— Ну, зачем всё это? Ради какого-то паренька?

— Нет, просто я люблю свою работу.

— И что дальше? Тупик?

Мерзкий хруст и крик, полный боли. Пара сухих щелчков. Выглянула и не поверила своим глазам.

Женька!

Одного он уже чем-то отправил на пол. Теперь же затесалась потасовка. Встав на колени, выползла из укрытия и метнулась на ближайшего мужчину. Сделав хват дубинкой, сдавливала его шею, утягивая вниз.

Он же вцепился в мои руки, пытаясь перебросить меня через плечо. Вес у нас был неравный.

Обхватила его ногами, рассерженно дыша и собирая последние силы.

Удар об стену был чувствительным.

Чёрт!

Сплошное дежавю!

Тянула дубинку на себя, слушая сдавленные хрипы.

Женя и этот гад уже вынесли дверь в соседнюю комнату. Теперь громили мебель там.

Мы же внеслись на кухню. Мужчина со всей силы опустился спиной на кухонный стол. От боли потемнело в глазах. Сдавленно вскрикнув, ощутила себя блохой, держащейся на волосинке. Руки не разжимались, но это были рефлексы. Потому что хватка всё равно ослабла.

Удар локтем под рёбра, окрасил мир серо-розовыми красками. Едва не выплюнув свои лёгкие, пыталась с хрипом сделать вдох. Не получалось.

Мужчина, потирая шею, встал и, пошатываясь, взял мою дубинку. От удара в живот согнулась пополам и скатилась на пол. Жмурясь от боли, пыталась отползти назад.

Обернувшись на шум из комнаты, нападавший явно раздумывал, что делать дальше. Решил разобраться со мной. Перекинул дубинку в другую руку и двинулся на меня. Я же доползла до кухонного гарнитура и прислонилась к нему спиной, пытаясь сесть.

Удар. Я успела выставить руки, схватившись за ручку дверцы духовки, пытаясь встать.

От хруста и боли мир окончательно поплыл. Мой удар ногой и болезненный вскрик прошлись острой резью по сознанию. Задыхаясь, потянула дверцу плиты вниз. Та с грохотом открылась, а я оказалась вновь на полу.

Теперь удар погасила открытой дверцей, я успела спрятаться за неё.

Внутри духовки что-то торчало. Чёрная ручка. Подняв здоровую руку вцепилась в этот предмет и со скрежетом вытащила.

Сковородка.

Какая ирония.

Теперь отбивать удары было легче. Но тело плохо слушалось. Я ушла в глухую оборону, не в силах попытаться атаковать первой. Меня вело. Рёбра болели и трещали при каждом вздохе так, что мне казалось, что я сдохну прямо сейчас. Левая рука плохо слушалась, отзываясь тупой болью.

Перехватив сковородку удобнее, жалела, что пистолет вылетел и теперь его придётся искать. Сейчас он был бы как нельзя кстати. Наверное, нападавший на меня мужчина тоже об этом думал. Потому что его кобура тоже была пуста.

Дубинка против сковородки.

Чугунная. Старая. Такой бы попасть разок…

Впрочем, от удара полукилограммовой дубинки тоже хорошо не будет.

Ну, поехали.

От первого выпада удалось увернуться корпусом. Плашмя ударила сковородкой мужчину по руке. Дубинка со стуком упала на пол. Но вот удар кулаком огорошил меня так, что я отшатнулась назад.

Лицо пылало болью.

И тут меня накрыло.

Это был последний рубеж, пройдя который я и вовсе перестала что-либо соображать.

Мне нужно выжить!

Я не могу подвести Влада.

Из последних сил с криком бросилась на мужчину, плечом вперёд. Сбить его не получилось, но вот удар коленом в пах заставил его удобно склониться.

Замах, треск и брызги крови. Сковородка плашмя легла на лицо, отправляя мужчину отдыхать на пол.

— Дубинка или сковородка… Сковородка! — облизывая лопнувшую губу, шмыгала носом. Глаза жутко слезились. Я плохо что видела. — Жень?

Молчание.

Шатаясь и держась за стену, шла вперёд.

— Женя?

