Внезапно темнота дома озарилась тусклым светом свечи. Мягко прошелестела входная дверь. Лягушка шустро забилась под лавку, наблюдая, как бабка вошла в помещение.

Вовремя!

— Кхе, кхе, — кашлянула старуха, поглядывая по сторонам. — Авось пора.

И сделав два неторопливых шага, уткнулась в стену. Огладила кривые полки, поправила вылезшую паклю и вдруг, как-то по-особенному вздохнула. Прерывисто, двоеголосо.

Старые доски покрылись рябью, задребезжали и отъехали в сторону. Забава вздрогнула. Всё в жизни повидала, но такие чудеса в первый раз!

А бабка чуть сгорбилась и вошла в появившийся проход. Лягушка нахмурилась. Идти следом надобно, а ежели заметит? Эх, была не была. Если что, упрыгать можно. Да и тяжеловато старухе скользкую живность ловить. Авось в полутьме не разглядит.

Длинный тёмный коридор вёл куда-то вниз, прямо под дом. Жуть! Но бабка уверенно шагала вперёд, будто множество раз проходила сей тропкой. Забава опасливо двигалась следом. Шаг в шаг, прыг в прыг.

Закончился коридор очередной дверью, но не деревянной, а каменной. Удивилась царевна: и как хозяйка сей булыжник отодвинет? Но старуха справилась, посторонила каменюку и вошла в ярко освещённую комнату. А там — Лягушонка чуть не квакнула во весь голос — к стене Финист прикован! Нашёлся, родимый!

Не с девкой, не с бабой! Один! Всё ещё не женатый!

А старуха всё ближе и ближе к пленнику подходила, всё шире улыбалась.

— Ну как? Надумал что?

— Не отдам тебе Забаву! — твёрдо отвечал Финист, продолжая, видимо, давно начатый разговор.

Царевну аж гордость взяла. Хорош избранник, ой, как хорош! Настоящий суженый!

Бабка вновь покряхтела, руками перед лицом помахала и нежданно-негаданно обратилась в мужика темноволосого, до боли Забаве знакомого. В злыдня проклятого, Демьяном прозванного.

Так вот кто пакости устраивает! Ууу, колдун окаянный, теперь не сбежишь.

— И думать о ней забудь! — Финист сдвинул брови.

— Я-то, может, и забуду, — усмехнулся Демьян. — Да вот она меня вряд ли забыть сможет. Покуда пироги ест, помнить будет! По ночам рыдать, днём за голову хвататься! И только подле меня угомонится.

Сокол тряхнул цепями.

— Зачем девку мучаешь?! Мало тебе кожи лягушачьей?

— Помогла бы кожа, коли она судьбу свою не встретила! Не было б тебя, давно женой моей стала!

— Вот втемяшилось тебе в голову… Отпусти девицу. Любые деньги заплачу.

— Деньги? — захохотал Демьян. — И что же предложить мне можешь?

— А что хочешь?

— Трон хочу. Так сильно хочу, что и на лягушке жениться готов.

— Повелителем болот сделаешься? Не велика честь.

— Почему болот?— Демьян прищурился. — Правителем Медного царства. Удивлён? Вижу, что удивлён. Значит, не говорила Забава чьей дочерью является… Вон оно какое «доверие».

— Шёл бы ты…

— Смотри-ка, на цепях, без еды-воды, а всё противишься. Откажись от Забавы!

— Нет.

— Откажись!

— Нет!

Рассвирепел Демьян, меч вытащил. Охнула Забава, вперёд дёрнулась. Надо бы бежать, спасать Финиста, да лапки, словно к полу прилипли, шага сделать не может.

Вдруг выкатился клубочек заветный, спутал ноги злодея, шагу ступить не позволяет. Поднялся ветер, взвились под потолок пожухлые листья, невесть откуда появившиеся в подземной темнице. Захохотал чей-то голос, завыл, заохал. Глядь! А посреди комнаты Яга стоит, помелом помахивает.

