Через тридцать секунд маркиза открыла глаза.
— Что же, неприятных ощущений нет, даже, наоборот… — после секундной паузы, видимо, проверив свой статус, добавила — Маны потребляется неприлично мало.
Я в это время сменил накопитель и переложил алмаз в углубление для считывания.
Из музофона заиграла мелодия флейты, сопровождающаяся пением детского хора. Интересная, кстати, музычка оказалась, но, как и большинство песен этого мира, довольно унылая, даже невзирая на весёлый ритм.
— Этот музофон я дарю Вам, Миледи, в честь нашего знакомства и будущего сотрудничества. Однако, у меня есть ещё два абсолютно таких же. Их я так же хочу продать в Вашем аукционном доме.
— Ваш артефактор будет делать ещё подобные устройства? — строго спросила маркиза.
— По одному каждые три месяца.
Аристократка вновь взяла колокольчик и позвонила в него. В зал вбежал тот же слуга и встал перед маркизой поклонившись.
— Возьми это — девушка указала пальцем на музофон, стоящий на столе — И отнеси его моему ювелиру. Пусть украсит красным бархатом и золотом, но пусть действует очень осторожно.
Слуга поклонился и потянулся, чтобы взять устройство. В тот же момент маркиза добавила:
— Если ты хотя бы поцарапаешь это, я гарантирую неприятную судьбу тебе и последующие проблемы твоей семье. Будь предельно аккуратен. Теперь иди.
Слуга покинул помещение на негнущихся ногах, неся музофон на руках крепко, но нежно, как младенца.
— Я думаю, что Вы сделали ошибку, Ваше Сиятельство.
— И какую же? — заинтересованно спросила аристократка.
— Зря Вы запугали слугу. Теперь его руки вспотели и стали скользкими, кроме того, после Ваших угроз, Миледи, они дрожат. Вероятность, что он выронит мой подарок не уменьшилась, а, наоборот, возросла. Практичнее было бы просто предупредить его обращаться с устройством осторожно, не угрожая расправой. Тогда Вашего авторитета с лихвой хватило бы, чтобы слуга не ослушался и был внимателен, но и он не нервничал так сильно.
— Хм… Редко кто-то, кроме папеньки, позволяет себе давать мне советы. Но я учту Ваши слова на будущее, Барон. — без злости или недовольства, а скорее задумавшись, ответила мне девушка.
— Что же, Барон, — вновь обратилась ко мне маркиза. На этот раз её взгляд стал острым взглядом профессионала — у меня к Вам альтернативное предложение!
* * *Предложила мне владелица аукционного дома следующее: я не буду иметь никакого отношения к предстоящему аукциону — всё сделает она сама. Мне будет выплачено по тысяче шестьсот золотых за каждый лот, но меня также не должно касаться, за сколько впоследствии сама Кристис продаст эти алмазы. Причём она планировала провести десять торгов, в течение полутора месяцев, каждый раз увеличивая количество выставляемых лотов.
Половину оговорённой суммы мне должны были отдать уже наутро, а это, не на шутку — целых восемьдесят тысяч золотых. Оставшиеся восемьдесят тысяч мне передадут после последних торгов.
Кроме того, за каждый музофон, изготовленный Дайдором, она распорядилась завтра же отдать мне по пятнадцать тысяч золотом. Причём мы заключили соглашение, что все экземпляры, которые будут разрабатываться на продажу, будут передаваться эксклюзивно в дом «Кристис». Однако, я оставил за собой право передавать музофоны не продавая, например, в качестве подарка кому-либо.
Кроме прочего, маркиза строго запретила делать хоть какой-то декор музофонам и отдавать их «как есть», то есть в виде камня. Девушка меня уверила, что она и её ювелиры лучше знают, как поднять цену изделия, угодив вкусам местной аристократии.
Я не ожидал, что всё сложится настолько хорошо, поэтому вернулся в свою резиденцию в нижнем Эммаре в очень хорошем настроении, которого у меня уже давно не было. Хоть я и устал в течение длительного времени держать манеры и общаться таким вычурным способом, который был приписан этикетом местным дворянам, но я заключил невероятно выгодную сделку, поэтому моё настроение в тот момент испортить было крайне сложно.
На пороге дома меня встречала Эрика.
— Добро пожаловать домой, Милорд. Я смотрю, у Вас хорошее настроение! Всё прошло удачно, не так ли?
— Более чем, Эрика, более чем! — сказал я, проходя в дом — Знаешь, я сегодня встретил интересную супружескую пару: мужика без яиц и бабу с яйцами…
— Эм-м… ДА ЛАДНО?! — громко выкрикнула Эрика, глядя на меня выпученными глазами. — А что с ним? Он потерял своё достоинство в схватке? А с ней что? Она родилась с таким уродством? А как тогда они друг с другом…
Я удивлённо посмотрел на Эрику, неправильно трактовавшую мои слова.
— Эрика, тебя что, Аббас укусил? Тебе тоже теперь объяснять, что не всё нужно воспринимать буквально?
* * *В этот же день я отправил одного своего солдата, снабдив мешочком с золотыми, в дом к Бертрану. От бандита мне нужна была вся информация, которая есть на маркизу Кристис Дюпон. А также чтобы криминальный авторитет начал искать для меня все новости и слухи, хоть как-то связанные с этой аристократкой, за что я обещал заплатить ещё пятьдесят золотых.
Уже вечером я читал досье, переданное Бертраном. Оно у бандита было в наличие.
Маркиза Кристис Дюпон оказалась единственной дочерью и самым любимый ребёнком Маркиза Хортбильда — самого богатого человека в королевстве.
Корнел Хортбильд не был родственником короля, поэтому не мог стать герцогом, но был богаче всех трёх герцогов этого королевства, вместе взятых.
Он занимался многими бизнесами, однако, основу всего его заработка составляла транспортировка. Этот маркиз владел самым большим торговым флотом на всём континенте, а также имел огромную распределённую сеть «логистических центров», представляющих собой большое количество складов и невероятное количество вагонов (крытых телег) и лошадей, во ВСЕХ! королевствах, входящих в альянс под знамёнами Церкви Света. Всё это он создал сам, почти с нуля. Также Корнел Хортбильд владел одним из самых крупных банков на территории альянса и несколькими десятками крупнейших шахт по добыче разнообразных руд.
Хортбильд в молодости унаследовал титул графа, однако, создавая и развивая своё дело, подсадил на крючок многих высших аристократов и правящую верхушку церкви, после чего «договорился» о поднятии своего титула до маркиза.
Сейчас Хортбильд был уже в солидном возрасте, ему было семьдесят три года. У маркиза было трое сыновей, которым было уже от сорока до пятидесяти лет. Все они были графами, но старший сын, когда папаня представится, унаследует его титул.
Также у Корнела двадцать четыре года назад родилась прекрасная дочь, его самый любимый ребёнок — Кристис Хортбильд.
Ко всем своим детям любящий папа относился очень строго. Дал им лучшее образование и воспитал в каждом из них трудолюбие и дух предпринимательства, сопровождающийся рассудительностью, уверенностью в себе и неприязнью к поспешному принятию решений, но тягой к разумному риску. Однако любимой Кристис, в отличие от сыновей, Корнел позволял немного баловства, что,
