– Веревку…

Зорбич забросил вверх конец… Поглядывая вниз, я тщательнейшим образом привязал веревку к одной из скоб и для проверки постучал каблуком по железу. Нормально. Выдержит… Если Алексей снова шутить не примется. Три физиономии снизу рассматривали меня, ожидая команды.

– Я погляжу, что тут и как…

Осторожно пробуя ступени, я поднялся к люку и застыл прислушиваясь. Зунда тихонько сдвинул предохранитель на автомате. Щелчок прозвучал еле слышно, но я услышал и отрицательно покачал головой.

Секунду помедлив, я выставил голову наверх. Почему-то я подумал не о том, что нас преследуют игровые персонажи, а плохо мне будет, если тут окажется какой-нибудь урод с бейсбольной битой… Но обошлось. До этого мой враг не додумался.

Солнце тут уже садилось. Сквозь узкую щель виднелись кусты, облитые теплым светом заходящего светила. Никто не орал «Руки вверх!» и «Стоять!», никто не стрелял и не тыкал дулом в затылок, и я решился подняться повыше. Кусты окружали со всех сторон. Тот, кто выбирал место выхода, подумал и об этом. Осторожно выскользнув из люка, я, припадая к земле, добежал до зеленой стены. Поляна оказалась пустой. С трех сторон за кустами начинался парк, а с четвертой, вплотную к кустам, подходило шоссе.

На дороге, в десятке шагов за кустами боярышника стоял легковой автомобиль. Все, как обычно и бывает в таких играх. Всегда герою что-то кстати подворачивается, а уж если на тебя организация работает, как в этом случае, так вообще ни о чем не задумывайся. В нужный момент все тебе подкинут. Не теряя времени, я вернулся к колодцу.

– Поднимайтесь…

– Что там?

– Лето. Вечер, – отозвался я умиротворенно. – И машина с блондинками и пивом…

На лице Зунды появилось мечтательное выражение, по глазам видно было, что представил он теплый летний вечер, запах цветов, плывущий над городом, и вздохнул. Я его понимал – после ужасной вони запах свежего, ничем не пахнущего воздуха и то вспоминался с любовной грустью в сердце, что уж тогда говорить о цветах?

Поднявшись на поверхность, бойцы, не сговариваясь, уселись рядом со мной.

Зорбич расслабился, безвольно опустив руки. Зунда, скривив рожу, растирал то шею, то ногу. У меня самого тело жило недавней болью перенапряженных мышц. По кругу пошла фляга. Из горлышка потянулся тонкий коньячный запах.

– За неудачу…

Зебб кивнул, тоже приложился и вернул ее мне. Отхлебывая, мы передавали посудину по кругу, пока в ней все не закончилось. Последний глоток достался мне. Коньяк теплым комочком опустился в желудок. Вот ведь до чего программисты дошли! Нет, ей-богу, молодцы! Так ведь любую редкость на вкус можно будет попробовать… Хоть коньяк, хоть текилу… Интересно, кстати, это только вкус чувствуешь или таким вот образом можно и градусы передать и напиться. Проводив последний глоток мысленным взором, я задавил лирическое настроение. Впереди нас ждала работа чуть менее сложная, чем та, которую мы провалили, – предстояло добраться до конспиративной квартиры.

– Раздевайтесь!

Распотрошив мешок, я раздал скатанные в тугой сверток майки и джинсы. Снятая одежда заняла свое место в освободившемся мешке. Оставлять ее тут – давать лишние шансы нашим врагам. Тут и размеры, и запах… Нам и без таких подарков будет сложно.

Пока товарищи переодевались, я ликвидировал следы нашего присутствия: водрузил на место лежавшую поблизости крышку люка, засунул в щель между ним и ободом подобранные тут же несколько щепок и мелких камней, чтобы стало похоже, что люк не открывали с неделю. Давать лишние шансы преследователям не собирался. У программистов и без этого найдется, кому и как подсказать.

Сделав несколько шагов к дороге, я вдруг встал, будто меня отключили от сети. Как трамвай… Мне в спину ткнулся Зорбич, тут же вскинувший автомат:

– Что там?

– Не «что», а «кто»… – ответил я. – Сука программистская…

Этого термина пиксельная сущность Зорбича не восприняла и поэтому промолчала. А я додумал мысль до конца. До меня дошло, что Алексей гораздо хитрее и подлее, чем я мог предположить. Этот пес все рассчитал. Одному дойти до конца игры мне будет очень сложно. Разумеется, дойду – ведь по меркам этого мира я – бессмертный и никого тут не трогает, кроме меня, разумеется, что это бессмертие достигается через боль. Так вот, я дойду, несчетное число раз умерев по дороге. Чтобы добраться до финиша с наименьшими потерями, мне придется спасать свою команду и возможно, что и умирать и за них… Чтобы предотвратить их смерть, я должен буду принять на себя их боль… А что это означает, я уже хорошо понимал.

– Тварь…

Но делать нечего. Надеюсь, что к тому времени, как я отсюда выберусь, он еще не уволится… Даже если и уволится – найду. Не откажу себе в удовольствии.

Сторожась чужих взглядов, мы добрались до автомобиля. На водительском месте лежала записка. «Вариант № 5. Без изменений». Это означало, что загодя разработанный план отхода действует и никакой самодеятельности от нас не требуется.

С момента покушения прошло около сорока минут. За это время войска и полиция наверняка успели оцепить все районы предполагаемого выхода на поверхность. Для этого хватило бы и четверти часа, но, на наше счастье, никто не мог предположить, что мы вышли там, где вышли. По планам, которыми располагал наш противник, переход из тоннеля в тоннель не мог быть произведен, так как на планах туннели не соединялись…

В который уже раз я на всякий случай поискал глазами колечки. Ничего. Ну и ладно. Злее буду. Я зажмурился от удовольствия, представив, что сделаю с Алексеем…

Наша машина каплей влилась в общий поток, рвущийся из центра Кайзерклаца. Люди просто ехали по своим делам. Еще никто ничего не знал. Неудачное покушение до сих пор не стало заголовками в газетах. Только ближе к вечеру те расскажут о случившемся, да, возможно, радио через час-другой осмелится озвучить информацию… Интересно, что они придумают в этот раз? Приходилось мне в эфире выслушивать разное. Вполне могут объявить, что проходят очередные учения…

В зеркале заднего вида Зунда растирал ногу.

– Что с ногой? Перелом?

– Вряд ли. Просто приложился где-то… Болит…

Не отпуская руля, я, выбрав момент, повернулся пощупать.

Стиснув зубы, Зунда вытерпел мое любопытство и принялся перетягивать ногу эластичным бинтом. Несмотря на неудачу и потерю товарища, настроение не было похоронным – проиграв схватку, каждый из нас выиграл жизнь…

– Обидно, что сегодня не получилось.

Мы с Зорбичем синхронно пожали плечами. Множество человеческих планов заканчиваются именно так – неудачей. Случайности играют свою роль в любой ситуации. Иногда роковую, как для Кастуро, иногда – счастливую…

– Если б не тщеславие этого дурака Суайе…

Мне показалось, что он готов плюнуть, но Зорбич сдержался…

– Дураки всегда тщеславны, – отозвался я.

Автомобили впереди остановились. Отпустив руль, я выглянул наружу. Там полицейский патруль проверял