Покосившаяся дверь висела на одной петле. А Женька лежал на полу. И не шевелился.

— Женя…

Удар в голову был такой сильный, что я ослепла на мгновение. Жёстко схватили за волосы, и я с хрустом влетела в уцелевшую дверь. Мы, превратившись в единое целое, с грохотом вписались в стену, а потом уже упали на пол.

Ничего не видя, со стоном перевернулась на спину.

Смотрела в никуда. Сначала, мне показалось, что это конец. Но щелчка не последовало. Только яркое пятно и темнота.

Темнота.

— Тая!

Шлепок по лицу. Голова с нудной болью мотнулась назад.

— Тая!

Удар сильнее.

С трудом разлепила глаза. Женя. Нос напоминал пельмень, а левый глаз заплыл.

Жив.

— Женька… Что…

— Господи, — от душных объятий в сознании мало что прояснилось, но я приняла вертикальное положение. — Сейчас Жук приедет.

— Где он?

— Жук? Не знаю, на полпути, наверное.

— Я не про него. Я про того ублюдка. Он ушёл?

— Ушёл. Со снимком на память. Твоим снимком.

— Чёрт! — села сама, но тело тут же будто окаменело. — Давно ушёл?

— Не знаю…

— Он Влада хочет выманить.

— Тобой?

Кивнула, пытаясь подавить боль, задвинув её куда подальше. Крепко сжала руку Жени и встала.

— Ты Жуку позвонил?

— Нет. Он сам. Завещание Самирова огласили. И ещё… — Женя поддерживал меня, стараясь усадить на диван. — Ты была права. Всё именно из-за него. Видимо, отец Влада что-то подозревал. И подстраховался. Смотри, что какое занятное письмецо передал в прокуратуру адвокат Самирова. Жук мне его переслал, специально для тебя.

Перед глазами всё плыло. Я вглядывалась в экран телефона, с трудом складывая слова.

— Ты рассказал ему про Влада?

— Да. Так что теперь все знают, что он жив. Прости, что соврал про время. Я сразу же поехал следом, но побоялся прямо сказать тебе. Боялся, что «хвост» остался.

Понимание того, что же я читаю, едва не свело меня с ума.

Нет, это бред.

— Женя, это полная ересь. Я уверена, что у Влада нет будущих наследников. Если только… — моргнула. — Чёрт! Твою мать!

Я подскочила на месте. Нет, не может этого быть! Какая же я дура! Ведь всё было так очевидно!

Твою мать!

— Женя, нужно опередить их. Им нужен Влад. Живым.

— Из-за неожиданного условия?

— Нет. Потому что кое-кто просчитался с главным пунктом завещания. С наследником. И теперь они попытаются исправить это. А для этого Влад нужен им живым и здоровым. Но только для этого. А потом…

— Тая?

— Жди Жука. Я возьму тот твой телефон. И вещи. Жди звонка. И езжайте прямо туда, — посмотрела на окровавленный бок Жени. — Ты со мной не ходок.

— На себя посмотри.

— Ничего.

— Тая, ты одна не справишься.

— А я буду не одна.

— Влад?

Ворвалась в квартиру, игнорируя боль и усталость.

— Влад, где ты? Влад?! — истерично крича, осматривала небольшую квартиру.

Вещи разбросаны. Следы борьбы.

Опоздала.

На полу валялся мобильник Влада. Присела рядом с ним на корточки и провела пальцем по экрану, снимая с блокировки. Все мессенджеры, почта и соцсети были заспамлены моей фотографией.

Выглядела я на ней откровенно дохлой. Ну или почти дохлой.

Влад повёлся. Отправил им свой адрес.

— Что же ты наделал, дурачок…

Закрыла лицо рукой, боясь разреветься от бессилия.

Опоздала.

Дёргано утёрла рот, встала и выдохнула. Некогда раскисать. Я могу ещё постараться спасти его. У меня может выйти.

Забрала своё оружие, закрыла квартиру и бегом направилась к машине.

Хлопнув дверью, села за руль, мельком посмотрев на себя в зеркало дальнего вида.

Папа, прости. Я забыла обо всех твоих уроках. Я должна была устроить им цугцванг, а вместо этого