Дарина, ты из них. Через столетия проснулась кровь тех королей, не иначе. Тот род угас, но где-то кто-то из них остался, возможно — бастард. Его дети несли в себе королевскую кровь через многие поколения. В тебе она проснулась. Почему — мы не узнаем. Как и не узнать уже от кого досталось — от деда или бабки. Хотя — скорее от деда, тогда же проявилось, а не раньше. Может, и Влад был наказан Силами, чтоб открыть дорогу на трон твоим детям.
Я говорил, что разговор будет тяжким. Держи ее, Влад, чтоб не бесилась. И сам тоже…
Я выпрямилась как струна в его руках, застыла камнем.
— Ты бездетен, значит — на трон сядут дети Дарины от другого, — продолжил Мастер, — у нее есть пара, он…
Зашевелились косы на затылке, к лицу прилил жар, отступил, залив лицо бледностью. На лицо Влада пали синие блики. Трещал кружевной платок, давая дорогу расплетающимся косам, меня мелко колотило. Волосы взлетели над головой, я начала вставать… Ведуны зачарованно смотрели на меня — молча. Влад стиснул, не дал подняться, зарылся руками в мои волосы на затылке. Прижал к себе лицом, шептал:
— Даринка, Дарочка, тихо, перестань… Тихо, тихо. Я никому не отдам тебя. Я просто не смогу… Успокойся, чш-ш-ш, моя девочка, — укачивал меня на руках. Повернулся к ведунам.
— Народ не примет правителя с улицы. Не получится. Что еще вы хотели сказать нам?
— Ты думаешь, я враг тебе?! Хочу убрать с трона?! Или разлучить с женой?! Приди в себя. Нужно думать вместе, что делать. Слишком многое совпало, чтоб просто замять этот разговор.
Старый ведун встал, наполнил свою рюмку, выпил одним глотком, спросил взглядом у мужчин. Тарус покрутил головой, Влад тоже мотнул, отказываясь. Старик сел, продолжил уже спокойнее:
Дарина, я не знаю, как тебя обучали, что успела рассказать тебе бабка, чему научить? Знаешь ли ты, что душу в будущих детей вкладывает первый мужчина? И способностями, и нравом это будут дети Влада. Такого правителя, как он, не было на памяти многих поколений. Он их воспитает, научит всему. Тем более, что уже передал все свои лучшие качества. Ты уже хранишь их. Только внешний облик… Но у Юраса тоже серые глаза, ник…
— Нет! Я даже слышать не хочу про это! — взорвалась я.
— Дура! Что плохого тебе предлагают?! Прожить всю жизнь с любимым человеком, вырастить вместе детей, которые переймут его нрав, его духовную суть. Которых он вырастит с пеленок и будет чувствовать своими. Никто не узнает, ни одна душа!
Чем ты сама лучше Юраса? Подглядывала за его постельными утехами, подслушивала. А потом, растравив себе душу, винишь его в том, что увидела?
Я расхохоталась. Встала, прошлась по комнатке. Рассыпавшиеся по спине волосы мешали, стала плести косу, рассматривая ведунов и выговаривая сквозь зубы:
— Как же это по-мужски… Не видела, не знает — будет счастлива с лживым, лицемерным, распутным, бесчестным человеком! Я тогда прощалась с детскими представлениями о жизни, узнавала природу лицемерия, лжи. Я так давила в себе зарождающееся чувство. И я с этим справилась. Мне не нужны дети ценой унижения перед ним. Я задавлю в себе и потребность в материнстве. На крайний случай, воспитаю приемыша.
— Приемыш не сможет сесть на трон.
— Значит, на трон взойдет новая династия. Влад, тебе так важна власть? До старости далеко, тебя никто не сможет лишить ее, будут ждать смерти.
Влад слушал молча. Опять заговорил старый ведун:
— До того, чтобы понять его в этом, ты еще умом не доросла. Дело не во власти, а в ответственности. Во время смены династии всегда бывает смута. Есть много знатных родов, которые будут претендовать на трон. Начнется грызня. На месяцы, а то и годы. Этим воспользуются внешние враги. С трех сторон хлынут, порвут на части, растащат страну. Нужен законный наследник.
— Почему он? — спросила глухо, съязвила: — Может вон Тарус не откажется, нужно же спасать страну…
— Потому, что пара. Телом дети будут здоровы, красивы, умны. И они точно — будут.
Я посмотрела на Влада. Все рушилось… Они все испортили. Как бы ни сложилось дальше между нами, он всегда будет помнить во время нашей близости, что отдает мертвое семя. Что мне дал детей другой, что я была с ним. Это разрушит все. Я смотрела ему в глаза. Он понимал все это, как и я. Я вздернула голову, сказала спокойно и ровно:
— Тогда мне нужно его семя. Достаньте. Это легко сделать. Заплатите очередной подстилке.
— Не выйдет. У него никого нет. И его сейчас здесь нет.
Влад шевельнулся, спросил: — Где он? О чем вы?
Он понимал, что я никогда не спрошу.
— Ушел с отрядом сменить ребят на Болотах. От отдыха отказался. Я наблюдал за ним все то время, когда ты… когда он потерял надежду, — открыл, наконец, рот Тарус, — он будет искать смерти, я уверен в этом. Там просто трудно выжить, а уж если не хочешь… Я понимаю… хотя нет, наверное, мне никогда не понять того отчаянья, что…
Я зло рассмеялась. Смеялась… не могла остановиться. Всхлипывала, пока не встретилась глазами с Владом. Постаралась успокоиться.
— Ох-х, насмешил… Тарус, про пару — это все сказки. Легенды красивые. Смотрите — вот она я, только у меня на глазах целых два примера того, что пара — просто выдумка. Моя бабушка была замужем за приемным отцом Юраса. Юрас Стагмисов-старший — мой родной дед. Да вы и сами это знаете. Так вот — он, будучи парой моей бабушки, изменял ей. Она своими глазами видела. Говорила, что хрипела от боли, а не дышала, когда увидела. Он потом врал, отказывался, изворачивался, клялся. Это что? Святая любовь? Ваш дорогой Юрас… Он скрывал своих любовниц, это да. Чтоб я не узнала. А когда узнала, то и скрываться перестал. А стал смотреть с тоской в глазах только тогда, когда будто бы увидел звезды при поцелуе. Влад… ты видел звезды?
— Нет…, - хрипло прокаркал он, прокашлялся, — нет…
— Потому что и не мог! У тебя светлый зрелый ум, крепкая воля, ты не веришь в сказки, а только тому, что сам видишь и слышишь. Да еще тебя сбили с толку,
