Тотчас же боковые стекла «Нивы», пробила пуля. Она продырявила одно окно, прошла через салон и вылетела в другое, оставив на стеклах круглые отверстия.

Птица нырнул вниз, укрывшись за кузовом автомобиля. Стрелял точно не автоматчик. Звука выстрела вообще не было слышно, и, судя по траектории выходного отверстия, пуля прилетела откуда-то из леса, который был сильно левее «Газели».

– Шмидт! Живой?

– Да. Чо там? – раздался голос из травы, с противоположной стороны машины.

– Снайпер справа в лесу, и автоматчик у «Газели».

– Блин! Сейчас переползу к тебе.

Раздалось негромкое сопение, позвякивание, и, огибая машину, подполз Шмидт. Он прихватил из салона «Нивы» свой карабин, дослал патрон в патронник, присел рядом с напарником.

– Ты как про засаду понял?

– Помнишь в Вильче от нас киллер на грузовике ушел?

– Ну?

– За рулем там был вот этот самый мужик, который у «Газели» сейчас голосовал.

– Уверен?

– Да. Далеко было, конечно, но я его тогда хорошо разглядел, прическа очень уж необычная. Он это.

– Так, допустим. Теперь-то чего делать будем?

– Сейчас посмотрим, что там у нас. – Сергей чуть приподнялся и открутил боковое зеркало.

Он сел у заднего борта «Нивы» и осторожно высунул зеркало так, чтобы видеть обстановку и не показываться самому.

«Автоматчика не видно, то ли спрятался, то ли сейчас пытается нас сбоку обползти. Я бы, наверное, на его месте так и сделал. Вон сбитый нами водитель „Газели“ лежит. Убит или контужен. Пистолет в стороне валяется. Но где же снайперская позиция?»

Мест, где стрелок мог бы занять скрытую огневую позицию, было много. Лес выступал прямо на опушку, густым частоколом елок напирая на еще не захваченное им пространство. «Вон осинник разросся прямо на пригорке, оттуда хороший обзор. Не, не разобрать ничего с такого расстояния, тут бы оптику, трубу наблюдения, да посмотреть в нее с полчасика, вдумчиво и внимательно».

– Валить надо отсюда, вот что. – Птица, не вставая, осторожно приоткрыл пассажирскую дверь и просунул руку в салон, пытаясь нашарить за спинкой переднего сиденья ремень автомата.

Бдынь! Пуля пробила водительску дверь и ушла в пассажирскую.

– Да чтоб тебя!! – зашипел Сокольских. Нашарил ремень ППС-43 и выдернул его из салона.

Шмидт, мрачно наблюдавший за тем, как продолжает страдать его машина, процедил:

– Куда валить? Нас тут, как зайцев в поле, положат. До деревьев не добежим.

– Надо поджечь покрышки на машине. Под дымовой завесой мы до березняка проскочим, а дальше лесом уйдем.

– Ты обалдел, что ли? Вместе с покрышками у меня вся тачка огнем займется.

– А что лучше: ты мертвый и подпорченная машина, или сгоревшая тачка, но ты живой? – парировал Сергей.

– Силен ты чужими тачками разбрасываться, – разозлился Шмидт. – Вот что, я сейчас запаску с задней двери сниму. Потом в сторонку ее оттащим и подожжем. Если Бог на нашей стороне, этого хватит, чтобы добежать до леса.

– Давай, – кивнул Птица и сменил «Сайгу» на судаевский автомат. – Я за автоматчиком посмотрю.

Шмидт прополз к багажнику и откинул «калитку», к которой крепилось запасное колесо. Чертыхаясь, отвинтил болты удерживающие запаску.

Потом Володя потянул ручку багажника, и дверь мягко ушла вверх, открыв доступ к салону.

«Та-да-да-да-да-дах!» – застучало оружие в руках Птицы, и едва показавшаяся голова автоматчика, нырнула в траву. «Та-да-да-да-дах!» Пули летели не кучно, но густо.

Сергей хотел заставить противника залечь, не давать ему возможности маневрировать. Ведь главная цель врага в том и заключалась – обойти их с тыла.

