– Мне кажется, – осторожно заметил банкир, возвращаясь в кресло, – что было бы куда хуже, если бы я стал притворяться, что ничего не произошло.

– Вы правы, мэтр Бернарди, – согласился Август и тоже присел, – и я вам за это весьма благодарен. Но давайте перейдем к сути. Вы занятой человек, да и у меня, признаться, есть на очереди несколько неотложных дел.

– Тогда переходим к сути, – кивнул Бернарди. – Чем могу быть полезен?

– Сколько вы можете дать под залог моего имения? – С этими словами Август выложил на стол выписку из кадастровой книги.

Ломбардец взял документ и без лишних слов углубился в чтение. Свиток был длинный – вилла, лес и плодородный, но не обрабатываемый крестьянами берег реки, – и мэтр Бернарди читал довольно долго.

– Двадцать тысяч золотых флоринов, – сказал он, завершив чтение.

В принципе, у Августа были кое-какие деньги, но именно «кое-какие». Вместе с профессорским окладом на жизнь – пусть и не такую роскошную, как раньше, – должно было хватить. Однако если его планы, связанные с «реинкарнацией» великолепной Теа д’Агарис, перейдут из области допущений в плоскость их реализации, ему понадобится много денег. Принцип прост: хочешь заработать много денег – не скупись, создавая предприятие. Так что двадцати тысяч Августу было недостаточно.

– У меня есть неплохое собрание картин. – Он положил на стол очередной список и приготовился ждать, но ломбардец ответил сразу:

– Я наслышан о вашей коллекции, профессор, и могу дать под нее еще десять тысяч флоринов.

– Сумма мне подходит, – кивнул Август. Этого и в самом деле должно было хватить на «первый взнос». – Я беру деньги сроком на три месяца под обычный процент. Вы ведь не станете поднимать ставки?

– Не стану, – подтвердил банкир.

– Тогда я бы хотел получить деньги послезавтра или даже в начале следующей недели. Это возможно? – спросил Август.

– Если захотите отказаться, неустойку платить не придется. – Это было щедрое предложение, но, с другой стороны, колдунов такого уровня, как Август, поди еще найди. А тут свой, знакомый и благодарный. Игра по-всякому стоила свеч, а альтруистов среди ломбардских ростовщиков отродясь не водилось.

Вилла Аури, день третий

Уже смеркалось, когда карета Августа остановилась перед виллой Аури. Вместе с ним приехали дама Браганца и отличный, но пока еще малоизвестный в столице портной – немец Мартин Кунст со своей помощницей. Портного рекомендовал Августу хозяин лучшей аптеки города магистр Бах, с которым их свела, в свою очередь, общая любовь к алхимии. Бах был потомственным городским ремесленником, но получил отличное образование. Обладая слабым магическим Даром, он тем не менее преуспел в алхимии и составлении ядов. И, разумеется, он знал всех: и аристократов, и мастеровых. Так что у кого и спросить совета – если ищешь хорошего, но при том неприметного и неболтливого портного, – так это у аптекаря Баха.

Кунст и его помощница Марта привезли с собой ткани, инструменты для кроя и акварели с модными образцами платьев и плащей. Август предполагал, что снятием мерок и выбором гардероба для графини Консуэнской они займутся завтра, если на то будет воля богов. Он хотел вернуть мастера Кунста в город не позже третьего часа пополудни завтрашнего дня, с тем чтобы провести первую примерку через три дня, а вторую – через неделю. Через десять дней Август надеялся получить новый гардероб для дамы д’Агарис, включая туфли, перчатки, шали и прочую ерунду, заказом которых займется все тот же Кунст.

В отличие от портного дама Браганца нужна была Августу уже сегодня. Он собирался провести этим же вечером магический ритуал «Ховварпнир Гна»[13], и Маргарита Браганца должна была в нем участвовать. Дело в том, что, размышляя прошедшей ночью – какие перспективы открывает перед ним магия Таньи, Август неожиданно вспомнил об одном старинном и малоиспользуемом аркане, который идеально подходил именно для их с гостьей ситуации. «Ховварпнир Гна» позволял напрямую – из головы в голову – передавать знания и умения, на приобретение которых обычным порядком ушли бы долгие недели, месяцы или даже годы.

Замечательное колдовство, одна беда – ограничения на его использование были столь жесткими, что его почти никогда никто не использовал. Во-первых, устанавливать связь передачи можно было только между лицами одного пола. Во-вторых, Отдающий не должен был иметь никаких магических способностей. Даже самый слабый Дар способен случайным образом исказить передаваемое от человека к человеку знание и помутить его разум. И, в-третьих, Принимающий, напротив, должен быть магом, иначе просто сойдет с ума. И чем сильнее будет его Дар, тем лучше.

Вспомнив о «Ховварпнире Гна», Август принялся искать женщину, способную «научить» Танью французскому языку. Непростая задача, если честно. Ведь ему нужен был кто-то в достаточной мере образованный и обладающий культурной речью. Кто-то, кто согласится участвовать в ритуале и не станет затем рассказывать всем и каждому, откуда Теа д’Агарис знает французский язык. И он такую женщину нашел. Маргарита Браганца – всеми забытая старуха, влачившая жалкое существование в бедном пригороде столицы. Трудно поверить, но еще тридцать лет назад это была красивая и довольно известная дама полусвета. На протяжении двух десятилетий она была одной из самых знаменитых и желанных куртизанок Генуи. Красивая, умная, воспитанная и образованная, она была способна затмить большинство аристократок. Но, разумеется, в «хороших домах» ее не принимали.

Август узнал о Маргарите случайно, когда его отец – теперь уже бывший отец – рассказал о ней в качестве назидания. Женщина была так уверена в себе, что умудрилась пропустить переломный момент. Вот только что она была популярна и желанна, а в следующее мгновение о ней уже все забыли. Сбережений у нее почти не было. Пришлось продавать драгоценности. Однако привыкшая жить на широкую ногу, она не заметила, как растратила и эти деньги.

– Печальный конец, – констатировал старый граф, завершая свой рассказ. – Я слышал недавно, что она теперь живет на Старых Мельницах у блошиного рынка.

Там ее Август и нашел сегодня днем.

Танья опять его удивила. Во-первых, она ему очевидным образом обрадовалась. И это оказалось неожиданно приятно, потому что, как выяснилось, он тоже успел соскучиться. А во-вторых, она собрала часы и заставила их идти. Возможно ли такое и если возможно – в каком из миров женщины разбираются в механике и оптике? За прошедший день гостья успела нарисовать на листах бумаги схему зрительной трубы, приведя рядом с рисунками и схемами довольно сложные вычисления, большую часть которых Август не понял. Зато он ухватил главное – это были не фантазии, а чертежи, выполненные человеком, который хорошо разбирается в оптике, знает математику и не чужд инженерному искусству.

«Неужели ее мир настолько отличается от нашего?»

Что ж, если все пройдет как задумано – а у него на сей счет и сомнений не возникало, – очень скоро Август сможет говорить с Таньей на любые темы. И на темы, волнующие его, и на темы, интересные ей. Но для этого