Несмотря на некоторую претенциозность, Фернмор даже во времена доктора Чоука был просто большим деревенским домом. Демельза гадала, как его построили на земле, которую иначе как сельской не назовешь. Надо как-нибудь спросить у Росса.
Дни доктора Чоука давно миновали: вместо восьми слуг осталось двое, да и те недавно ушли, и на замену никто не появился. Миссис Келлоу работала по дому, как могла, а Дейзи помогала по мере сил. Сад перед домом зарос сорняками, шторы кое-где порвались, на крыше не хватало черепицы.
Дверь открыл Пол, а когда на лице Демельзы отразилось изумление, он уточнил:
— Присматриваю за больной, это на пару дней. Родители решили отдохнуть.
— Вот как? — Демельза шагнула в дом. — Мэри с тобой?
— Нет, дома и неважно себя чувствует.
В доме царил мрак и душевный холод. В разгар лета в четыре часа в нем бродили тени. Пахло капустой, сигарами и плесенью. Пол стоял рядом и смотрел на нее. Сорочка без воротничка — единственная уступка жаре; длинные волосы заглажены назад.
— Как Белла?
— Гораздо лучше.
— Отлично. Вы ведь не хотите, чтобы ее постигла участь Джереми.
— Джереми умер не от лихорадки. Его убили на войне.
— Я неправильно выразился. Я про то, что из-за гибели Джереми будет тяжелее вынести потерю другого ребенка.
— Она не умрет, Пол.
— Какое облегчение. Знаете, я все еще по нему скучаю... как и вы, наверное.
— Как и я.
В Демельзе нарастала беспричинная злость. Но разве нет причин злиться, когда топчутся на еще не забытой скорби?
— Джереми был моим лучшим другом. Он и Стивен Каррингтон. Странно, что остался только я.
— Да, тебе повезло.
— Вы считаете это везеньем? Вполне возможно. Мы избежали наказания. Нарушили закон.
— Давай лучше не будем говорить на эту тему.
— Так вы знаете? Знаете, о чем я толкую?
— Знаю столько, сколько хочу знать. Получается, твоих родителей нет дома? Надолго они уехали?
— Знаете, леди Полдарк... мне так вас называть? Знаете, Демельза, мать моего лучшего друга, я не сражался на войне, как отец Джереми, как доктор Энис или как этот Филип Придо, как Джереми... однако я привык к смерти больше них. Я потерял обеих сестер, Джереми и еще пару человек, и от этого мне кажется, что жизнь ничего не стоит.
— Ты глубоко ошибаешься, Пол.
— Знаете, как подняться в спальню? Вчера она засиделась допоздна, так что отдыхает перед ужином. Поднимайтесь, она не спит.
Однако, провожая ее наверх, Пол следовал за ней совсем близко и остановил в коридоре.
— Джереми говорил, у вас дар ясновидения.
— Ох, нет.
— Ну, некое чутье все же есть. Мне бы хотелось как-нибудь с вами побеседовать.
— О чем именно?
— О жизни... и смерти.
— Разве не об этом мы сейчас говорим?
Сквозь окно на его бледное лицо упал солнечный луч.
Пол постучал в дверь и открыл ее.
— Дейзи, к тебе пришли.
И покинул Демельзу.
— Он расстался с Мэри, — сообщила Дейзи. — Они вроде любили друг друга пару лет назад. Конечно, она потеряла красоту. Но дело не только в этом. Темплы очень расстроены. Но спасибо, что пришли. Расскажите новости. Так значит, у Клоуэнс появился мужчина! Будет пышная свадьба? Наверное, праздновать вы поедете в Бовуд.
— Пока не знаю. — Демельза подумала, что у всех Келлоу просто дар выражаться бестактно. — Твои родители уехали так внезапно? Я видела твою мать неделю назад, и она не говорила, что уезжает.
— Они и не собирались. Но когда Пол приехал на той неделе с новостями о разрыве брака, то объявил, что пока поживет дома, и они этим воспользовались. Это пойдет им на пользу.
В комнате Дейзи царил беспорядок, в тускнеющем свете было заметно запустение. Внизу на клумбе росла плетистая белая роза, хилые побеги упирались в стекла. Какое бы недомогание Демельза не испытывала, но подобную небрежность не допустила бы. Само собой, при любом ветре ростки будут биться о стекло. Окно было приоткрыто, но воздух в комнате все равно остался спертым. Весь этот дом душный, затхлый и угнетающий. Семья Келлоу, думала Демельза, закостенела, вечно ждет милостей от судьбы, а сама ничего не хочет делать. После продажи транспортной компании Чарли Келлоу ничем не занимался, а Пол, хотя и помогал тестю, но не прикладывал особых усилий, чтобы содержать жену. Бедняжка Дейзи. Только она и жива.
Демельза прервала болтовню Дейзи вопросом:
— А Пол курит сигары?
— Что? Сигары? Ох, да. А почему вы спрашиваете?
— Мне показалось, что внизу ощущается стойкий запах сигар.
— Ох, все мужчины их курили вчера вечером! И Батто!
— Батто?
— Когда старики ушли, мы пригласили на ужин Валентина и Дэвида, а они привели с собой Батто, которого я обожаю. И мы учили его курить сигару. Когда Валентин рядом, Батто в отличном настроении! Он курил, подражая Валентину, пока не засунул сигару в рот обратным концом! Тут такое началось! Но даже тогда он разбил всего две тарелки и блюдце, да и то случайно!
Хоть что-то рассмешило Дейзи, правда, смех прервался приступом кашля.
Когда приступ закончился, Демельза продолжила:
— Наверное, было весело. Но разве тебе не вреден дым сигар?
— Ну, может, чуть-чуть. Но мне многое вредно. Даже вид приближающегося доктора Эниса!
— Полагаю, у Валентина и Пола теперь появилось кое-что общее — оба живут отдельно от жен.
— Если бы вы видели их вчера, то подумали бы, что их это не особо печалит!
— Слышала, Селина вернулась в Корнуолл. Надеюсь, у них с Валентином все наладится. Надолго уехали твои родители?
— На неопределенный срок. Уехали в Сент-Айвс, где у матери живет кузина.
Демельза посмотрела на небо. За окном помрачнело, но по-прежнему ни ветерка. Она потерла ступней край коврика, но убрала ногу,
