– Заметили, что у Свера лицо забинтовано? Говорят, белки искусали. – Разведчик выглядел, как всегда, серьезным, но тон голоса, блеск в глазах выдавали его истинное отношение к происходящему. – А в лазарете уже шесть старателей и охотников, которые в непреходящем бреду поминают пустошь, как Добрик.
– Уже шесть? Нам пора бояться?
Ситуация пугала, и когда мимо пробегал Янар, я остановила его и засыпала вопросами.
– Нет, ни одного пробудить не удалось, как и толком пробиться к сознанию. Старший целитель смог увидеть только кусочек кошмара, который снится всем без исключения старателям.
– И что они видят?
– Белую Пустошь.
Лонард скептически хмыкнул:
– То есть зимнее поле или долину?
– Нет, нечто бездыханное и бесконечно белое. Снег и лед – больше ничего.
Хотелось бы отмахнуться от рассказа Янара, но нельзя. Не просто так люди впадают в бред и спячку.
– Я тут кое-что почитал… – Целитель замялся, не решаясь продолжать.
– Янар, что? Вдруг это важно?
Я его даже за рукав зеленой мантии схватила и тотчас отпустила, когда заметила, как напрягся Эйден. Собственник он или ревнивец, подумаю потом, когда появится время.
– Сказку я племяннице читал о ледяниках, – вздохнул Янар тяжело, видимо ожидая, что будем смеяться.
Но дыхание бурана в спину не настраивало на веселый лад, и никто даже не улыбнулся.
– Так вот, родной мир ледяников, безжизненная Белая Пустошь, там точь-в-точь такая, как помнят наши пациенты. А сказки, должен я вам сказать, не на пустом месте возникают.
– Еще один прорыв ледяников? – Эти страшные слова произнес разведчик.
Задумчивый Эйден качнул головой:
– Необязательно. Возможно, все дело в аномальных зонах и тварях, в них обитающих.
– Тварях, которые умеют забираться в голову? – развила я идею.
– Именно. – Кромешник мгновение пристально смотрел на меня, а затем поинтересовался: – Скольким стражам ты можешь поставить ментальную защиту до начала смены?
Взглянув на часы, я на всякий случай чуть уменьшила цифру:
– Тридцать точно охвачу.
– Хорошо. Лонард, пригласи в первую очередь тех, кто будет стоять на воротах, затем на тех участках стен, на которые традиционно нечисть нападает чаще.
– Есть, мой лорд!
Разведчик ответил шутливо, но поразительно быстро собрал нужных стражей в одном месте, где мне никто не мешал.
Спустя час и сорок два ментальных щита началась непроглядная метель. Белая туча закрыла все небо. Снег валил крупный – не отдельными снежинками, а словно клочками пуха с живота ньйора.
Сильный ветер, который дул со стороны гор, поднимал снег с земли, сдирал с крыш домов старый ледяной покров – колючие кристаллики порой до крови царапали лицо. Снег сверху, снег снизу… Резко стемнело. В городе и на крепостной стене зажглись все фонари. Желтые пятна света накрыла белая мгла.
Буран века пришел, как и было предсказано.
Глава 17
Буран века
Хрис приказал усилить позиции – и на свои участки поднялись все маги-защитники. Стражи, которым еще не пришло время заступать на дежурство, грелись в караулке.
Как ни сопротивлялась судьбе, а довелось мне принимать юго-восточную стену. Кусочки легендарного камня – это хорошо, но в буран века здесь тоже нужны маги-защитники, и новый лорд-хранитель рассудил, что малоопытным, то есть мне и Ларсу Ларсону, здесь самое место. Обидно? Не то слово! Пока кто-то будет биться с нечистью и следить за работой защитных артефактов, мы с рыжим помрем в тишине со скуки. Радовало, что хоть боевика сюда не поставили, а то вообще было бы стыдно. Нет, ночью сюда нам кого-то пригонят, но пока светло, мы с Ларсом справимся вдвоем.
– Изольда, будь осторожна, – попросил Фрост.
