39

Серафина в ярости хлестнула хвостом. У нее в голове словно взорвался фейерверк тревожных мыслей.

«Это ловушка! – подумала она. – Как я могла быть такой глупой?»

– Какая трусость! – зарычала она на Астрид. – Заманить нас в засаду! Ты одна или рядом прячутся твои наемные убийцы?

– Ты! – выплюнула Астрид. – Типичное коварство рода Мерровингов! Смотрю, притащила с собой группу поддержки? Она тебе понадобится!

Астрид растопырила плавники и бросилась на Серафину, но та увернулась. Русалочки закружились вокруг стула, готовясь накинуться друг на друга. Малыш рассвирепел и стал рваться с поводка, Ава с трудом его удерживала.

– Эй, русалочки… хватит, – предупредила Лин, но Серафина и Астрид не обратили на нее внимания.

Ярость Серафины была живой: она вздымалась в душе бурлящей волной, оплела красными щупальцами сердце. Принцесса даже слышала ее булькающий, низкий смех.

– Сначала ваши шпионы попытались убить моего отца, подложив колючку морского репейника ему под седло – такие растения есть только в водах Миромары, – шипела Астрид. – Спешу тебя разочаровать: папа сломал несколько ребер, а не шею. Потом они подлили яд в его ужин – яд анемона-медузы – ты ведь знаешь эту отраву, злодейка Серафина? Такие анемоны растут на рифах вокруг Лазурии!

– Не приписывай Миромаре методы, которыми пользуется Ондалина! Стрела, ранившая мою мать, была смочена ядом арктической скорпены; солдаты, напавшие на Лазурию, были одеты в форму Ондалины. Я там была, я их видела!

– Прекратите обе! – взмолилась Нила.

– Солдаты твоего отца разрушили мой город! – кричала Серафина. Она скрутила из пригоршни воды шар и швырнула им в Астрид, одновременно сотворив заклинание стило. У шара выросли шипы.

– Изабелла приказала убить моего отца! – завопила Астрид, ловко уворачиваясь от опасного снаряда. Вместо того чтобы создавать ответное заклинание, она выхватила меч и кинулась на Серафину.

– Колфинн убил сотни ни в чем не повинных русалок, наших подданных! – зло выкрикнула Серафина, отражая удар меча заклинанием дефлекто. Меч ударил по созданному заклинанием водяному щиту, и во все стороны шрапнелью полетели капли.

Вдруг дверь в стене за креслом с шумом распахнулась, и в комнату вплыла пожилая русалка. Она была одета в длинный черный плащ с воротником из черных как смоль лебединых перьев; седые волосы собраны на затылке. На пальцах ведьмы поблескивали вырезанные из янтаря кольца, только вместо драгоценных камней в них были вставлены глазные яблоки: они поворачивались во все стороны и таращились. Глаза самой ведьмы горели гневом.

– Дурехи! Как вы смеете так себя вести в присутствии йеле?! – загрохотала старуха.

Серафина и Астрид разом остановились, красная пелена злости, застилавшая им глаза, спала.

– Вас призвали сюда не драться, хотя именно этого и хочет чудовище: чтобы вы уничтожили друг друга.

– Вы – баба Вража, верно? – произнесла Нила едва слышно, проникнувшись величием момента. Глаза у нее сделались совершенно круглыми. – О. Боги. Мои. Поверить не могу. Я видела вас во сне. А герцог Армандо говорил, что йеле – это просто миф вроде тех, что древние люди рассказывали друг другу, пытаясь объяснить происхождение грома. Он сказал, что вы сказочный персонаж.

– Значит, ваш герцог просто дурак, – отрезала ведьма. – Сказки рассказывают не для того, чтобы объяснить происхождение грома, их рассказывают для того, чтобы объяснить нам, кто мы такие.

Она по очереди смерила шестерых русалочек взглядом, ее черные глаза поблескивали.

– Следуйте за мной, и я покажу вам противника, с которым нужно сражаться.

