Да уж, каждый тан говорит об исключительной важности именно его предмета. Помнится, не так давно нам доказывали, что в нашем деле главное – быстро бегать. Ибо если бегаешь медленно – не убежишь от вероятного врага и твоя карьера спецагента закончится, даже не начавшись. Вот и реши, что важнее… При беге, особенно быстром, голова работает не столь активно, как в спокойной обстановке. Что там неактивно – к концу занятия по УФП в голове оставалась только одна мысль: «Когда закончится это издевательство?» Нет, быстрый бег и размышления несовместимы. Вот если бы бегать помедленнее… Тогда наших агентов стразу догоняла бы вражеская разведка. Вывод: думать нужно до того, как убегаешь, тогда, возможно, и убегать не придется.
– Ш-ш-ш-ш, – еле слышно прошелестела в ухо Кацуми, полностью со мной соглашаясь.
Она теперь почти не вылезала из моих волос, заметить ее можно было лишь по зеленым сияющим отблескам, особенно когда она двигалась. Но на занятиях она обычно вела себя очень тихо, поэтому даже такой слабый отклик был для нее удивителен.
– Кто это тут у нас? – Онгис двигался легкими скользящими движениями и напоминал дикого опасного зверя по повадкам. – Ш’ерра? Не помню, чтобы она была в списке разрешенных спутников в нашей академии. Вы брали разрешение у ректора?
– Надо брать? – удивилась я.
– Естественно. Это не хомячок, – снисходительно бросил преподаватель. – А очень опасная змея, которая натворит дел, если не подконтрольна. Или если вы сами выйдете из-под контроля.
– Ш-ш-ш-ш, – возмутилась Кацуми, повисла передо мной и угрожающе выдвинула ядовитые клыки вперед.
– Вот про это я и говорю, – невозмутимо сказал Онгис. – Не думаю, что вы, танна, давали приказ запугать. Ваша ш’ерра действует сама и может быть опасна. Либо вы получаете разрешение у танны Кавайи, либо размещаете ее в виварии.
Теперь зашипели мы обе.
– Танна, учитесь держать себя в руках, – недовольно сказал Онгис. – Вы уж точно не ш’ерра, чтобы так себя вести. – Внезапно он оживился: – Могу лично для вас рассказать, что должно у спецагента стоять на первом месте. Сегодня вечером. Только приходите без этого шипящего червяка, он не даст нормально провести занятие.
Мне показалось, что Кацуми обиженно всхлипнула, и я осторожно накрыла ее рукой, чтобы поддержать. Назвать мою чудесную ядовитую змею червяком! Да как он смел! Впрочем, ему взрывом наверняка повредило не только мозги, но и глаза. Вот зрение до сих пор не восстановилось. Конечно, герои Корбиниана могут рассчитывать на некоторое снисхождение. Но если у него до сих пор не восстановились ни зрение, ни мозги в достаточной степени, значит, не восстановилось и все остальное и он не сможет нормально провести занятие, на которое приглашает. И вообще, ему нужна более опытная танна, которая бы все делала в щадящем режиме, более подходящем нынешнему состоянию героя. Только как об этом сказать, чтобы не обидеть? Явное приглашение игнорировать нельзя: не получится сделать вид, что ничего не понимаю, и радостно улыбнуться. Улыбка застыла, словно приклеенная, пока я лихорадочно придумывала ответ. Ответ не находился, а пауза все тянулась и тянулась. Меня охватила паника…
– Этим вечером мы уже договорились позаниматься с танной, – внезапно сказал Дагойн.
Мой спаситель! Я благодарно улыбнулась, но он даже не взглянул на меня, а пристально смотрел на преподавателя, который немного стушевался. Правда, недостаточно для безоговорочного отступления.
– Какая жалость, – сказал Онгис. – Но, возможно, ваше занятие будет не слишком продолжительным?
Дагойн воспринял вопрос как намек на собственную несостоятельность в столь важном деле, как намечающееся занятие.
– Весь вечер у нас будет занят, – оскорбленно сказал он. – А возможно, и вся ночь. Это уж как танна решит.
– Весь вечер и вся ночь, – подтвердила я.
Онгис раздраженно дернул хвостом и чуть криво улыбнулся:
– Вы знаете, где меня найти при необходимости, танна. И не забудьте подписать разрешение на своего спутника у ректора. – Он опять улыбнулся с явным намеком: – Кстати, могу посодействовать его получить.
– Не стоит беспокоиться, – остудил его пыл Дагойн. – Мы сами получим разрешение у танны Кавайи. Не надо ради нас идти на нарушения.
– Ради вас, тан, – подчеркнул Онгис, – я ни на какие нарушения идти не собирался. А вот прекрасной танне хотел помочь. И то, именно помочь, ничего не нарушая, лишь ускорить немного. Бюрократия, знаете ли. Но если вы желаете заняться сами, могу лишь пожелать успехов…
На этом красноречие окончательно его покинуло, он скомканно завершил занятие и ушел, размахивая хвостом, словно отбивался от мух, огромных и противно жужжащих. Возможно, отсутствие контроля над хвостом тоже было следствием травмы. Я задумчиво проводила его взглядом и повернулась к Дагойну.
– Спасибо. Я не знала, что сказать, чтобы не обидеть.
– Я понял, что тебе не нравятся не только неопытные, но и увечные, – ехидно ответил он. Я немного растерянно улыбнулась, но он вдруг разозлился: – Я сколько раз просил на мне не отрабатывать?! Не забудь получить разрешение у ректора.
После чего развернулся и ушел, не обращая на меня больше ни малейшего внимания, словно я в одночасье перестала существовать. Рика тут же его догнала, вцепилась в руку и что-то зашептала. Он отвечал, пока неохотно, но эта демоница наглая, разговорит и к себе утащит. Вон как хвостом виляет…
После скандала в мужском общежитии до этого занятия Дагойн меня демонстративно не замечал, словно это я была во всем виновата, а он прав целиком и полностью. Он так и не показал добытый учебник, и мы с Мирейей продолжали позориться на занятиях Фукаси. Тот сокрушенно цокал языком, щурил маслянистые глазки и уже прикидывал, кто из нас будет первой заниматься с ним во внеурочное время, чтобы сдать столь важный предмет. А то, что иначе мы ему не сдадим, даже сомнению не подлежало: если к танам он относился с некоторой снисходительностью, особенно к Керку, который все же притащил увесистую дубину для «вхождения в образ», то нам с подругой не прощал ни малейшей ошибки.
– Сьенна, – прошептала Мирейя. – Здесь уж одно
