Вместо отнятых строчек в статусе я получил навык «Призрачная поступь».
«—––
Призрачная поступь
Легендарный навык. Активный.
Использование — вливание маны в сердце.
–——»
Пояснений к навыку оказалось ещё меньше, чем к «телу первородного». Приходилось разбираться самому, что это за жуть-муть мне перепала.
Навык, стоит сознаться, оказался поистине легендарный. Он позволяет передвигаться так же быстро, как и при мгновенных рывках, но при этом делает меня нематериальным, вместе с моей бронёй, оружием и другими вещами на мне. Это давало возможность проходить сквозь небольшие препятствия.
Правда, эта «Призрачная поступь» оказалась не без подвоха. Этот навык при использовании пил ману, как только что проснувшийся с бодуна солдат воду.
Именно из-за него я вложил из семидесяти имеющихся свободных очков в интеллект целых пятьдесят, чтобы увеличить запас маны, потому что старого резерва хватало только на десять секунд непрерывного использования «Призрачной поступи», а дальше подступала тошнота от истощения.
Кроме прочего, я понял, что ранее полученное «Тело первородного» поднимает верхнюю планку базовых характеристик моей многострадальной тушки, поэтому они естественным образом подросли с пятидесяти до шестидесяти каждый.
За время беготни с миссиями мне надоело бриться, поэтому я опустил бороду.
Всё чаще мою голову посещали мысли о том, что дальше всё будет развиваться сложнее и сложнее, потому как количество очков, необходимых для получения очередного уровня, достигло каких-то слишком огромных величин.
В тот момент, когда я в очередной раз затянулся трубкой, перед глазами вспыхнуло сообщение:
{Ноэль Делаж нарушил клятву, данную Денису Шмидту. Условия клятвы приведены в исполнение.}
От прочитанного я вздрогнул, осознав, что погиб ещё кто-то из парней.
Рука непроизвольно потянулась к бокалу с виски.
«Нужно ускорить выполнение миссии, иначе слишком много ребят погибнет. А ещё… нужно скорее раздобыть трактаты. Может мне повезёт найти двадцать первый том и я, наконец, перестану бегать с этими дебильными миссиями, оставляя за собой кровавый след…»
Глава 18 (68)
— Что, была такая великая необходимость тащить меня в это вонючее подземелье? — недовольно спросил своего подчинённого граф Адамсон.
— Милорд, он сказал, что будет говорить исключительно с Вами. — ответил барон Акел.
Графу была оказана великая честь самим королём. Его назначили возглавлять недавно сформированную организацию под названием Гвардия Служителей. Он всеми силами пытался оправдать доверие монарха и очень усердно исполнял свои обязанности. Следил за порядком в гвардии, вёл дела и лично контролировал буквально каждый отчёт, который появлялся из-под пера канцелярии.
В связи с большим числом задач и обязанностей Адамсона сильно раздражал тот факт, что подчинённые отвлекли его от работы и попросили присутствовать на допросе.
— Акел, ты мог и сам к нему зайти и представиться мной. Пусть бы этот выродок тебе всё рассказывал.
— Ваша Милость, мы так и поступили. Только зашёл не я, а баронет Лесли. Вот только оборванец, видимо, знает, как Вы выглядите, поэтому отказался сказать ещё хоть слово до Вашего прибытия.
— Эх… Ладно, заходим.
Граф толкнул толстую деревянную дверь и вошёл в помещение.
Это была грязная сырая коморка, построенная из коричневого камня. На стене коморки висели различные орудия пыток, на который присутствовали следы засохшей крови. В центре стоял деревянный стол, размером с кушетку, а рядом с ним стул, к которому был пристёгнут молодой мужчина.
В помещении находились два солдата гвардии и охраняли пленника.
— А вы тут чего стоите? — обратился недовольный аристократ к гвардейцам.
— Ваша милость, — вместо солдат всё так же отвечал помощник графа, — они здесь для охраны заключённого.
— Охраны?
— В последнее время они повадились откусывать себе языки или разбивать головы о пол. Так что его охраняют от него же самого.
— Да, я читал это в отчётах. Вы бы их лучше покрепче привязывали, а не тратили ресурсы понапрасну.
Граф повернулся и более внимательно осмотрел пленника.
Пленником был мужчина, возрастом около двадцати лет. Крепкого телосложения, явно хорошо тренирован. Светлые волосы, голубые глаза, обычные черты лица. После пыток у парня были отпилены обе стопы и отсутствовали пальцы на обеих руках. Его руки были пристёгнуты толстыми ремнями к ручкам стула.
Мужчина сидел, смотрел на вошедших, но не выказывал никаких признаков отчаяния. Наоборот, он был спокоен, а увидев командира гвардии, даже заулыбался.
— Как его зовут?
— Это Ноэль Делаж, Ваша Милость. Опросы свидетелей показали, что он местный. Раньше был нищим, ворующим у торговцев на юге внешнего города, а три года назад пропал. Как мы видим, оказывается, не пропал. Кстати, те четверо, что были с ним, тоже из бедняков южного района.
— Бедняк, да к тому же вор? Скажи мне, Акел, как пятеро невооружённых голодранцев могли отправить на тот свет взвод из тридцати вооружённых солдат в полной броне?
— Видимо, он не так прост, как кажется. — ответил барон своему командиру, внимательно осматривая крепкую мускулатуру привязанного к стулу мужчины.
— Это и есть то самое клеймо? — спросил Адамсон своего помощника, указав на татуировку, расположенную на груди пленника.
— Да, Милорд. Хорошо выполнено, не так ли?
— Согласен. Видно, что художник делал. Знаешь, Акел, я уже видел такие штуки. Их наносят себе горцы, живущие в горах Корс. Правда, у тех всякие кружки, да треугольники на лбу нарисованы. А у этих ублюдков прямо по целой картине на груди. Как думаешь, может быть, он из Ромалии? Может это Ромалия их подослала из-за того, что Альянс Церкви войну начал?
— Не знаю, Милорд, но сомневаюсь, что это так. Ведь свидетели сказали, что он вырос здесь, в Эммаре. А даже если они и ошиблись человеком, то зачем Ромалия прислала их к нам? Почему не в Визалир, который ближе и больше всего в войне участвует? Да и цели их не совсем понятны и с текущей войной прямо не связаны.
— Я тоже так думаю, Акел. Просто выдвинул предположение.
Желая получше рассмотреть татуировку, граф подошёл к пленнику и присев на корточки прикоснулся пальцем к голове одной из двух змей, обвивающих меч.
Пленник в этот момент решил подшутить и влил в свою татуировку ману, отчего та засветилась.
От неожиданности граф ринулся назад и упал на задницу, испачкав мундир в грязи и запёкшейся крови, которые устилали пол пыточной камеры.
— Ах ты выродок! — поднявшись, Адамсон сильно ударил пленника кулаком в нос.
Тот лишь втянул кровавые сопли, шмыгнув сломанным носом, и сплюнул содержимое на пол, не прекратив при этом улыбаться.
— Зачем ты хотел меня видеть? Кто вы? Говори!
— Мы, Адамсон, люди. Вот только ты и такие, как ты, нас не считаете и никогда не считали людьми. Мы лишь пыль у дороги. Мы лишь грязь под ногами аристократов и священников. Мы те, кто произошёл из грязи, но мы те, кто окунёт лицом в эту грязь всех вас.
