— Все верно, — кивнула она. — Есть три метки. Малая, средняя и истинная. Все они считаются даром Селены. Но только истинная — ее благословением. А с чего такое любопытство?

В этот момент она подалась вперед и выдохнула:

— На тебе что, еще одна метка появилась? Ах, ну почему я ничего не чувствую!

Она стала напряженно водить вокруг меня носом и быстро-быстро втягивать воздух.

— Вот вообще ничего! — хныкнула она. — Каждый раз надеюсь, что вот сейчас-то обоняние и появится, вернется моя врожденная сила оборотня. Но нет. Ничего не чувствую!

— Успокойся, Тиль, нет на мне никаких меток, — подняла руки я и вдруг на миг сжала губы, задумчиво добавив: — Ну, кроме той, что уже есть. Я надеюсь.

— Да? Ну ладно тогда, — вернулась на свое место в кресле и оперлась о спинку. Вытянула ноги к камину, в котором пару минут назад сама же разожгла огонь. Я ведь совершенно не понимала, как это правильно делать.

— Так что за метки? И давай в подробностях, хорошо? — попросила я, доставая мысленный блокнот.

— Как скажешь. Сначала общая информация. Все метки невидимы обычному глазу. Но их можно частично визуализировать с помощью специального заклинания или особого прибора, который придумали люди. Какая-то линза. Но тут я в подробности не вдавалась.

Девушка сдвинула брови и взмахнула рукой, как будто ей это вовсе не интересно.

Но мне не нужны были пояснения конкретно на этот счет. Я вспомнила тот предмет, который Ранфер достал в особняке Девонов. С помощью него они увидели на мне что-то. Знак, который заставил их так измениться в лице.

— Как же вы замечаете эти знаки друг на друге? — удивилась я. — Без магии? Ведь все оборотни в Арктур заметили на мне малую метку без каких-либо усилий.

— Очень просто. По запаху. Говорят, у отмеченных Селеной появляется едва уловимый аромат, который ни с чем не перепутаешь. Обычно нормальный оборотень, не такой, как я, — добавила она, — способен различать сотни нюансов в аромате. И для него нет никакой сложности заметить подобное изменение. Говорят, каждая метка пахнет по-своему…

Она сделала короткую паузу, а затем продолжила:

— Первая, малая метка — это метка внимания. Когда мужчина и женщина в стае нравятся друг другу, между ними возникает невидимая связь. Эта связь обретает физическую форму, проявляясь невидимой меткой возле ключицы, если мужчина проявляет такое желание, а женщина его не отталкивает. Раньше это служило для того, чтобы волки видели, что какая-то конкретная самка уже заинтересована в другом самце. Хотя конкретного запаха самца малая метка не несет.

— Как-то со мной все вышло иначе, — фыркнула я. — И, почувствовав мою метку, все, наоборот, только посходили с ума.

Тилья улыбнулась.

— Оборотни очень любвеобильны, — проговорила она с легким сочувствием. — И в твоем случае произошла большая редкость. Метка появилась на человеке. А это значит, что тебе нравятся оборотни. А где один — там и все остальные, правда ведь?

— Какой странный вывод, — удивилась я.

Тилья пожала плечами с ухмылкой.

— Люди, а девушки тем более, в основной массе ненавидят нас. Найти симпатичную девушку, лояльно настроенную к оборотням, — большая редкость. Вот всем и хочется с тобой пошалить.

— Какая радость, — проворчала я, запихивая в рот еще кусочек яблока.

— Не расстраивайся. Зато каждый оборотень в академии видит, что ты практически своя. Что от тебя… понимаешь… не стоит ждать пули в сердце.

На последних словах она понизила голос и посерьезнела. А у меня резко пропал аппетит.

Если смотреть на ситуацию с этой точки зрения, то Ранфер, получается, даже оказал мне услугу, поставив эту метку. Не хотелось бы, чтобы меня боялись. Чтобы во мне видели врага.

Впрочем, не сделает ли это из меня врага людям? Узнаю только со временем.

— Хорошо, а что за средняя метка? — спросила я тогда, и Тилья улыбнулась еще шире.

— Эта метка уже носит отпечаток мужчины, — проговорила она хитро. — Каждый оборотень по запаху отличает того самца, что причастен к появлению метки. Это уже совершенно определенный знак, что женщина точно занята. И приближаться к ней не стоит, если не хочешь неприятностей.

— А как же формируется эта метка? — прищурившись, спросила я. В хитром взгляде Тильи мне чудился какой-то подвох.

Девушка на миг опустила глаза и прикусила губу изнутри.

— Ну, понимаешь… Между парой должен случиться незащищенный секс, — проговорила она, демонстрируя просто чудеса скромности к своим-то двадцати с лишним годам. — И мужчина должен… как бы… сделать это в женщину.

Я приподняла бровь, решив не переспрашивать. Вряд ли я поняла ее неверно.

— А разве не случается у оборотней незапланированного секса? Или вроде как секса по глупости? — уточнила я тогда. — Неужели метка все равно появится и другие мужчины уже не будут обращаться внимание на такую женщину?

— Конечно, случается! — махнула рукой Тилья и нервно хихикнула. — Во время больших праздников мы гуляем по лесу и вокруг костров всю ночь. Пьем, поем песни. В такие дни без любви вообще не обходится. Часто таким образом появляются новые пары. Но иногда это просто связь на одну ночь.

— И как же метка?

— А она просто пропадает через пару дней, — ответила девушка. — Чем слабее связь пары, тем легче и быстрее пропадает запах вместе с рисунком.

— А моя метка могла пропасть? — уточнила я.

— Могла, — кивнула Тилья, внимательно посмотрев на меня. — Если на того оборотня, что оставил ее, тебе абсолютно наплевать.

Я громко сглотнула, вспоминая, как сегодня около озера Ранфер творил со мной что-то невероятное. И промолчала, почувствовав жар на щеках и где-то в животе.

— Так, а третья метка? Истинная?

— О! Тут вообще все крайне интересно, — улыбнулась девушка. — Эта метка очень редка. И появляется она совершенно неожиданно. Поначалу ее носители даже могут вовсе о ней не знать. Ее запах может быть любым, или его и вовсе может не быть. Но в какой-то момент метка проявляется. Никто не знает в какой, ведь это благословение духа луны. Говорят, метка истинной пары пахнет как огонь. Подойди чуть ближе, сунь нос — и