– Потому что они садисты. – Я накалываю кусок пиццы на своем подносе. –
Хочешь промотать следующую пару и пойти в Dunkin` Donuts?
– Если меня поймают, моя косметика окажется в мусорке и мама продаст мою
камеру.
– Какая же это будет трагедия.
Она немного вздрагивает, и я осознаю, что сказала. Я морщусь.
– Прости. Я не хотела... Я даже не знаю, что говорю.
Ее выражение лица застывает где-то между обидой и смущением.
– Что ты имела в виду?
– Я ничего не имела в виду, Кейт. Правда.
Она смотрит на меня, словно раздумывая, надавить ли ей на меня или оставить как
есть.
Я даже не знаю, почему так сказала. Мне нужно проверить связь между моим
мозгом и языком.
– Это было глупо. Я пыталась пошутить, но слишком устала для этого.
Тонкая линия появилась между ее бровей, но она откидывается назад.
– Ладно. – Она делает паузу, и медленно растущая стена между нами только что
стала на пару кирпичей выше.
Я собиралась рассказать ей о Nightmare, но сейчас между нами повисло
напряжение. Кейт все равно не поняла бы. Худший вид троллей, с которыми ей приходится
сталкиваться, это те, кто обвиняет ее в том, что она крадет чужие идеи по макияжу или
называют ее уродкой. У нее нет проблем блокировать их. Она не смогла бы понять, почему
я не могу сделать то же самое.
Движение в кафетерии привлекает мое внимание. Парень, которого я встретила
позади церкви, сидит за столом в углу. Сегодня на нем темно – Бордовая толстовка, капюшон надвинут так низко, чтобы скрыть его глаза от посторонних взглядов. Перед ним
на столе расставлена полудюжина пластиковых коробок с едой. Похоже, он делится ею с
другим парнем с рыже-каштановыми волосами.
Я могу сосчитать на пальцах одной руки, сколько раз я видела, чтобы парни делили
ланч.
Смотрите-ка, мне и одного пальца хватит.
Ровно столько же раз я слышала, как парень цитирует Библию.
Я достаю пурпурную ручку из сумки и рисую полоски вокруг своих ногтей лишь
для того, чтобы чем-то занять руки, пока таращусь на Мистера Высокий, Темный и
Загадочный. Девушка присоединяется к двум парням в дальнем углу. Она симпатичная, с
длинными, блестящими темными волосами и в облегающей одежде. Опрятная. Гламурная.
Тот тип девчонок, которых я, обычно, избегаю по той простой причине, что они всегда
выглядят абсолютно собранными, а мне, обычно, требуется экран компьютера передо
мной, чтобы нормально общаться. Я понятия не имею, кто она.
И все же, она сидит рядом с Мрачным Потрошителем, а не на задворках, сплетничая о нем, так что, возможно, она не так уж плоха.
– Почему ты можешь рисовать на своих ногтях, а мне нельзя делать то же самое с
настоящей косметикой? – спрашивает Кейт.
Моя рука замирает.
– Ты можешь делать что угодно с косметикой, – говорю я резко. – Это было глупое
замечание.
– Хорошо.
Звучит вовсе не хорошо. Я медлю, желая знать, как это исправить.
– Я наблюдала за тем парнем. Ты его знаешь?
Она поворачивается на скамейке, чтобы посмотреть.
– Ага, – говорит она. – Он в моем классе по социологии. А что?
– Как его зовут?
– Рев Флетчер. А что?
Я наблюдаю за тем, как он накалывает еду из контейнера на вилку. Настоящую
металлическую вилку.
– Он гей?
– Погоди. Дай проверю. – Она хмурится. – Упс. Извини. Телепатия сегодня не
работает.
Я не могу решить, пытается ли она поднять мне настроение или, наоборот, грубит.
– Ты не знаешь, что у него за фишка по поводу капюшонов?
Она снова бросает взгляд через плечо.
– Нет. Хотя мистер Ван Айк заставляет его снять капюшон во время занятий.
– Он каждый день их носит?
Не знаю, какое мне до этого дело, но это похоже на то, что я нашла поисковик, но
скорость загрузки информации просто убийственно медленная.
– Да. Впрочем, каждый день разные. От него не воняет или типа того. Он очень
тихий. И не очень-то разговорчив. – Она делает паузу. – Почему тебя интересует Рев
Флетчер?
Не знаю. Но не могу подавить это чувство.
«Ты в порядке?
Нет»
Сейчас, кажется, у него все хорошо. Но также и... нет. Маленькая, скрытая часть
меня хочет подойти к нему и снова спросить его.
Представляю, как это будет. «Эй, помнишь меня? Ты напугал меня позади церкви. И
накормил мою собаку наггетсами. А еще мы обсуждали экзистенциализм?»
Ага, как же.
У него есть друзья. Он обедает. Я ему не нужна.
Но если у него есть друзья, почему он прятался позади церкви с тем письмом?
– Эмма?
– Не важно, – отвечаю я Кейт. – Я встретила его, когда гуляла с собакой.
– Это было странно? Мне кажется, он должен странно себя вести вне школы. – Она
строит гримасу. – В смысле, он странно себя ведет и внутри школы.
– Не странно. – Я делаю паузу. – Необычно.
– В чем разница?
– Ты каждый день по новому малюешь лицо. Сама мне скажи.
Она резко отклоняется назад, и мне немедленно хочется затолкать свои слова назад.
Я вовсе не хотела обидеть ее... или, может, хотела. Я слишком устала, чтобы сказать
наверняка.
Кейт закидывает рюкзак на плечо.
– Мне нужно поменять пару учебников перед занятиями. Увидимся позже, ок?
Прежде, чем я могу что-то ответить, она проталкивается сквозь поток учеников.
Я со вздохом собираю свои вещи и сама отправляюсь на занятия.
Я единственный юниор в классе программирования. А также одна из всего трех
девушек. В прошлом году я проспала всю Подготовку к Программированию, но это было
обязательной вводной. Я сама могла бы давать по ней уроки. Когда мистер Прайс заметил, что я делаю домашку по другим предметам в то время, как он монотонно бубнил у доски, он предложил заработать дополнительные баллы, если я разработаю что-то
самостоятельно. Думаю, он ожидал чего-то простого и жалкого, такого, чтобы
снисходительно потрепать меня по голове и сделать вид, что бросил мне вызов. Когда же
он зарегистрировался на OtherLANDS, он подавился своим кофе.
Серьезно. Он чуть меня всю не обрызгал.
Это не первая моя игра. Это шестая. Никто не выходит из стен этого класса с
готовым РПГ (генератор программы печати результатов анализа данных). Ну, никто из тех, кого я знаю. Ни даже мой отец. Он начал обучать меня программированию, когда мне
было семь лет, показав мне Pong и сказав, что хочет увидеть, смогу ли я его воссоздать. К
тому времени, как мне исполнилось десять, я начала создавать базовые
двухдимензиональные игры. К тринадцати годам я уже могла справиться с графикой 3Д.
OtherLANDS – самая сложная вещь, которую я когда – Либо создавала.
Папа никогда в нее не играл. Он даже не знает о ней.
Он старший программист в Axis Gaming. Его последняя разработка должна
подключаться
