовали минуты три, потом дверь отворилась, и к нам в кунг ввалилась целая куча народа. Кроме ребят, там было ещё четыре женщины, все они были загружены различными, уже готовыми блюдами. От ароматов этих блюд, мгновенно заполнивших наш кунг, у меня просто закружилась голова, так что я даже забыл о просьбе Флюра и включил магнитофон с небольшой задержкой.

Флюр умудрился подобрать кассету какого-то бравурного марша со звуками фанфар, музыка загрохотала так, что я ощутил боль в районе барабанных перепонок. Наблюдать за реакцией просыпающихся ребят было очень смешно. Особенно за Сергеем, он спал на верхних нарах и, когда подскочил, долбанулся о потолок кунга. Глаза при этом у него округлились и стали какие-то испуганные и беспомощные.

Быстрее всех сориентировался Саша, он посмотрел на наши смеющиеся лица, уверенным жестом взял рюмку с коньяком и залпом выпил её. Потом, пока другие охали и задавали бессмысленные вопросы, с чувством закусил лимоном и спросил:

– Ну что, неужели повезло, и вы всё-таки без нас обнаружили запасы солярки.

Рассасывая лимон, кислота которого обострила ощущения реальности, продолжил:

– Да, по-видимому, не только солярку! Однако в этом чувствуется рука Хана. Эй ты, любимец богов, давай колись.

– Хреновый из тебя аналитик, – ответил Флюр и продолжил: – Первая твоя догадка ушла в «молоко», вторая – ближе к делу, но всё равно какая-то мутная, так что у тебя остаётся последняя попытка реабилитировать свои аналитические способности.

И он злорадненько так захихикал. Их пикировку прервал я, заметив:

– А что, Хан, Саня-то почти что прав! Про находки он сказал – сказал. Или тебе нужно, чтобы их перечислили подетально? А что касается топлива, то он не может же ожидать, что доверились твоему внутреннему голосу, который предрекает, что мы обязательно его найдём.

Потом я рассказал притихшим и внимательно слушавшим ребятам из первой смены обо всех итогах нашей работы. В это время дамы накрывали праздничный стол, несомненным его хитом стала слабосолёная селёдка с вареной картошкой. При виде этого блюда у многих просто отвалились челюсти. Кроме Флюра, никто не знал об этой его находке. А сам он, хитро глядя на Колю, изрёк:

– Вот, учитесь – любители лазить по сейфам и капитанским каютам, как нужно находить действительно кайфовые вещи. А то нарыли какие-то сведения о грузе и рады до усрачки, а до реальных, нужных вещей – им и дела нет. Вот спрашивается – на кой чёрт нам нужна эта пшеница?

– Тупица! Это же мука, а дальше любимый тобой хлеб, – воскликнул Коля.

– Сам дурак, – ответил Флюр. Потом, на секунду примолкнув, продолжил: – Чем ты будешь молоть зерно? А даже если и сделаешь муку, как мы её вывезем? Вездеходы все забиты под завязку и дополнительно можно взять килограммов пятьсот, не больше. А я, к твоему сведению, одной муки нашёл килограмм двести, да и разной крупы ещё столько же, и это не считая консервов и других продуктов.

– Успокойся, Хан – вступил в разговор Саша. – Все знают, какой ты великий следопыт! Но сведения, которые раздобыл Мастер, могут здорово облегчить нам жизнь. Теперь, когда мы знаем, что находится в трюме, можно совершенно безопасно пострелять из гранатомёта по палубе, очищая её от снега. Меня, почему-то, мучают сильные сомнения, что через машинное отделение мы доберёмся до баков с соляркой. А тут, я думаю, штук десять гранат по корме, и верхняя часть палубы очищена. Это даст нам возможность без больших проблем добраться до одного из баков с топливом. Если же там не окажется солярки, придётся хорошо поработать. Снова выгружать снегоуборщик и начинать откидывать снег, чтобы добраться до другого борта, а там его скопилось кубов пятьсот, не меньше, и значит это дня три плотной работы. Хорошо, что хоть льда здесь нет, наклон корабля сыграл нам на руку.

Разгоревшийся было спор о дальнейших действиях притушил Сергей. Он, усевшись за стол, начал накладывать себе в тарелку картошку и селёдку, при этом приговаривая:

– Спорьте, спорьте, «интели» несчастные! Всё рабочему человеку – больше жратвы достанется. А потом, когда вы от голода и своих амбиций ослабеете, приду я и устрою вам диктатуру пролетариата. Тогда быстро про все сомнения забудете – «пайку» в зубы и работать до седьмого пота. В мозгах-то быстро прояснится, поймёте тогда – почём фунт лиха.

Услышав этот монолог, а главное, увидев действия Сергея, все быстро закончили споры, мгновенно расселись за столы и с жадностью начали поглощать эту, совершенно изысканнейшую для нас, еду. Минут десять за столом стоял