– Ну почему же – из ничего? – удивилась она. – Голова при мне, знания в голове имеются, магия тоже никуда не делась, а что еще человеку нужно?
– Вы не знакомы со здешними порядками, – мрачно сказал я.
– Ничего, познакомлюсь, у меня вся жизнь впереди, – жизнерадостно заявила Фергия. – Я, собственно, и рассчитывала для начала пожить в Адмаре, оглядеться, завести знакомства, а уж потом браться за дело. Может, начинать придется с ерунды вроде пропажи булавки, о которой вы упомянули, но… Лет через пятьдесят посмотрим, а, Вейриш?
– Мне бы ваш оптимизм, – покачал я головой. – Впрочем, спорить не стану!
– Почему? Боитесь проиграть?
– Нет, опасаюсь, что не с кого будет стребовать выигрыш.
– Это вы так изящно предупреждаете меня, чтобы я была осторожнее? Могли бы не утруждаться, я не вчера на свет появилась. И вообще, Вейриш, складывается впечатление, будто вы меня отговариваете… О, ну конечно же! – Она хлопнула себя по лбу. – Я поняла!
– Что вы поняли?
– Как же я могла забыть! – Фергия картинным жестом заломила руки. Признаюсь, я уже начал скучать по немногословной и сдержанной Флоссии Нарен, которая чаще всего изъяснялась односложно. Или вовсе ничего не говорила, только выразительно хмыкала. – Вы мой конкурент!
– Что?.. – Я чуть в верблюжий навоз не наступил, до того изумился.
– То! Вы же говорили маме, что сами намерены попробовать силы в расследованиях, именно как частный сыщик… Прошло столько лет, и вы, с вашими способностями, средствами и знанием местных реалий, наверняка заняли подобающее место… И вдруг являюсь я! Конечно же, вам не нужна соперница, пускай и менее опытная, но ретивая… Скажете, я не права, Вейриш?
– Э-э-э… – только и смог выговорить я. – Нет!
– Да неужели? – сощурилась Фергия. – А действия ваши говорят об обратном!
Ну не мог же я сказать, что благополучно позабыл о своем мимолетном желании, стоило мне вернуться в Адмар? И без того забот хватало…
– Вейриш-шодан, – окликнул меня знакомый торговец коврами и почтительно поклонился. – Эта странная женщина тебе докучает? Хочешь, я прикажу моим сыновьям прогнать ее?
– Убедились? А мы ведь просто беседовали! – прошипел я и хотел было ответить мужчине, но Фергия меня опередила.
– Это ты нам докучаешь, любезный, – сказала она ему на адмарском, со столичным выговором: только там так тянут гласные и смачно раскатывают «р». – И встреваешь в частную беседу, к слову. Кстати, вот тот ковер у тебя мышами трачен, да-да, именно тот, с красной бахромой.
– Что ты говоришь, женщина! – возопил торговец, позабыв даже удивиться тому, что чужестранка настолько хорошо говорит на его языке, и схватил край указанного ковра. – Где… А-а-а!.. Я убью этого сына плешивого осла и блудницы, эту безмозглую ящерицу, этого навозного жука…
– О ком это он? – шепотом спросила Фергия.
– Не знаю. Наверно, о том, кто должен был следить за товаром, – так же тихо ответил я. – Или о хозяине склада. Идемте отсюда скорее, пока на крики весь базар не сбежался…
– Нет, погодите, я хочу узнать, в чем дело, – заупрямилась Фергия и подошла к торговцу поближе. Тот ворошил ковры, то и дело разражаясь бранью. – Ага… Интересно!
– Что вам интересно? – Я взял было ее за локоть и попытался увлечь прочь, но тщетно. С тем же успехом я мог бы пытаться сдвинуть с места статую. С той лишь разницей, что статуи не сопротивляются, – Фергия чувствительно заехала мне локтем под ребра.
– Уважаемый! – обратилась она к торговцу. – Уважаемый, заклинаю: перестань причитать подобно женщине и обрати ко мне лицо, а не седалище! Оно, конечно, тоже выражает страдание, но мне хотелось бы слышать человеческую речь вместо…
– Вейриш-шодан! – простонал он, распрямившись и напрочь игнорируя Фергию. – Что нужно этой чужестранке? Она хочет посмеяться над моим горем? Пускай смеется! Пускай все смеются! Итиш разорен!..
– Чужестранка умеет разговаривать человеческим голосом, если ты не обратил внимания, – дружелюбно заметила Фергия. – Ну же, Итиш-шодан, успокойся и взгляни на меня. Я здесь, прямо перед тобой, видишь? Со мной тоже можно общаться, здорово, правда?
И она помахала рукой перед его носом, так что бедняга вынужденно посмотрел на нее.
– Что тебе нужно, женщина? – процедил он, поглядывая на меня в поисках подсказки: кто эта незнакомка, что она здесь делает, как связана со мной…
Я, однако, предпочел не вмешиваться. Если Фергии Нарен угодно постигать сложности жизни в Адмаре – всё кругом к ее услугам! Надеюсь, я успею спасти ее до того, как явится стража… вернее, спасти стражу от неё. Потом придется укрывать беглую преступницу и как-то отправлять ее за пределы Адмара, но это уже мелочи, право…
Углубившись в свои мысли, я как-то упустил момент, в который Итиш и Фергия принялись кричать друг на друга громче прежнего, перетягивая злосчастный ковер. Как только не порвали…
– Я тебе говорю, это не мыши!
– Ты сама сказала, что мыши! И глаза меня пока не обманывают!
– А меня обманули! Я слабая женщина, вот и ошиблась, и вообще, ковер был в тени, а издалека поди разгляди! Теперь вижу – не мыши его попортили!
– А кто?! Кто, скажи, выгрыз такую дыру и объел бахрому?!
– Моль у вас тут водится?
– Это не моль! Следы бы остались, а здесь ничего! И не завелась бы она, не успела просто, мои ковры раскупают быстро! Вдобавок я всегда пересыпаю их душистыми травами от насекомых! Значит, мыши!
– А они, по-твоему, еще и краску из нитей высасывают? – неожиданно тихо спросила Фергия, и Итиш замер, поднеся ковер к носу. – Что ты замер, уважаемый? Кстати, дай понюхать…
– Не пахнет мышами, – сказал он, дав вытянуть у себя из рук ткань.
– Кое-чем другим пахнет, – задумчиво произнесла Фергия, тоже обнюхав пострадавший ковер. – Дай-ка еще один, проверю. Сам не чувствуешь, что ли?
– Кислое что-то, – ответил Итиш, изо всех сил втягивая носом воздух. – Не пойму… будто уксус, но всё же не совсем…
– Ага… А покажи-ка, уважаемый, остальные ковры!
Я и глазом моргнуть не успел, как она уже оказалась внутри лавки и вместе с Итишем принялась ворошить ковры, приговаривая:
– Гляди, уважаемый, дыра есть только на том, что висел сверху, на виду, правильно?
– Иначе бы ты его не заметила!
– Вот именно. Этот был под ним, точно? Ты уверен?
– Еще бы я не был уверен! Каждый ковер, каждый узор, над которым трудились моя бедная, почти слепая мать, моя жена и дочери, я знаю лучше, чем рисунок у себя на ладонях!
– Это очень красиво звучит, – серьезно сказала Фергия, – но давай не будем отвлекаться. Смотри, Итиш-шодан, на верхнем ковре довольно большая дыра. На следующем – чуть меньше, потом еще меньше, а на нижних ткань осталась цела, только краска почему-то выцвела. Тебе это ничего не напоминает? Если твои родные ткут ковры, то, наверно, ты много знаешь и