Шмидт, не поднимаясь, потянул на себя края толстой клеёнки, и она медленно поехала к нему со всем содержимым. Вскоре все барахло из салона вывалилось на траву.

«Та-да-да-да-да-дах!»

Покидав какие-то тряпки и бутылки в пластиковое ведро, Володя привязал его и одну из канистр с бензином к буксировочному тросу.

Птице показалось, что трава шевельнулась левее от того места, где залег автоматчик.

«Переползает? Ну-ка, туда очередь!» – «Та-да-да-да-да-дах!»

Шмидт отполз от машины метров на пять, а потом подтянул к себе на тросе весь груз. Облил покрышку машинным маслом из пластиковой бутылки, плеснул туда же бензина из канистры. Сунул внутрь пластиковое ведро и поджег тряпки.

Занялось сразу. Оранжевое пламя яростно загудело, и от горящей резины повалил темный удушающий дым. Сначала Птица решил, что затея провалилась, потому что ветер долго дул им в лица, отчего сталкеры начали кашлять и задыхаться. Потом дым долго не клубился, стелясь почти у самой земли. Сгорела уже половина резины, когда вдруг ощутимо потянуло холодом и в сторону леса, наконец-то, потянулась черная, густая дымовая стена.

– Бегом!

Птица закинул «Сайгу» на спину и, сжимая в руках автомат, бросился к лесу.

– Упали! – крикнул он, и они одновременно со Шмидтом приникли к земле.

Фокус был в том, чтобы вскакивать, бежать и падать одновременно. Две мишени, двигающиеся перебежками, но синхронно, – гораздо более неудобная цель, чем одиночная.

– Лежим. Раз, два, три, четыре, пять… Бегом!

Они опять вскочили и рванулись вперед.

– Упали!

Тудух-дух-дух!

Где то за спинами беглецов наконец активизировался давешний автоматчик.

– Лежим. Раз, два, три, четыре, пять… Бегом!

Остался последний рывок. Лес был уже совсем рядом.

– Лежим. Раз, два, бегом!

Автоматчик, а может быть, и снайпер, интуитивно ждали подъем целей на пятой секунде. Потому что все предыдущие разы они вскакивали именно через эти промежутки времени. В этом и крылся замысел. Шмидт тоже чуть было не пропустил этот момент. Чуть запоздав, он вскочил за Птицей, и они вместе добежали до первых деревьев. Очень вовремя, потому что дым от догорающей покрышки, стал развеиваться.

Еще несколько раз в их сторону разочарованно стукнул АКСУ, и все стихло.

К закату на буксире приволокли сталкерскую «Ниву».

Птица и Шмидт вышли встречать ее, словно старого боевого товарища.

– Все что валялось рядом, мы в багажник покидали, сам разберешься. – Сержант принял у Шмидта деньги за доставку автомобиля и принялся их пересчитывать.

Водитель кивнул и занялся осмотром повреждений.

– А нападавшие? По ним есть что-нибудь? – Птица был рад возвращению машины, но гораздо больше его сейчас занимала неудавшаяся засада.

– «Газели» там уже нет. Тела тоже. Вообще ничего нет, наверное, с собой все забрали. По дороге пустили собаку, как ты и советовал. В общем, она нас привела к ельнику, там на одном из деревьев веревка вниз спущена. А наверху простая самодельная площадка, восемь жердей вместе связаны. Часть лапника срезана, как раз стрелковое окно в сторону дороги получилось. Гильзы не нашли, вероятно, стрелок их с собой унес. – Сержант убрал деньги в карман и закурил. – Вот как-то так, ребята.

Заночевали на этом же выносном блокпосте. Разложили сиденья в потрепанном автомобиле, перекусили и почаевничали, разжившись у солдат кипятком. Те с пониманием отнеслись к проблеме. Нападения и прочий беспредел старались пресекать, была соответствующая директива. Так что, проверив документы и убедившись, что со сталкерами все в порядке, Птицу и Шмидта оставили на блоке до утра.

Утром приятели уехали на попутной машине. Вернувшись в «Морозки», Шмидт купил новый комплект резины