это неправильно.

Эмма: А я представляю себе парня из ОtherLANDS.

Наступает длинная пауза, а затем приходит фотка.

Она зернистая и затемненная, но это он. ЭТО ОН. У него короткие светлые волосы.

Светлые глаза. Узкое лицо и широкие плечи. Вспышка его компьютера отражается на его

лице, заставляя его выглядеть расплывчатым, но я могу сказать, что у него приятная

улыбка. Застенчивая, но милая. Мягкие щеки.

И, слава Богу, он полностью одет. Ну, в смысле, верхняя часть тела. Это все, что я

могу разглядеть. Он мог бы быть и раздет.

И ПОЧЕМУ В МОЕМ СОЗНАНИИ ВСПЫХИВАЮТ ПОДОБНЫЕ МЫСЛИ?

Он поднял одну руку в приветственном жесте, в точности как и его персонаж в

игре. Я усмехаюсь.

Тут же появляется новая строчка текста.

Итан: Не могу поверить, что послал тебе это. Кажется, у меня сейчас будет

сердечный приступ.

На душе становится теплее.

Эмма: Не умирай, пока я не верну услугу. Вот. Погоди.

Я держу перед собой телефон и пытаюсь сделать снимок.

Ладно, я делаю семь. Вспышка размывает мое изображение на каждом снимке, так

что я в конечном итоге выбираю ту, где не выгляжу слишком глупо, и посылаю ему.

Итан: Ты и в самом деле похожа на Azure M.

Эмма: Вовсе нет.

Итан: Похожа.

Эмма: У Azure M нет очков.

Итан: Может быть, это твоя секретная личность.

Это заставляет меня улыбнуться.

Эмма: А ты немного похож на Итана.

Итан: Это хорошо. Я и есть Итан.

Эмма: Ты знаешь, что я имею в виду.

Итан: Знаю.

Эмма: Приятно познакомиться, Итан.

Итан: Приятно познакомиться, Эмма.

Эмма: Я рада, что ты мне написал. Мне в самом деле нужно было отвлечься.

Итан: Я тоже рад, что написал тебе.

Эмма: Я могу вернуться домой и зайти в ОtherLANDS, если ты хочешь

немного поиграть.

Итан: Было бы здорово.

Эмма: Буду через десять минут.

Я щелкаю языком Текси.

– Идем, Текс.

Она тянет в сторону церкви, к Реву, ко всему тому, о чем я не хочу думать.

Я тяну ее в противоположную сторону, и мы направляемся домой.

Глава 27

Рев

Я думал, что раньше я был вымотан.

Сейчас же я пропотел насквозь, а мои мышцы превратились в желе.

Мы сделали перерыв на обед – нелепая, молчаливая попытка Кристин завести

разговор, Мэтью игнорировал каждое обращенное к нему слово, а Деклан шутил насчет

того, что ему нужно заесть стресс после того, что я с ним сделал.

Сейчас мы снова вернулись в подвал. Каждый раз, когда я прерываюсь, чтобы

передохнуть, Деклан спрашивает: «Хочешь остановиться?»

И тогда моя голова наполняется мыслями о моем отце, об Эмме, обо всем этом

запутанной, сложной неразберихе, и я делаю еще один удар.

Сейчас уже после восьми. Я отступаю от мешка, задыхаясь. Деклан бросает мне

бутылку воды, и я почти осушаю ее одним глотком. Даже в перчатках мои костяшки горят, плечи дрожат от перенапряжения.

– Достаточно? – спрашивает Деклан.

Мне хочется сказать нет, но моя голова кивает без моего ведома.

Он отпускает мешок и садится на мяч для йоги в углу.

Я седлаю лежак и прижимаюсь спиной к зеркальной стене, затем стягиваю

перчатки.

Деклан расслаблен. В воздухе нет напряжения.

И все же мне трудно посмотреть на него.

– Ты злишься, что я тебе не сказал?

– Нет. – Он делает паузу, и его голос становится задумчивым. – Ты собирался

рассказать мне в пятницу вечером, верно?

В его голосе звучит нотка сожаления. Я пожимаю плечами.

– А я сорвался из-за твоего отца, – продолжает он.

– Все в порядке, – отвечаю я.

Деклан откидывается назад и смотрит в потолок.

– Раз уж мы делимся секретами о наших отцах, у меня тоже кое-что есть.

Это привлекает мое внимание. Я выпрямляюсь, отталкиваясь от зеркала.

– Да?

– Я собираюсь его навестить.

Деклан никогда не навещал своего отца в тюрьме. Его мать тоже.

– Серьезно?

– Ага. – Он медлит. – Я не мог сказать маме. – Еще одна пауза. – Я посмотрел часы

посещения. Мы могли бы съездить туда после школы. Мама с Аланом сейчас так

сосредоточены на появлении ребенка, что вряд ли заметят.

Он хорошенько все продумал.

Я был настолько помешан на собственной драме, что и на минуту не задумывался о

том, что происходит у него.

– Нужна компания? – спрашиваю я.

– Да нет, все нормально.

Я не уверен, что на это ответить, и мы погружаемся в молчание. Мама с папой

смотрят какую– То супергеройскую драму наверху, и это вовсе не в их духе. Я гадаю, пытаются ли они таким образом выманить Мэтью из своей комнаты.

Деклан прерывает тишину.

– Да. Мне нужна компания.

Я знал это уже пять минут назад, но это облегчение слышать это от него. Значит, наша дружба в порядке.

– Когда ты хочешь поехать?

– Завтра?

Я киваю.

– Ладно.

Краем глаза я улавливаю движение, и замираю. Это как и той ночью, когда я знал, что за мной наблюдают.

Но сейчас, не как той ночью. Демоны в моей голове молчат. Или, может быть, они

были усмирены людьми в этом доме.

Я смотрю на Деклана.

– Думаю, здесь внизу Мэтью, – шепчу я так тихо, что почти произношу это одними

губами.

Он же вовсе не собирается соблюдать тишину.

– Где?

Я бросаю взгляд в угол, где подвал погружен в темноту, и дверь ведет в прачечную

и дополнительный туалет.

Деклан скатывается с мяча и направляется в угол.

– Эй. Мэтью.

У меня плохое предчувствие. Я поднимаюсь с лежака и иду вперед, чтобы

остановить что бы там ни назревало.

Но Деклан лишь делает приглашающий жест в сторону, где мы сидим.

– Если хочешь зависать тут с нами, просто присоединяйся.

На мгновение в воздухе повисает выжидательная пауза.

А затем Мэтью выступает из темноты. Он отлично умеет подкрадываться, потому

что я так и не заметил, как он прокрался вниз. Я снова опускаюсь на лежак.

Деклан оттаскивает от дивана в противоположном углу оттоманку и ставит рядом с

Мэтью.

– Вот. Садись.

И затем снова занимает место на мяче для йоги.

Мэтью смотрит на меня, потом на Деклана, и я уже думаю, что он бросится вверх

по лестнице.

Но нет. Он садится.

Это определенно похоже на тест.

– Ты не можешь болтаться в тени, словно зомби, – говорит Деклан. – Ты доведешь

Рева до инфаркта.

– Ну спасибо, – говорю я.

– А что? Правда же.

Он прав, так что я не могу оспорить это. Но он так запросто бросил это замечание.

Я сидел на скамье, шепча об этом. А Деклан вот так запросто решил проблему.

Я и правда