Андрей никогда ничего у него не просил, и выглядел очень счастливым, имея то, что они уже имели. Но предприимчивый Макс всё никак не мог остановиться. Его честолюбие диктовало ему каждый раз все новые цели и горизонты. Он получал ни с чем не сравнимое удовольствие от финансовых манипуляций. Вложив часть денег в инвестирование крупного предприятия, он уже начал получать пусть и небольшую, но весьма ощутимую прибыль из пассивного источника.
В то же время он планировал расширение уже имеющегося бизнеса, и по полночи ковырялся в ноутбуке, занимаясь подсчетами и сметами.
Андрей подолгу играл на пианино, и Максим с наслаждением слушал его игру, и когда Андрей уставал, то он приходил в комнату Макса и сидел с ним рядом. Максиму нравились такие тихие домашние вечера, когда Андрей был рядом, читая книгу, или сидя у окна с кружкой ароматного травяного чая, который он мастерски готовил для себя и Максима.
Он вообще был из той породы людей, которые делают всё хорошо, и Максим сразу это оценил. Заворожено наблюдал ли он Андрея в процессе игры на пианино, или за готовкой или за тем, как он сочинял аранжировки, как инструктировал коллег по телефону, как он занимался любовью, в конце концов... Всё это казалось Максиму превосходным. И не только потому, что он был страстно влюблён. Просто Андрей действительно был таким. Перфекционистом до мозга костей.
Тем не менее, педантичный и аккуратный Андрей спокойно мирился с некоторыми разгильдяйскими привычками Макса. Который, к слову, изо всех сил старался походить на Андрея в плане организации рабочего процесса. Он приходил в восторг от феноменальной памяти Андрея, который наизусть помнил не только классические партитуры, но и многие интересные факты из жизни великих музыкантов. Он был своего рода ходячей энциклопедией, и Макс всегда слушал его истории с нескрываемым восхищением.
Так они прожили ещё месяц, полный счастья и взаимной любви. И хотя они оба помнили тот злосчастный день, когда из галереи «уволили» Андрея, они не обсуждали это больше.
Внимательный и бдительный Максим ревностно следил за любыми событиями в жизни Андрея. Тихо и незримо он наблюдал за ним «издалека», как хищник из своего укрытия, всегда готовый к прыжку. Даже если тот пытался скрыть какие-то неприятные моменты, Макс своими умелыми маневрами всегда узнавал об этом. Он поклялся себе, что будет защищать и оберегать Андрея во что бы то ни стало.
Близилось католическое рождество, когда в один тихий зимний вечер, Андрей вернулся из кафе «Musin». Макс рылся в бумажках, стараясь ничего не упустить, делая подсчеты по несколько раз. Поужинав вместе глубоко за полночь, они расположились у окна, попивая коньяк.
— Ты знаешь, волчонок, мне предложили новую работу, — без лишних предисловий сказал Андрей.
Макс нахмурился. Любые темы о работе Андрея доставляли ему нестерпимые душевные страдания, так как втайне он мечтал о том, что когда-нибудь Андрею вообще не придётся работать.
— И что же это? — спросил Максим, стараясь быть дружелюбным.
— В молодежном театре. Играть на спектаклях. У них есть струнный квартет, но они ещё хотели бы нанять меня отдельно и в дуэте с их скрипачом. Иллюстратором, проще говоря.
— Ниче не понял из этих терминов, — ответил Максим, — но театр – это неплохо. Что ж, я рад. И когда намечается эта муть?
— По субботам...
— Андрей... Это необходимо?
— Это не бог весть какой опыт, если честно, но...
— Но что? Что мешает тебе сидеть дома по субботам? Ведь я тоже делаю себе выходной, только чтобы побыть в тобой.
— Просто я... — Андрей замялся, — мне бы не хотелось сидеть на твоей шее...
— Так я согласен, — ухмыльнулся Макс и похлопал себя по шее, — усаживайся.
— Макс... Я не могу так...
— Почему? Что мешает тебе оставить одну работу, например, кафе... И просто расслабиться?
— Я не знаю. Это несправедливо по отношению к тебе. Это как-то неправильно, Макс.
Андрей сжал свои тонкие пальцы, и Макс искоса отметил этот жест.
— Послушай, — серьёзно сказал Макс, — мне кажется, точнее, я уверен, что каждый из нас может делать только то, что он может. Например, сколько бы я ни учился музыке или, предположим, балету на льду, я никогда не смогу достичь успеха. Даже если я буду изнурять себя тренировками 24/7. Зато если мы говорим о бизнесе, то тут я любого продам и куплю. Мне это доставляет удовольствие. Это моя мания. Врубаешься?
Андрей слегка кивнул, глядя на Макса с интересом.
— Так вот, — продолжал Максим, — твоя мания – это искусство. Я это понимаю. И ни в коем случае не пытаюсь тебя переделывать, потому что я люблю это в тебе. Но ты должен понимать, что это не всегда приносит много денег. Сколько бы ты ни старался. Ты не должен изнурять себя, чтобы пытаться заработать столько же, сколько я. Твоё искусство тонкое и особенное, оно не всегда понятно массам. У тебя просто есть ряд твоих слушателей. Твоя целевая аудитория. Будь же счастлив. Кроме того, ты также создан для...любви. И ты можешь себе позволить быть со мной. Здесь и сейчас, Андрей.
Андрей вздохнул и проникновенно посмотрел на Макса, не говоря ни слова.
— Несколько лет назад я открывал свой четвёртый магазин, — продолжал Максим увлечённо, — это та ещё история. Я взял в аренду приличное по размерам здание и отгрохал там хороший ремонт. Вложился по максимуму. Завёз туда элитный товар. Лучшее, что только мог добыть в то время. Оборудовал там хороший бар, нанял приятных людей, платил хорошую зарплату. И так далее... Но прошло полгода и вместо того, чтобы стать богаче, я становился только беднее. Магазин оказался полностью не рентабельным. Я страдал от убытков, не спал ночами, и испортил себе всю кровь на нервах. Потом, будучи уже на грани закрытия, я стал раздумывать, ну почему так? Что я сделал не так? Где я свернул не туда? Почему мои конкуренты в этом районе процветают, а я загибаюсь? И однажды ночью на меня снизошло откровение. Там не было моей целевой аудитории. Проще говоря, я дал маху со своим дорогим алкоголем и ценами в баре. Райончик там был тот ещё. Бомж на бомже и бомжом погоняет. И, знаешь что? Я решил переквалифицироваться. Я сделал там обычную рюмашку с местным дешевым
