Томас активно закивал головой.

— Мне без разницы, какой он, — Бренда фыркнула, — объясни мне, какого черта было в комнате.

— Ну, взрослые люди обычно называют сие действие поцелуем, — ответил вместо Томаса Ньют, — но как с этим у маленьких скрипачек… Хм, даже не знаю.

На удивление, Ньют говорил с улыбкой и совсем без злобы. Бренда рассмеялась.

— Да уж, Томас, ну и язва же твой парень

Оба парня тут же хотели возразить, но их перебила на этот раз Тереза:

— Ну вы еще скажите, что вы просто друзья. Ха.

Девушка поставила перед друзьями булочки, а Ньют разносил чай. Когда он ставил кружку рядом с Брендой, та взяла пальцами его за перебинтованное запястье, внимательно осмотрела и сказала:

— Ты что, суицидник?

На этих словах у Ньюта сердце ухнуло куда-то вниз, а потом бешено забилось. Надеясь, что Бренда этого не заметила, он помотал головой:

— Нет. Порезался об деталь мотоцикла, когда упал.

— Вау, — девушка наконец-то отпустила руку и блондин смог спокойно выдохнуть, — мотоциклист. Круто. Действительно круто. Неудивительно, что ты понравился Томасу.

Щеки брюнета начали краснеть, а Ньют лишь усмехнулся. Девушка, не замечая этого, продолжала говорить:

— Я чего пришла. Сегодня пары в девять, надо прийти.

Тереза, Минхо, Ньют и Томас проявили неведомую ранее синхронность. Все четверо разом подскочили со стульев и закричали:

— ЧТО?!

Бренда невозмутимо пожала плечами, а потом перевела взгляд на часы, висящие около холодильника.

— Ну, вчера сказали, что пары будут с девяти. К слову, ребят, уже половина девятого.

Томас хлопал ртом, как рыба, которую резко вытащили из привычной среды обитания.

— Но… суббота… сегодня…

— Томми, ты идиот, — Ньют покачал головой, — сегодня пятница.

Пятница была для всего университета днем, когда каждый из потока обязан был присутствовать на парах. В этот день сдавали долги за всю неделю, а у всех присутствующих, кроме Бренды, таких долгов было… много. Поэтому ребятам ничего не оставалось, как оперативно собраться и ехать в университет. Несказанно повезло им в том, что Минхо и Ньют приехали на машине, а потому на пары ребята почти не опоздали. Ключевым словом здесь было «почти». Приехали они из-за утренних пробок к десяти, поэтому тут же разбежались по своим отделениям.

Ньют и Тереза пошли на художественное, надеясь, что Ева не пропишет им по десятое число, Минхо ушел на дизайнерское, надеясь, что в этот раз ему не придется кроить платья. Для парня это было пыткой, он предпочитал заниматься дизайном помещений, но за опоздания обычно получал наказание в виде уроков кройки и шитья. А опаздывал азиат часто…

Бренда и Томас не спеша, в отличие от остальных, шли в сторону репетиционного зала, где, по словам девушки, должны объявить что-то важное. Томас покорно брел за девушкой, вспоминая, как чуть больше недели назад встретился с Ньютом. Казалось бы, без пары дней две недели, а за это время произошло столько, сколько за все девятнадцать лет не происходило.

Когда Бренда открыла дверь в зал, оттуда донесся звук множества голосов. Казалось, будто там собрался весь поток. Зайдя туда, Томас убедился, что в зале действительно сидели все учащиеся музыкального отделения.

— Эм… Бренда, а что… — Томас хотел было задать вопрос девушке, но та на него лишь шикнула. На сцену вышла декан факультета, а по совместительству директор университета, Ава Пейдж. Эта женщина всегда не нравилась Томасу: в своем вечно белом костюме, с уложенными волосами и красной помадой она нагоняла тоску.

Женщина похлопала в ладоши, как бы этим жестом прося студентов замолчать. Правда, этого можно было даже и не делать, при появлении Авы замолкали все, боясь лишний раз дернуться. Томас и Бренда сели на первые попавшиеся места и приготовились слушать. Только директриса начала говорить, как Томас услышал тихий писк из кармана своих джинс. Стараясь не привлекать внимания, парень достал телефон.

«Я приду к тебе на следующую пару. Ньют».

Томас улыбнулся, чувствуя, как от сердца разливается приятное тепло. Но тут же это приятное чувство было прервано тычком в бок.

«Чертова обломщица», — подумал Томас, тяжело вздохнув.

— Слушай, — прошипела девушка.

Женщина на сцене сначала втирала что-то про неоценимость вклада искусства в жизнь каждого человека, а потом начала наконец-то говорить по делу:

— На следующих выходных наш университет устраивает благотворительную выставку, где будет вывешены лучшие картины, показаны лучшие танцевальные и вокальные номера, а также выступит дуэт с нашего отделения. На совете преподавателей было решено, что сыграют Томас и Бренда.

Пейдж посмотрела в сторону невозмутимой Бренды и очень удивленного Томаса. Вот такого он точно не ожидал. Остальную речь парень, естественно, пропустил мимо ушей. Уже выйдя из зала, он начал возмущаться:

— Почему ты мне не сказала?! Ты знала!

— Ну, Томас, — девушка пожала плечами, — ты так занят был с этим художником, что даже не заметил всего происхо…

Бренда не успела договорить. Томас резко прижал её к стене, смотря с нескрываемой злостью.

— Я тебя прибью когда-нибудь, — прошипел парень и, отстранившись, быстро ушел в сторону туалета. Идти за ним Бренда не рискнула.

Громко хлопнув дверью, Томас достал из рюкзака пачку сигарет и закурил. Достал телефон из кармана и позвонил на номер, с которого пришла смс-ка. Сначала слышны были лишь гудки, а потом трубку взяли, и Томас услышал успокаивающий его хриплый голос с акцентом.

— Да, Томми?

Ньют говорил как-то странно, будто чем-то набил рот.

— Чем занимаешься? — Томас понимал, что задал глупый вопрос.

— Ща, — в трубке послышалось какое-то копошение, а потом слова Ньюта стали звучат четче, — рисовал. Просто кисточка в зубах была. Я приду к тебе сейчас, окей?

— Да, конечно, — Томас затянулся, пытаясь не улыбаться, как дурак. — Мы как раз репетировать идем.

— Скоро буду, сбрось ты, а то у меня руки в краске.

Томас, всё-таки улыбнувшись практически от уха до уха, сбросил вызов, понимая, что после этого звонка успокоился. Парень бросил окурок в раковину, где лежало с десяток таких же, и вышел, направившись в сторону художественного отделения. Как раз, когда Томас подходил, Ньют вышел оттуда, вытирая мокрые руки о джинсы. Вместо привычной толстовки на парне была черная рубашка, которая, как заметил виолончелист, Ньюту чертовски подходила.

— Привет, Томми, — Ньют улыбался чуть более сдержанно, чем ранее Томас. — Пойдем?

— Да, пошли. Мы сейчас будем репетировать с Брендой, это будет точно дольше, чем пары, — брюнет вздохнул.

— Я подожду, не страшно, гонок все равно нет пока что.

— То есть? — Томас обернулся к Ньюту так резко, что тот чуть не