Мама аккуратно… слишком аккуратно поставила бокал на место и молча склонилась над тарелкой. Ох, чем бы ни закончился их вчерашний разговор, чувствую, родителям нелегко придется.

Видимо, Кронерд все-таки никуда не уходил, а просто дал нам возможность подольше побыть вдвоем, собраться с мыслями. Не успели мы покончить с десертом, как на пороге бесшумно возник управляющий.

— Лорд Эвераш ждет вас в своем кабинете, леди, — торжественно объявил он. — Разумеется, если у вас нет других планов.

Последняя фраза являлась, скорее, данью вежливости. Ну, какие планы, если мы ничего здесь пока не знаем? Но, на всякий случай, я тут же поспешно согласилась, пока маме не пришло в голову возразить.

Шартел провел нас одной из теневых троп.

Потом был коридор, полукруглая тенистая терраса, еще коридор и, наконец, просторная, залитая светом комната с книжными шкафами от пола до потолка и огромным письменным столом у широкого окна.

Отец встретил нас в дверях.

— Гестина, Элис, рад видеть.

Тепло улыбнулся мне и, склонившись, прижался губами к маминым пальцам.

Обычная формальность, к которой ее светлость давно привыкла. Сколько раз ей целовали руки на приемах, балах, званых вечерах? А мама вдруг смутилась, покраснела, стремительно и густо как молоденькая девушка. Порозовели не только щеки — лоб подбородок, даже шея. Удивительно.

С ли Нордом мама всегда держалась невозмутимо и безукоризненно ровно, с посторонними — тем более. Да я вообще никогда не видела, чтобы она вот так терялась в присутствии мужчин. А сейчас смотрела на нее и не узнавала, словно из-под привычной невыразительной маски, что всю жизнь носила герцогиня Гестина, вдруг выглянула другая, совершенно незнакомая мне молодая женщина.

Эвераш выпрямился, выпустил мамину ладонь и спокойно отступил на шаг, приглашая нас войти. Лишь просиявшие радостью и удовлетворением глаза — на одно короткое мгновение — выдали его. Он все заметил, оценил, сделал выводы.

Нас отвели к нише, где располагались двухместный диван и кресло. Мама сразу потянула меня к дивану, будто боялась, что я выберу кресло, и ей придется сидеть рядом с Кронердом. Эвераш даже не дернулся в ее сторону, но губы его тронула улыбка, быстрая, хищная. Судя по всему, сдаваться высший не собирался, и его вчерашний уход был не бегством, а отступлением. Мама всего лишь получила временную передышку, и впереди ее ждала долгая, упорная, тщательно подготовленная осада.

Нельзя сказать, что меня это огорчало. Я пока не успела как следует узнать отца, но, кажется, он начинал мне нравиться.

Лорд дождался, пока мы сядем, расположился напротив и начал рассказывать, что нам предстоит в ближайшем будущем.

Маму ждали осмотр целителей, измерение уровня дара и первые занятия.

— В Лагоре достаточно школ для варрийцев, только здесь, в столице, их три. Есть и общежития для слушателей. Ты можешь присоединиться к своим землякам, если пожелаешь. Но имей в виду, почти все ученики — бывшие усмиренные маги, с которых совсем недавно сняли рабские ошейники. Они прекрасно помнят, кто день за днем издевался над ними, выкачивая энергию, а ты все-таки герцогиня. Сама понимаешь…

Мама склонила голову, показывая, что да, понимает. Проблемы неизбежны.

— Поэтому предлагаю жить и учиться здесь, в башне. Пока. Закончишь начальный цикл, привыкнешь, осмотришься, а дальше будет видно. Если надумаешь уехать, в общежитие или совсем, препятствовать не стану. Твое решение?

Голос Эвераша внезапно осип. Похоже, он все-таки волновался гораздо больше, чем показывал.

— Я согласна, — на щеках мамы снова выступил легкий румянец. — Мне не хочется пока уходить от… Эли.

Ну да, от Эли. Разумеется, именно от меня. Как же иначе?

Вот и хорошо! — Эвераш не скрывал своего облегчения. — Шартел проводит тебя на целительский этаж, а потом в учебный корпус. С наставниками я уже договорился. А нам с тобой, девочка, пора в лабораторию. Будем разбираться с твоей магией.

— Элис все-таки не пустышка? — мама в волнении схватила меня за руку.

— Уверен, что нет. Но каков ее уровень и какие способности она унаследовала, пока сказать не могу.

— Хвич с Мишем сегодня ночью тоже говорили о моем даре и ритуале, который его раскроет, — поделилась я и тут же прикусила губу.

Ну вот, выдала своих тайных гостей.

— Я знаю, что они приходили к тебе, Элис. Конспираторы, — рассмеялся Эвераш. — Мне известно все, что происходит в башне. Скоро ты сама это ощутишь. Значит, фамильяры почувствовали в тебе магию?

— Да. По их словам, с первой капли крови. А вот зачем надо было это скрывать ото всех, я так и не поняла.

— Почему же дар никак себя не проявлял? — вмешалась мама. — И храмовники его не обнаружили. Ни в детстве, ни потом.

— У меня есть некоторые предположения… Пока только предположения. Думаю, сегодня мы получим ответы на все вопросы.

— А это не опасно для Элис? — нахмурилась мама. — То, что ты собираешься делать?

— Это всегда неприятно. Иногда болезненно, — Эвераш перестал улыбаться, но взгляда не отвел. Смотрел прямо. Говорил уверенно и четко. — Но я сделаю все, чтобы закончить, как можно быстрее, и никогда не причиню вреда нашей дочери.

Мама судорожно выдохнула, стиснула мою ладонь, и он добавил уже мягче:

— Это необходимо, Гестина. В первую очередь, для нее самой.

Мама еще раз сжала мои пальцы, нехотя выпустила их, погладила и шепнула:

— Идите.

— Элис, — повернулся ко мне Эвераш. — Ты готова?

Готова ли я? Мне страшно и любопытно. Очень страшно и ужасно любопытно. Хочется одновременно сбежать отсюда подальше и немедленно отправиться с высшим. А еще мне кажется, что я стою на пороге удивительного открытия, которое изменит мою жизнь. Так готова ли я?

— Да, готова.

То, что Эвераш называл коротким словом «лаборатория», занимало несколько подземных этажей.

Мы прошли длинной анфиладой комнат, уставленных столами, непонятными, мерно жужжащими приборами, пюпитрами с книгами и огромными наглухо закрытыми шкафами. В некоторых помещениях все стены занимали полки с колбами, ретортами, тиглями и кристаллами разных форм, цветов, оттенков. А в других вообще ничего не было, даже света — лишь затейливые мерцающие рисунки на полу, и все.

Время от времени нам попадались какие-то люди, вернее маги, простые люди тут вряд ли работали. Улыбались, почтительно здоровались с алхором, кидали на меня сдержанно-любопытные взгляды, и тут