— Ы! — взвыла я и рванула в ванную его замывать.

Провела рукой рядом с краном и чудом не облилась с головы до ног, потому что, когда принимала душ, выставила уровень напора на максимум. К счастью, вовремя успела отскочить.

Я как раз возилась с полотенцем и феном, когда в дверь постучали.

Наверное, никогда еще мое платье не казалось мне таким простецким, а я — такой несуразной. Особенно учитывая то, как выглядела Сибрилла сегодня на съемках. Она приехала чуть позже и, разумеется, заглянула на площадку, «чтобы поздороваться», в полном боевом раскрасе. То есть с легким утренним макияжем, на своих дцатисантиметровых шпильках и в облегающем платье. Окатила всех своими духами, потом — низким тягучим голосом и удалилась в гримерную.

Усилием воли придала себе пинка в соответствующем направлении.

Что я, как малолетка, честное слово?

Распахнула дверь и уставилась на Гроу, который окинул меня взглядом. Таким, свойственным только ему, от которого сразу стало жарко, и наличие платья показалось досадным недоразумением. Я буквально чувствовала, как режиссерский взгляд скользит по мне от корней тяжелых (спасибо гелю для укладки) волос до губ, которые внезапно вспыхнули. Точно так же вспыхнула и ложбинка между грудей и, в общем… все остальное.

— Вррр, — сказала Бэрри, сунув любопытную морду мне под руку.

— Привет, блохастая. — Гроу щелкнул ее по носу, и виари дернулась назад. А потом, нисколько не стесняясь наличия за дверями вальцгардов, меня втолкнули внутрь.

В следующую минуту дверь захлопнулась и губы обожгло поцелуем. Таким, от которого дыхание вылетело вместе с остатками мыслей, все, что от меня осталось — это большое, покрывшееся огненными мурашками «ы», зажатое между телом режиссера и стеной. Которая (чтоб ее) сейчас показалась не просто холодной, а ледяной по сравнению со скользящими по щеке пальцами и губами, раскрывающими мои в огненно-иссушающем поцелуе.

— Не удержался, Зажигалка, — хрипло заявили мне.

Губы в губы, глаза в глаза.

Только сейчас я поняла, что вторая рука режиссера чем-то занята. С трудом вырвавшись из этого темного смерча, читай драконовзгляда, опустила глаза и увидела свои туфли.

Те самые, на умопомрачительной шпильке, которые я оставила в ВИП-ложе.

— Давно собирался вернуть, — сообщил Гроу. — Но все никак не мог дождаться подходящего случая.

— Ты — и не мог? — С меня наконец сползло оцепенение из разряда «мне десять лет, я целовалась с мальчиком», на смену ему пришло состояние «Танни-шманни». Это состояние вообще-то придумала Имери, и возникало оно у меня всякий раз, когда я уходила в отрыв или отрыв уходил в меня.

В общем, не важно, главное — суть.

— Думал, ты будешь против, если я притащу их на съемочную площадку.

— С чего бы? — пожала плечами, возвращая ему пристальный взгляд.

Губу я все-таки закусила непроизвольно, поэтому пришлось ее облизать. Не без наслаждения отмечая, как темнеют глаза Гроу, хотя, казалось бы, куда уж темнее. Прежде чем я успела этим насладиться основательно, меня нехитрым маневром уронили на тумбочку в холле. Иными словами, сделали подсечку, подхватили за талию, и в следующий миг моя пятая точка уже повстречалась с поверхностью.

— Эй!

Гроу приподнял брови.

— С того бы. — Этот драконосамец опустился на одно колено и перехватил мою ногу раньше, чем я успела моргнуть. Учитывая, что он оказался аккурат у меня между бедер (благо, платьице позволяло), с такого расстояния нужный угол зрения помог открыть много всего интересного.

Горячая ладонь скользила по моей ноге, поддерживая ее на весу, пока не наткнулась на преграду из обуви.

— Ты что делаешь? — поинтересовалась я.

Хрипло, потому что легкие поглаживания вызывали во мне те самые нереальные чувства, от которых мозг выключался окончательно.

— А на что это похоже? — спросил Гроу, отгибая задник.

Дракон меня задери, я даже не представляла, что обувь можно снимать так. Медленно, сантиметр за сантиметром, повторяя щиколотку, ребра стопы, касаясь напряженной пятки. И все это — не отпуская моего взгляда, позволяя собственным зрачкам раскрыться во всю звериную вертикаль. Из-за глубокого темного цвета они вообще слились бы с радужкой, если бы не тонкая окантовка зелени. Подрагивающие ноздри делали Гроу еще больше похожим на дракона, и воспоминание о зеркальных потолках с силой ударило мне в голову. С такой силой, что я снова закусила губу, глядя, как его пальцы стекают по моей коже.

Кед с глухим «бум» свалился на пол, но мою ногу отпускать не торопились.

Прошлись по ней массирующими движениями, мягко разминая, пуская искры по всему телу.

— Вряд ли на съемках получилось бы сделать так. — Низкий голос вызывал только одно желание — зарычать.

Хотя вру.

Еще одно желание он вызывал определенно, и поклясться могу, эта дракономорда об этом знала.

В ту минуту, когда я об этом подумала, Гроу подхватил туфельку и так же медленно надел мне на ногу. После его прикосновений кожа горела, и я чувствовала облегающий стопу материал каждой клеточкой.

Понимая, что, если он проделает то же самое со второй, ни в какой ресторан мы уже не пойдем, я шустренько стянула кед, отбросила в сторону и сунула ногу в стоящую рядом туфлю. После чего так же шустро вскочила.

— Мы, случайно, никуда не опаздываем? — поинтересовалась, оглаживая платье.

Гроу поднялся стремительно, но текуче, почти телом по телу.

Я едва подавила желание отпрянуть, когда мне кивнули в сторону двери.

— Не терпится поужинать, Зажигалка? — Тембр его голоса напоминал нечто среднее между рычанием дракона и распевкой. В общем, я понимаю, почему оказавшиеся рядом с ним женщины теряют голову и трусы.

Не знаю, что быстрее.

— Учитывая, что я сегодня съела всего один сэндвич во время обеда, — да.

— Чудесно.

Я вот тоже так подумала.

Особенно когда мы вышли за дверь, оставив за ними воспоминания о скользящих по моей стопе пальцах и снопах искр, рассыпающихся от каждого такого прикосновения. Вальцгарды за нами не пошли, приказ о возможности оставлять меня наедине с Гроу был в силе и по сей день, вот только сейчас я уже не была настолько уверена,