Прежде чем кто-нибудь успел ответить, Вража повернулась и поплыла обратно к двери. Нила, Лин, Серафина и Бекка двинулись следом. Ава велела Малышу сидеть тихо и последовала за остальными. Астрид держалась позади. Вража вела русалочек вниз по извилистому туннелю, и им приходилось двигаться быстро, чтобы не отстать. Навстречу им плыли вверх по туннелю молодые речные ведьмы: завидев старуху, они сложили пальцы домиком и коснулись ими лба. Одна была избита, у другой шла кровь, третью несли на руках, кажется, без сознания.

– Напомните, зачем мы сюда влезли? – нервно прошептала Нила.

– Думаю, мы вот-вот это выясним, – ответила Серафина.

– Я слышу пение, – сказала Бекка.

– Я тоже, – подтвердила Лин. – Ава, ты что-нибудь чувствуешь?

– Только мелкую рыбешку, – покачала головой Ава. – Поблизости есть железо?

– Да, железная дверь перед нами, – ответила Лин.

– Где наконец закончится эта безумная экскурсия? – подала голос плывущая последней Астрид.

– В инкантариуме, – сказала Вража, останавливаясь перед железной дверью. – Если страшно, возвращайтесь назад.

– Страшно? Я не боюсь, – усмехнулась Астрид. – Просто хочу знать, где я…

– Несколько минут назад, – оборвала ее Вража, – я вам сказала, что сказки рассказывают нам, кто мы такие. За этой дверью есть нечто, и его история расскажет вам, кто вы есть. Прежде чем я ее открою, вы должны твердо решить, хотите вы это знать или нет.

Никто не поплыл обратно. Вража кивнула и распахнула дверь. Пение зазвучало громче, а потом раздался яростный вопль, эхом отразившийся от толстых каменных стен. Вода сгустилась от ощущения страха.

– О боги, – прошептала Серафина, заглядывая в комнату.

У нее на глазах ночной кошмар стал явью.

40

В центре комнаты горел водный огонь.

Восемь речных ведьм – инканты – плавали вокруг него против часовой стрелки и пели, крепко держась за руки. У всех ведьм лица были изможденные и бледные; у одной из них кровь тонкой струйкой текла изо рта, у другой – капала из носа; лицо третьей покрывали кровоподтеки. Серафина поняла, что магия вытягивала из них все силы.

Вража обошла ведьм кругом, не отрывая взгляда от твари в круге.

– Du-te înapoi, diavolul, înapoi! – выкрикивала она.

«Убирайся, демон, уходи прочь!»

Подплыв ближе к ведьмам, Серафина увидела, что вода внутри круга водного огня подернута зыбью, являя взорам собравшихся какую-то картину. Она узнала этот образ: покрытые ледяной коркой бронзовые ворота глубоко под толщей воды. А за воротами двигалось с дикой грацией какое-то существо. Между прутьями появилось безглазое лицо, голова существа была увенчана парой острых, черных как смоль рогов.

– Shokoreth! Apateón! Amăgitor! – взвыла тварь, точно знала, что Серафина и остальные пришли ее послушать. Чудовище бросилось на ворота, и бронзовые створки вздрогнули, застонали, а покрывающий их лед потрескался. – Daímonas tis Morsa!

– Aceasta le vede! Consolidarea foc! Ține-l înapoi! – приказала Вража.

«Он их видит! Сдерживайте его! Укрепите огонь!»

Ведьмы запели громче. Одна, собирая остатки сил, закрыла глаза и наклонилась вперед, чуть приблизившись к водяному огню и зыбкой картине. Это была ошибка.

Чудовище открыло безгубую пасть и зарычало. Серафина в ужасе наблюдала, как жилистая черная лапа стремительно просовывается между прутьями решетки, проходит сквозь стену водного огня и хватает ведьму за горло. Русалка пронзительно закричала от боли – когти твари глубоко погрузились в ее плоть. Чудовище дернуло ведьму к кругу огня, и несчастная выпустила руки инкант слева и справа от нее. Водный огонь погас.

– E a rupt prin! Condu-l înapoi! Închide cercul