Он пришел со мной в юго-восточную часть стены, чтобы лично осмотреть место «ссылки». Заботливый муж, не устаю повторять.
– Я постараюсь.
– Не лезь никуда, для этого есть более опытные мужчины.
– А я, получается, хуже? – Ну вот, сглазила супруга – не заботливый он, а самый настоящий тиран.
Эйден обхватил мое лицо теплыми ладонями и требовательно заглянул в глаза. Зелено-карий цвет его собственных сменила тьма. Она манила, завораживала, настойчиво предлагая раскрыться, довериться…
– Иза, послушай меня внимательно, – вкрадчиво произнес кромешник. – Ты не хуже мужчин-магов, просто обещала подчиняться. Помнишь клятву?
Ничего себе! Третий день моего повиновения закончился вчера, зарок не действовал, а значит, я вольна поступать как хочу – магический откат от нарушенной клятвы уже не накроет. Так почему он вспомнил клятву? Словно пытался внушить…
Хотела поддразнить Эйдена, что в любовном дурмане не разучилась считать, и вообще, я никогда не снимаю ментальные щиты, поэтому мне не внушить чужих убеждений, но не успела. Из-за поцелуя не успела… Короткий, жадный, он сказал о многом: кромешник переживал, что оставит без своей защиты. А еще дурманящий, кружащий голову поцелуй обещал в будущем жаркое продолжение. Если это безумие, оно мне по вкусу.
Нехотя оторвавшись от моих губ, муж застегнул пуговицу на моей куртке.
– Не геройствуй, Иза, это моя обязанность. Если с тобой что-то случится, я сорвусь и разнесу всю Вьюгу.
Ого! А вот это уже чистая манипуляция. Как с маленькой разговаривает!
На мое фырканье Эйден ультимативно заявил:
– Хотя этот участок самый безопасный, но Хрис не оставил здесь ни одного боевого мага, поэтому мне будет спокойней, если за тобой присмотрят. Свин!
Свин? Как за мной присмотрит ньйор? И кто его сюда пропустит?
Цоканье когтей позади. Я обернулась – и обомлела.
Оно было огромным и мощным. С коротким серым мехом, бугристыми мускулами и когтями длинней моих пальцев. По спине существа шел двойной ряд наростов-шипов, большие желтые глаза отливали расплавленным золотом.
Усевшись на припорошенный снегом камень, оно склонило набок голову и приоткрыло пасть. Два ряда острейших зубов сверху и снизу я отметила машинально, а еще вдруг осознала, что оно мне улыбается. Клыкасто улыбается!
Мой ступор не проходил, а нечисть вдруг посерела сильнее – и исчезла. Стена пошла рябью – и существо проявилось, переместившись ближе. Будто издеваясь, оно снова приоткрыло пасть в знакомой улыбке.
– Это… это Свин?
– Да, в своем настоящем облике. Он шмырь.
Фрост невозмутим, меня же потряхивало.
Боги мои, а я ездила на нем, на запрещенной в Латории полуразумной нечисти! В университете мы несколько часов посвятили теории ее уничтожения.
Теперь я вижу: все, что говорили нам на парах, даже близко не похоже на правду. Свин не опасный, наоборот, он добродушный и игривый, как кот, и всегда готов помочь своему хозяину. Так за что уничтожали его сородичей? Неужели действительно, как утверждали слухи, из зависти, чтобы не усиливать и так могущественных магов, которых шмыри выбирали себе в хозяева?
И почему я не задумывалась над тем, что слишком вышколенный ньйор не может принадлежать давелийцу, который предпочитает магмобиль? Когда бы он дрессировал Свина? Между полетами и делами ордена? Да и водятся ньйоры преимущественно в латорийских горах.
– Свин взрослый, раз умеет мимикрировать под камень?
– Более того, он недавно освоил высшую степень маскировки.
Без подсказки хозяина шмырь вдруг потемнел сильнее, кожа стала грубой, шершавой, как камень, из которого построена крепостная стена. Сейчас я
