Я опоздала.
Пробегая последние несколько метров, я заметила, как ее тело дергается, словно от ударов током. Я остановилась и схватила рюкзак, крича:
– Кэтрин, перестань! Ты нацелилась не на того человека.
Но толку от моего крика не было никакого. Я начала возиться с застежками рюкзака Грейс. Вот и конверт. Трясущимися руками я разорвала его, и амулет упал мне на колени. Я подхватила браслет, сразу же надела на запястье Грейс и, все еще держа его, закричала опять:
– Кэтрин, перестань! Тебе нужна я!
Крикнув это, я отпустила амулет, и Грейс тотчас рухнула на землю у моих ног. На мгновение меня охватил ужас: то, что случилось с Грейс, может теперь случиться со мной, но у меня не было времени как следует это обдумать. Я была уверена, что Грейс теперь вне опасности, ее защитит амулет, но за одну-единственную секунду я осознала: мой тщательно разработанный план по хранению амулета в надежном месте полностью провалился. Грейс никогда не узнает, что ей нельзя его ни носить, ни вернуть мне. Передо мной на траве лежала флешка, выпавшая из конверта, когда я разорвала его.
Но беспокоиться об этом уже поздно. Я ничего не могла остановить. В моей голове мелькнула утешительная мысль: скоро я получу прежнюю жизнь назад. В моем сознании, тесня одна другую, возникали мысли о Кэллуме, и я ждала, когда Кэтрин их заберет. Я думала о его прикосновениях, его улыбке, его смущении, когда я сделала ему комплимент. Воспоминания проносились в моем сознании, как быстро прокручиваемая видеозапись, растворяясь, прежде чем я могла их осмыслить. Ощутив слабый укол паники, я осознала: Кэтрин здесь и она вытягивает их из моей головы, разматывая самую важную часть моей жизни, как сматывают нитку с катушки.
Я старалась не сопротивляться, чтобы сделать этот процесс легким для нее и безопасным для меня. Воспоминания все прокручивались и прокручивались перед моим мысленным взором: я увидела, как стою на отмели у Темзы, разглядывая ослепительный голубой камень, украшающий браслет, но потом я осознала, что думаю о недавних экзаменах… о том, как мы с Грейс планировали привлечь внимание Роба и Джека… о Рождестве… о нашем семейном отдыхе в Испании в прошлом… Воспоминания мелькали все быстрее и быстрее, а потом исчезали. Я снова увидела себя: сначала я была неловкой девочкой-подростком, потом превратилась в ребенка. Я увидела себя на игровой площадке подготовительного класса начальной школы – длинная светлая коса летела за моей головой, отражаясь в оконном стекле, пока я носилась по площадке вместе с подругами; вот мои родители, совсем еще молодые, учат меня плавать в бассейне при начальной школе, в которой учится Джош; вот моя любимая мягкая игрушка – видавший виды щенок. Все эти воспоминания представали передо мной лишь на мгновение, а потом утекали прочь.
Вся моя жизнь исчезала. Я чувствовала, как из меня вырывают все, что делало меня мной. Я словно смотрела видеозапись, показываемую на стене туннеля, в то время как сама я неслась к черной дыре в его конце.
Слишком поздно я поняла, что меня обвели вокруг пальца. Сквозь туманный вихрь, в который превращалось мое прошлое, я чувствовала: рядом со мной стоит какое-то злобное существо, смеющееся от радости и торжества.
Черная кромешная тьма все приближалась, и теперь я помнила только одно: то, что кто-то любил меня. Я цеплялась за это воспоминание, но тут последнее из того, что я помнила, унеслось прочь, и я почувствовала, как падаю наземь.
Больница
Я пыталась выбраться из непроглядной черной тьмы, ощупью ища путь в странном тумане, окутывающем мозг. Но как я ни старалась, вокруг был только мрак. Мое тело было тяжелым, руки бессильно лежали вдоль боков. Где я? Туман клубился и становился все гуще, и я почувствовала, как мой разум начинает блуждать – это было намного легче, чем пытаться хоть на чем-то сосредоточиться. Но я знала: я находилась где-то из-за чего-то важного. Кто-то ждет меня. Я хотела вернуться, но не знала как.
Я попыталась сосредоточиться, но у меня ничего не вышло: я ничего не могла вспомнить. Мой разум был просто… пуст. Я чувствовала тихий шепот каких-то мыслей, но каждый раз, когда силилась ухватиться за них, они исчезали, как призраки.
Поскольку разум не реагировал на мои усилия, я решила посмотреть, могу ли я заставить двигаться свое тело. Я глубоко вздохнула и попыталась почувствовать пальцы. Они были на месте – я чувствовала, как на один из них что-то давит, но они отказывались хоть немного пошевелиться. Я попробовала пошевелить ступнями, но не смогла заставить двигаться и их. Я точно не могла видеть, я это знала, но, может быть, я могу слышать?
Едва я успела об этом подумать, как до меня донесся далекий шум – короткий писк. Затем еще один такой же, и еще. Теперь, когда я это осознавала, прерывистый звук казался мне громким, как барабанный бой. Я слушала его, и он становился все быстрее, пока я не начала задыхаться. Я снова попробовала дышать глубоко, и в конце концов писк вернулся к прежнему ритму. Однако я не могла заставить его смолкнуть, как бы я ни сосредоточивала на этом свои силы. Жаль, что я не могу вернуться в безмолвный туман – он все-таки меньше меня раздражал.
Потом я постепенно осознала, что откуда-то исходит и второй прерывистый звук – до него было дальше, чем до того, который я услышала первым. Затем что-то заскрипело – как резиновые подошвы на линолеуме.
– О боже, – сказал дрожащий голос, – о боже…
– Что с вами, миссис Мойз?
– О боже, о…
– Вам все еще больно?
– Где я нахожусь, дорогуша? – спросил слабый голос.
– Вы в больнице, миссис Мойз. Не пытайтесь встать. Вы в отделении реанимации и интенсивной терапии. Вы всех нас так напугали. Ваша семья ждет за дверью, если вы хотите их видеть. Привести родных к вам?
– О дорогуша, думаю, да…
Когда скрипучие шаги затихли вдали, я услышала еще один звук – почти беззвучные рыдания, как будто кто-то плакал так долго, что у него почти пропал голос.
– О Алекс, вернись к нам, – прошептал женский голос. – Это мама, – сказала женщина, и ее голос дрогнул. – Я не знаю, можешь ли ты меня слышать, но врачи не могут с уверенностью сказать, что ты не можешь. Я буду говорить с тобой, пока… – Ее голос пресекся, и я ощутила на своей руке что-то мокрое.
После короткой паузы и шмыганья
