я мог пойти к Деклану. Если бы я мог все ему рассказать.

В то же время, я этого не хочу. Я чувствую себя слишком разоблаченным. Слишком

незрелым.

Нет. Мне стыдно.

Я думаю о девушке позади церкви.

«Ты боишься».

Я годами учился не испытывать страх. И теперь, всего парой коротких

предложений, мой отец разрушил всю мою защиту.

Я атакую тяжелый мешок в подвале. Я начинаю с ударов ногой, затем ударов

кулаком, затем хуки и выброс колена, прежде чем повторить все упражнение заново.

Сначала я сбиваюсь с ритма и действую неуклюже, чего не чувствовал уже много лет. Но в

конечном итоге мой разум подключается, и в действие вступает мышечная память. Я

полностью отдаюсь силе каждого движения.

Когда я был маленьким, а Джефф и Кристин только стали новыми приемными

родителями и я был их первым приемным ребенком, я каждую ночь с ужасом ждал того, что мой отец заберет меня и будет мучить за малейшую привязанность к ним. Кристин

приходила ко мне в комнату каждую ночь и читала мне историю, в то время как я

таращился в потолок и делал вид, что не слушаю ее. Мне никогда не позволялось иметь

книги о магии, фэнтези или о чем-то, не связанном с религией, так что я слушал, как она

читает «Гарри Поттер и Философский Камень» и был уверен, что дьявол выползет из пола

и утащит меня прямо в ад.

Этого не случилось. Очевидно.

Ко второму месяцу она перешла к «Гарри Поттеру и Тайной Комнате», и я перестал

пялиться в потолок. Я над чем-то рассмеялся. Кристин придвинула стул ближе к кровати, так, что я мог рассмотреть картинки к главе.

Я едва помню эту историю.

Но помню, что когда она закрыла книгу, я расплакался.

– Что случилось? – спросила она.

– Я не хочу возвращаться.

Ей не нужны были пояснения. Она знала, что я имею в виду.

Это было одно из немногих мгновений, когда ее голос стал твердым, как сталь.

– Ты никогда не вернешься туда.

«Твое молчание говорит о многом, Сын».

Мое горло сдавливает, а глаза внезапно начинает жечь. Слова работают против меня

в обоих направлениях. Я не просто избегаю его. Я также избегаю Джеффа и Кристин. Я

избегаю своего лучшего друга.

Я впечатываю кулак в мешок, и моя рука дрожит от усталости. Я отступаю назад, запыхавшись, и убираю волосы с глаз. Джефф и Кристин разговаривают наверху, их

голоса звучат приглушенным бормотанием.

Я опускаюсь на силовую скамью, снимаю перчатки и не глядя выпиваю половину

бутылки воды. Холодная воды почти обжигает, что одновременно и прекрасно и ужасно.

Холодная тишина нижнего этажа окружает меня.

А затем, словно в моем мозгу щелкнул переключатель, я осознаю, что я здесь не

один. Может быть, воздух колеблется или тень сдвигается, но атмосфера меняется.

Я делаю еще один глоток воды, напрягая зрение. Должно быть, это Мэтью.

Я не слышу его дыхания, но он должен быть где-то здесь. Я его не боюсь. Не

совсем. Сознательно я понимаю, что он не представляет для меня большой угрозы.

Но более темная, примитивная часть моего мозга не принимает никакой вид

угрозы. Особенно теперь, когда воспоминания о моем отце прокладывают себе путь на

поверхность моего сознания.

– Выходи, – говорю я низким голосом, не оставляющим места для споров.

Каким-то образом атмосфера вокруг становится еще более тихой.

– Выходи, – повторяю я.

Ничего.

Мое сердцебиение чуть участилось, молотком отдаваясь в грудной клетке. Свежая

струйка пота крадется вниз по моей груди. Чем дольше он остается в тени, тем меньше

мне это нравится.

Я встаю и делаю полный круг, потому что подобная тревога не позволит мне сидеть

на месте.

– Даже не думай ко мне подкрадываться.

Тишина.

«Твое молчание говорит о многом, Сын».

Может быть, это вовсе не Мэтью. У моего отца есть этот адрес. Мой отец знает, как

меня найти.

Страх тут же сдавливает мою грудь смертельными тисками. Я не могу говорить. Не

могу двигаться.

Это не мой отец. Это не может быть мой отец.

Не может.

Не может.

Мои ногти оставляют борозды в ладонях. Комната сжимается вполовину. Я в

ловушке.

Я срываюсь прочь из подвала. Мои ноги не чувствуют ступеней. Я хватаю

толстовку с вешалки у двери и широко распахиваю входную дверь. Прохладный ночной

ветер кажется стеной, через которую я прорываюсь.

Луна висит высоко в небе, звезды раскачиваются дугами. Воздух едва прорывается

в мои легкие.

– Рев!

Голос Кристин позади меня.

Я поворачиваюсь и смотрю на нее. Она стоит на переднем крыльце. Кажется, что

нас разделяет целая миля.

Она не может пойти за мной. Я не знаю, что сделаю, если кто-то пойдет за мной

прямо сейчас.

– Мне нужно прогуляться. – Мой голос звучит так, будто я бежал марафон. Я

набрасываю на голову капюшон и пихаю руки в рукава.

– Подожди, – говорит она. – Папа пойдет с тобой.

– Нет. – Слово похоже на рык. – Нет. Мне нужно идти.

– Ты взял с собой телефон?

Возможно. Кто знает. Прямо сейчас мы могли бы быть на Марсе и мне было бы

плевать.

Но вопрос настолько обычный, что пробивает мою паническую атаку, словно

дротик с успокоительным. Я могу вздохнуть. Могу пощупать карман. Могу ответить.

– Ага.

– Напиши мне, если собираешься задержаться дольше часа.

Воздух становится холоднее. Мое тело становится горячее.

– Ладно. – Мой голос почти срывается. – Хорошо.

Она смотрит назад, затем снова на меня.

– Папа говорит, что ему тоже нужно пройтись. Почему бы тебе не подождать

секунду? Он обувается.

Если она продолжит говорить со мной, я потеряю сознание. Или начну рыдать.

Или проломлю кулаком окно в машине.

– Я собираюсь побегать, ладно?

Я не дожидаюсь ответа. Разворачиваюсь и бегу вниз по улице.

Глава 7

Эмма

Я снова играю в OtherLANDS. Мама бы так мной гордилась.

Впрочем, некоторая радость от этого поумерилась. Дело не только в том идиоте

тролле – которого я забанила во второй раз. Дело в странном напряжении с Кейт, которая

раньше зашла бы поиграть со мной, и, которая сейчас, вероятно, выкладывает лайв-видео

о накладных ресницах. Дело также в мамином замечании сегодня утром о том, что мечты

не оплатят ипотеку, как будто я этого не знаю.

Не понимаю, к чему вообще эти разговоры. Папа хорошо зарабатывает. Он так же

допоздна работает. Только потому, что он подсел на компьютеры, а она – на медицину, не

означает, что его время бесполезно.

Голос Итана раздается у меня в наушниках.

– Кажется, ты чем-то отвлечена.

Мы проходим миссию в Эльфийском Королевстве. Я никогда раньше не играла с

ним один-на-один, но после того, что случилось с Nightmare, после того, как Итан добавил

меня, я спросила «Мы можем просто поиграть вдвоем? Я хочу проверить, нет ли где еще

пробелов в моем коде».

Итан ничего не ответил; просто активировал миссию.

Я не подозревала, как сильно меня это напрягало, пока узел у меня в животе не

развязался.

– Прости, –