Ее уже не сдерживало обещание, данное Аргону.
Она решительно пошла вперед, не обращая внимания на изумленные взгляды. Хуракан вскочил на ноги воскликнул:
– Куда же вы? Эльба, прошу вас, остановитесь!
Но Эльба не собиралась больше никого слушать. Она могла спасти всех тех, кому сейчас они помогали, чьи раны сейчас залечивали. Она могла спасти Аргона. Но чувства и слепое доверие заставили ее скрываться в тени, когда нужно было загородить каждого собой.
Эльба вскочила на белоснежного коня и схватила кожаные поводья. На ее лице отразилась непоколебимая уверенность. Она всегда знала, что она гораздо сильнее, чем многие предполагают, поэтому, пришпорив лошадь, словно белая стрела, нимфа покинула военный лагерь и направилась к своему главному врагу – Алману. Солдаты в недоумении глядели на нее, опускали мечи и останавливались, а она шипела зло и хрипло:
– Вакинья васк мани.
Пророчества на моранском сами срывались с ее языка. Она и раньше говорила на мертвом диалекте, но сейчас слова исходили из самого ее сердца.
– Васк мани ханхени де нэо вое.
Гроза идет. Тьма идет и заберет вас всех с собой.
Конь несся так быстро, что люди словно превращались в расплывчатую дымку. Но Эльба заставляла его мчаться все быстрее и быстрее, чтобы ни одна стрела не смогла их задеть.
Ожесточенная схватка останавливалась, едва рядом проносилась Эльба. Солдаты, будто завороженные, следили за черноволосой нимфой, выкрикивающей странные слова. Она глядела прямо перед собой. Ее голубые глаза потемнели от ярости, и небо загрохотало, не в силах сопротивляться такой мощи. Казалось, война прекратилась, потому что вопли и крики стихли. Равнина замерла в ожидании, и Эльба почувствовала себя истинным сердцем Вудстоуна.
Она потянула вожжи на себя, зашипев, словно черная гадюка, и конь резко остановился, подняв пыль. Эльба оказалась в самом центре поля. За ее спиной виднелись скульптуры Алмана и Вигмана Барлотомеев, впереди простиралась река. Наверняка Алман не мог не заметить ее белоснежного коня даже на таком расстоянии. Эльба грациозно спрыгнула на землю. Она понимала, что затишье вот-вот закончится, но не боялась. Когда над ее головой загремели грозовые тучи, она вздернула подбородок, ядовито улыбнулась и едва слышно прохрипела:
– Буря пришла.
А потом опустилась на колени и свирепо ударила кулаком по земле.
От ее пальцев во все стороны разбежались бесчисленные маленькие трещины, растущие под грохот разъяренно сверкающего неба. Солдаты ринулись вон от нее, а она резко наклонила голову, так что шея хрустнула, и молнии сверкающими стрелами обрушились на равнину.
Солдаты Алмана пытались напасть на королеву, но земля под их ногами разверзалась, и они падали в глубины Тартара. Лучники натянули тетиву и уже готовы были выпустить свои стрелы, как вдруг заметили, что за спиной речной нимфы появились две гигантские каменные статуи, шествующие по полю боя будто живые. Статуи братьев Алмана и Вигмана Барлотомеев.
– Великие боги!
– Ведьма!
– Что это!?
Солдаты побросали оружие и кинулись вон, неистово крича, но каменные изваяния настигали их, хватая ладонями или давя необъятными ступнями. Эльба контролировала каждое движение скульптур, не обращая внимания на кровь, хлынувшую из носа.
– Вакинья васк мани! – шипела она, перебирая пальцами в воздухе. – Васк мани!
Корни деревьев вырывались прямо из земли и неслись за противниками. Нимфа слышала, как они раздирали солдат Алмана на куски, видела, как они откидывали их тела в стороны, и наслаждалась этим. Она наслаждалась своей мощью и вопила что есть сил, разрушая все вокруг. Она смотрела на разгневанные тучи, злая и уверенная в том, что поступает правильно, но из ее глаз лились горячие слезы.
На другом конце поля, у реки, Алман Многолетний в ярости рычал на своих солдат.
– Убейте ее! Убейте!
Мало кому удавалось приблизиться к королеве Эльбе. Но все-таки один из воинов натянул тетиву и выпустил стрелу прежде, чем его смахнула с равнины гигантская ладонь. Нимфа закричала от боли, почувствовав, как стрела пронзила ее плечо, и обессилено повалилась на колени. Перед глазами все закружилось. В то же мгновение статуя Вигмана разрушилась, расколовшись на десятки огромных камней.
– Что ты делаешь? – вскричал знакомый голос. Эльба распахнула глаза и неожиданно увидела перед собой перепуганного Ксеона. – Нужно уходить. Вставай, мы должны немедленно уйти!
– Нет, – девушка отмахнулась, едва не свалившись на землю. Она перевела взгляд на горизонт, туда, где находился Алман, и прошипела: – Я убью его, убью их всех.
– Эльба!
Нимфа поднялась на ноги и зажмурилась от боли. Вокруг выстроились солдаты Догмара, прикрывая ее щитами, и она прохрипела:
– Немного, мне осталось… немного.
Ее рука вновь взмыла к небу, и каменная статуя Алмана направилась к Арбору. Да, Эльба уничтожит их всех, каждую деревню, каждый дом. Алман принес горе в ее жизнь. Значит, она отнимет все, что у него есть. Она отнимет его сердце, она разобьет его!
Эльба закричала, и монстр безжалостно ударил кулаком по земле, отчего появилась гигантская трещина, бегущая прямо к королю Арбора. К мерзавцу и убийце! Эльба плакала, глядя на раскалывающуюся равнину. Ксеон схватил ее за плечи.
– Что происходит? – Он в ужасе смотрел в ее глаза. – Эльба, скажи мне, что с тобой?
– Он…
– Кто?
– Он забрал его.
– Кого забрал? – Ксеон взял ее лицо в руки. – Тебе нужно немедленно уйти, ты ранена, Эльба, позволь мне тебя увести.
– Он убил его, Ксеон. – Язык Эльбы заплетался. Она чувствовала, как темнота коварно подкрадывается со спины, чтобы неожиданно наброситься на нее. Эльба обессиленно ухватилась за жилет молодого мужчины, откинув потяжелевшую голову. – Убил… его.
– Кого?
Монстр Эльбы разрушался. Буря подходила к концу. Нимфа теряла сознание, но все равно видела перед собой лицо сильфа. Его мертвое лицо. Она содрогнулась от боли и еле слышно прошептала:
– Аргона больше нет.
* * *Армия Арбора отступила. Алман велел выжившим вернуться к реке. Войско Эльбы также было разгромлено. Станхенг понес немыслимые потери.
Королеву доставили во дворец. Она была в ужасном состоянии. Лихорадка не отступала, и казалось, что кровь речной нимфы вскипала от безжалостного зноя. Ее закрыли в королевских покоях, будто пленницу, приставили стражу и нескольких лекарей, но Эльбе не становилось лучше. Вокруг раны на плече появился темно-багровый отек, королева едва дышала, хрипя при каждом вдохе, словно в горле застряли кости.
Рия читала сестре каждый день, несмотря на то что глаза жутко щипало. Не одну ночь она проплакала, думая о Томми. Она услышала от Нейрис, что, возможно, стрела, которой ранили Эльбу, была отравлена. К счастью, совсем скоро выяснилось, что это не так, и в сердце Рии появилась искорка надежды.
В один из дней в королевские покои пришел Ксеон. Он
