Ничего у меня с ними нет. Девушки готовят еду, стирают вещи, убираются, при этом на них лежат и общественные работы. Спим в разных кроватях, в разных комнатах, отделенных тонкой перегородкой из ОСБ. Комнатки маленькие, но куда больше-то, учитывая, что мы в них только спим и одеваемся? У других и таких нет, половина людей все еще ютятся по шалашам и палаткам. Иногда просыпается совесть, но быстро падает в нокаут после хука эгоизма, мол, мы и делаем больше других, потому и должны получать тоже больше. И дом, и самых красивых девушек. Жаль только, что от тяжелой работы и плохих условий, напряжения, страха и так далее, красота немного увядает.

Работают все по пятнадцать часов в сутки, превращая поселение в маленькую крепость. Мои големы наравне со всеми с лопатами в руках помогают копать ров, выгребные ямы, подвалы для хранения продуктов, таскают из далекого леса бревна для срубов и дрова для печей.

С помощью самодельного плуга, который прикрепили к трактору, распахали небольшое поле рядом с поселением, которое засеяли всем, что только нашли – от редиски до порезанного на кубики с одним глазком картофеля, сетку которого нашли в багажнике машины, когда сливали топливо.

Во время походов к городу нашли еще две группы землян. Одна совсем небольшая, всего шестеро немолодых мужчин и женщин, вахтеров со швейной фабрики, которые возвращались домой после вахты и попали под перенос, после чего прятались чуть ли не месяц на заброшенной стройке на окраине города. Вторая группа состояла из почти семи десятков мужчин и женщин от двадцати до тридцати лет, команды реконструкторов средневековья и их отряда поддержки из родных и друзей. Эти люди прятались на территории загородного пункта приема металлолома. Очень большая территория была обнесена высоким забором из толстого профильного железа, с двумя строениями из кирпича и железобетонных блоков, офисного здания и склада или ангара. Ни мутанты, ни химеры с зомби пробраться к ним не могли, а от ночных летунов они запирались. Имели под рукой доспехи и оружие, хоть и затупленное, а еще кое-кто из рыцарей, ландскнехтов и даже римской пехоты ранее бывал в ролевиках и потому обладал пластичной психикой, которая помогла справиться с осознанием появления зомби и химер. Порубив тварей, они отступили и закрылись на территории металлоприемки.

Этим парням и девчонкам все были рады так, что решили закатить пир, заодно и сделав выходной всем остальным.

В этот же день меня навестил Александр, тот, что маг.

– Привет, – поздоровался он и завертел головой по сторонам. – Ничего новенького не сделал?

– Материала нет, – буркнул я. – Только позавчера надо мной камлал Ромка. У меня кровь не успевает восстановиться, как я ее спускаю. Хорошо, что он следы уколов убирает на раз, а то бы сейчас с синяками и ранами на руках наркоманом выглядел.

– Не плачь, куча народу согласилась бы оказаться на твоем месте, даже я. Огонь – это ерунда, вот создавать другие формы жизни… это что-то! – и закатил глаза под лоб.

– И потом валяться два или три дня с холодными ногами, слабостью и головокружением. Ладно, говори, зачем пришел.

– Проведать!

– Не ври.

Он широко оскалился в язвительной улыбке.

– Хочу, чтобы ты один опыт провел с моей кровью. Дело такое: мы хотим заглянуть в город подальше, а там всякие твари обитают и особенно опасны тени, которые простым оружием не взять.

– И что ты хочешь, чтобы я с твоей кровью сотворил? – удивился я. – Тебе личного голема построил? Ну, так извини – тебя всего придется осушить, да и от меня много забрать. Или большого не нужно, достаточно второго Шпунтика?

– Нет, не то, – отрицательно мотнул он головой. – Тут дело вот в чем… Хм, я в городе сейчас один раз с тенью столкнулся… это когда ты тут отлеживался и я сопровождал команду сталкеров вместо тебя.

– Ближе к теме.

– Ближе так ближе. Хотя куда тебе торопиться? Хорошо-хорошо, не зыркай так на меня. Когда я столкнулся с тенью, то смог ее убить своими файерболами. Шарик попал в нее и спалил в пыль. А я тут подумал, что если попробовать напитать наконечники стрел моей кровью со смесью твоей? Вдруг поможет?

Я вздохнул и покачал головой.

– Сань, я же говорил, что умею только укреплять и создавать големов, всё. Эти наконечники станут просто очень крепкими, не затупятся и не погнутся. Вряд ли они станут аналогом твоих огненных шаров.

– А ты пробовал?

– Я чувствую.

– Попробуй сначала.

– Да…

– Вить, ты попробуй. Мы в магии ни бум-бум, все из книжек да интернета набрали. И еще ощущение, что стали магами, вдобавок. Откуда ты знаешь свои пределы? – и внимательно посмотрел на меня.

– Хорошо, я попробую, – согласился я, мысленно костеря коллегу за несвоевременные и фантастические идеи.

– Я знал, что тебе самому интересно, – обрадовался он и стал закатывать рукав рубашки.

– Нетушки, только не здесь. Двигай в больницу, и пусть там у тебя возьмут пол-литра крови, а потом возвращайся.

– Не много? – нахмурился он.

– Нормально, – усмехнулся я. – Заодно, может, с кровью у тебя дурные мысли вылетят из головы.

Опыт успехом не увенчался. Четыреста граммов (пироман все-таки пожалел лишние сто граммов своей крови) его и сто пятьдесят моей крови были смешаны и использованы для смазывания наконечников к стрелам для лука, которым пользовалась одна девушка из реконструкторов. Кровь впиталась в блестящий металл, как вода в губку, цвет материала с серебристого сменился на насыщенно красный и маслянистый, со стороны казалось, что он покрыт тонким слоем какого-то жирного вещества алого цвета. Но на пальце, если им потереть наконечник, ничего не оставалось.

Несмотря на изменение облика, в остальном стрелы остались прежними: прочность не увеличилась, деревянная мишень не вспыхивала жарким пламенем при поражении модернизированными стрелами.

– Ну и? – я скептически посмотрел на генератора идеи.

– А что «и»? – он пожал плечами. – Мишень – не тень, вот на этой бы твари попробовать стрелы. Тем более нам опять нужно в