— Сокола моего обижать вздумал?! Ну я тебе!

Затревожился Демьян, не ожидал столь сильных противников. Брови нахмурил, путы клубочка скинул. Руками начал знаки древние вырисовывать, слова волшебные шептать.

А Яга стоит, ухмыляется. Ещё сильнее колдует Демьян, старается, аж испарина на лбу выступила.

Забеспокоилась Забава. А вдруг злыдень сильнее ведьмы окажется? Быть такого не может. Конечно, но мало ли. Ух, и бьётся сердечко от испуга! Так бьётся, что всё тело дрожит, никак не остановится.

Глянула лягушка под ноги, пошевелила лапками, и вдруг ка-ак подпрыгнет! Отлипла от пола, на серединку комнаты выбежала.

Перед Демьяном скачет, внимание отвлекает, мысли путает.

Вдруг позади злодея две руки, словно из воздуха, возникли. Прищурилась Забава: что за невидаль? А руки в это время, в воздухе кренделя выписывали, колдовали усердно. Вдруг — р-раз! — и тяжёлый глиняный кувшин опустился на макушку Демьяна!

Лягушка головёнку вытянула, чтоб разглядеть, кто же так подсобил… Ирод качнулся, и осел на пол, а позади него с довольным видом тётушка Марфа стоит, руки потирает.

— А пусть знает, что я сестрицу одну в подземелья ни к кому не пускаю. Ещё чего выдумал! Супротив нас идти!

Встали две ведьмы плечом к плечу, щёлкнули пальцами и поменяли прикованного Финиста на беспамятного Демьяна.

— Доколдовался, — усмехнулась Яга. — Пущай повисит тут с годик, а там, глядишь, поумнеет. Тогда и освободим.

Сокол благодарно поклонился.

— Спасибо! Не за себя боялся, за Забаву. Как она там одна?

— Не там, а тут, — Марфа подмигнула мужчине и отошла в сторону, открывая вид на счастливо улыбающуюся лягушку. — Куда же без неё? Чем могла помогла. Да, милая?

Забава квакнула.

— Надоело, поди, квакать?

Тяжкий, горестный вздох служил ответом.2f83e3

— Значит, надоело… А условия помнишь? Все выполнила? Суженого отыскала? Злодея победила?

Вновь раздался уверенный «квак».

Марфа усмехнулась.

— А ты, Финист? Нашёл судьбу? Или по-прежнему от невесты отказываешься?

Сокол улыбнулся тихой, ласковой улыбкой и аккуратно переложил лягушку к себе на ладонь.

— Нашёл, тётушка. Конечно, нашёл.

— Ну тогда…

Переглянулись ведьмы, опять пальцами щёлкнули и стала Забава человеком. Опустила голову, засмущалась. А Финист крепко держа красавицу за руку, спросил:

— Царевна, значит?

— Угу…

— Кривая, косая и с бородавками?

— Угу…

— И женихаться меня ждала?

— Угу… — царевна покраснела, но решительно взглянула в глаза. — Правда ждала.

— А сейчас? — мужчина крепко сжал её ручку. — Замуж за меня пойдёшь?

— Пойду, — кивнула она и тут же добавила. — И мне всё равно кто ты! Хоть князь, хоть купец, хоть холоп с конюшни… Ведь всё одно, коли душа тянется…

Сокол удивлённо приподнял брови. А ведьмы не скрываясь хохотали, да так сильно, что аж слёзы утирали.

— Ой, насмешила, девка! Ой, насмешила! Лукоморского царя конюхом обозвала!

— Какого царя? — округлила глаза Забава и тут же нахмурилась. — Царя… Ты царь? Настоящий царь? Лукоморский? А зачем обманывал?!

— Когда?

— Почему сразу не сказал? Зачем вокруг да около ходил?

Засмеялся Финист, усмехнулась Яга, покачала головой Марфа, а Забава вдруг крепко-крепко прижалась к сильной мужской груди и прошептала:

— А ты мне даже царём нравишься. Вот честно!