Земля подо мной взрыхлилась. Едва я отпрыгнул, в том месте, где только что была нога, на поверхности показалось покрытое чешуйками кольцо.
– Зверек, помоги! – раздался крик Агеева.
Одно из щупалец обвилось вокруг голени разводящего и, приподняв его над землей, медленно повлекло к воронке пасти. Агеев безнадежно пытался сбить щупальце прикладом. Затрещал автомат Роганина, но пули особого эффекта не дали – против такого монстра, похоже, сгодилась бы лишь артиллерия.
Чудовище приподняло Агеева над пастью… И тут я заметил, что в руке разводящего что-то мелькнуло и полетело в зубастую глотку. «Граната!» – догадался я. Ухнул взрыв. Я снова упал, закрыв голову руками, и сверху тут же обдало дождем мокрых ошметок. Взглянув вверх, я увидел, что щупальца-черви обвисли. Агеев упал на траву. Сам монстр согнулся, как ствол надломленного дерева, а затем рухнул, разбрызгав грязь.
Какое-то время мы неподвижно лежали, не решаясь подняться. Наконец Агеев привстал и что-то сказал, но я не расслышал – в ушах звенело.
– Охренеть, говорю! – громко повторил Агеев, стряхивая с одежды склизкие ошметки чудовища. Мы все с ног до головы были в этой пакости и скользкой зеленоватой крови.
– Эдька! – Роганин подбежал к Драпко.
Тот лежал, запрокинув голову, глядя в черное небо широко распахнутыми глазами. Кровь сочилась у него изо рта, а на шее зияла бордовая полоса. Роганин встряхнул приятеля, еще и еще. А потом опустился рядом на траву, стянул с головы каску. «Эдька и Вовка ведь с самой учебки дружат, – вспомнил я. – Неразлучны были, как братья. Были…»
Рядом заскрежетало. Мы насторожились, схватив автоматы, но оказалось, что это огромная туша чудовища пришла в движение – стала медленно сползать в яму. За ней потянулись щупальца. Вскоре о том, что тут произошло, напоминали лишь изуродованная огромными валунами и ямами земля да поваленные столбы. Даже пятна зеленой крови и ошметки подземного монстра пропали, словно испарились.
– Туман пропал, – заметил я.
Это утверждение прозвучало как-то нелепо после всего произошедшего, но оно словно вернуло всех к жизни.
– Что это вообще за хрень была? – вскричал Роганин. – Что за тварь такая? Я про таких в жизни не слышал!
– Короче, валим отсюда, да поскорее, – сказал Агеев, обводя округу стволом автомата. – Что бы тут ни происходило, надо выбираться на фиг. Идем. Надо еще забрать Бабина с третьего поста. Если он, конечно, еще…
Агеев не закончил фразы, умолк. О худшем старались не думать.
Глава 5
«Держимся вместе, отходим к караулке!»
До третьего поста пришлось идти во мраке. Почти все фонари почему-то оказались разбиты. Только вдали, у самой вышки, виднелся небольшой освещенный клочок пространства.
– Не нравится мне это, – прошептал Агеев.
– Может, лампы ветром сорвало? – предположил Роганин.
– Надеюсь, что так.
Мы медленно продвигались вперед, ступая по земле, как по минному полю. К счастью, подземные монстры больше не появлялись. Чем ближе мы подходили к посту, тем подозрительнее становилась царившая в округе тишина. Все словно вымерло. Мы вздрагивали от каждого шума, даже под собственными подошвами. Один раз я чуть не пальнул, когда над головой внезапно раздалось хлопанье крыльев.
Налетел ветер. Деревья за колючей проволокой пришли в движение, над головой заскрипели болтающиеся на столбах разбитые фонари. Мы приблизились к освещенной территории. Метрах в пятидесяти от вышки Агеев рукой показал остановиться. Присев, мы долго прислушивались и приглядывались, но ничего подозрительного не заметили. Беспокоило то, что не обнаружили мы и часового.
– Там что-то… – начал Роганин.
Но Агеев тут же показал ему кулак и приложил палец к губам. Мы и без того уже услышали шорох среди травы. Разводящий дал знак, и, вскинув автоматы, мы осторожно двинулись за ним.
– Дальше метра друг от друга не разбредаемся, – шепотом предупредил Агеев. – Нужно найти Бабина. Живого или мертвого.
От последней фразы мне стало не по себе.
Мы настороженно продвигались вперед, обводя кусты стволами автоматов. В мерцающем свете единственного уцелевшего фонаря вокруг плясали тени. И от этого дикого хоровода меня не покидало чувство, будто вся округа наполнена монстрами. Я едва сдерживался, чтобы не начать стрелять по любой колышущейся ветке. Агеев решился включить фонарик, и желтый луч медленно заскользил по высокой зеленой стене гнущейся на ветру полыни. Под ногами снова стелился туман. Ох, не нравилось мне это…
Вдруг среди травы мелькнуло что-то темное. Стволом автомата я осторожно раздвинул полынь и сразу же отпрянул, не сводя глаз с внезапно возникшего передо мной блестящего склизкого существа. Я чуть не прострелил ему голову! Хвала судьбе, что каким-то чудом успел узнать в этом монстре перепачканного какой-то гадостью Славу Бабина.
– Кто это? – прохрипел Бабин, прикрываясь окровавленной ладонью от слепящего света фонарика. – Это смена? Прячьтесь скорее. Они рядом!
Мы, не сговариваясь, юркнули к нему в кусты. В свете фонарика я разглядел, что Славка весь в ссадинах, а форма на нем изодрана в клочья. Агеев было выглянул из травы, но Бабин тут же втащил его обратно.
– Не стоит привлекать внимания, – шепнул он. – А то вернутся.
– Кто? – спросил я.
Вместо ответа Бабин взял у разводящего фонарик и осветил нечто распростертое на земле. Это оказалось существо величиной со школьника средних классов. Я успел рассмотреть черные перепончатые, как у летучей мыши, покрытые чешуйками крылья с блестящими когтями, а также скрюченные лапы, оканчивающиеся странными длинными, похожими на мечи, отростками.
– Я тут уже парочку таких вальнул. – Бабин провел ладонью по расцарапанному лбу, размазывая кровь. – Один вот. Второй там, дальше, в кустах валяется.
Меня поразила невозмутимость, с которой Бабин сообщил все это. Что там меня… Даже Агеева заметно трясло от всего увиденного! Израненный же Слава Бабин говорил так, словно объяснял трудности во время прополки картошки. Конечно, у нас в части шутили, что, мол, у Бабина броня в полтора метра – он непрошибаемый. Но чтобы настолько…
Над головой что-то ударилось о фонарь, и на нас посыпался дождь искр и стекла. Мы вскинули автоматы. Округа погрузилась во мрак. Лишь луч фонарика Агеева метался над головой, прорезая тьму.
– Блин, мрази! Все фонари порасшибали, – все так же спокойно проворчал Бабин. – Они боятся света и, кстати, реагируют на движение. Так что не дергайтесь. Я уже успел немного изучить их повадки.
– Значит так, – прошептал Агеев. – Держимся вместе и медленно отходим к караулке…
Как только он привстал, над головой раздалось нарастающее хлопанье крыльев. Роганин вскрикнул и исчез. Я ринулся было за ним – и вдруг замер: на фоне сливового неба на столбе ограждения восседала огромная птица. Увидев меня, она зашипела и расправила гигантские крылья, отчего стала похожа на
