– Но ашкахское искусство мертво.

Мариэль встала около плиты, и по коже Мии побежали мурашки. Из-под капюшона выглядывали клочки белых волос, глаза оказались розовыми, как у брата. Осмотрев комнату, Мия увидела спиралевидный узор, четыре двери в арках. Тусклые очертания лиц на стенах.

– Не все мертво, что умерло, – прошепелявила Мариэль.

– Мать оставляет только то, что ей нужно, – добавил Адонай.

– Наив сказала то же самое…

Глаза Мариэль вспыхнули.

– Ее подружка, стало быть?

– Окстись, сестра моя, сестра любимая, – пробормотал Адонай. – Это та девушка, которую привела Наив из пустыни. Это милое дитя избавило ее от гибели.

Мариэль сжала ушибленный локоть Мии.

– Коли так, любопытно, зачем я избавила ее…

– Потому что я тебя попросила, любезная Мариэль.

Мия посмотрела на одну из дверей и увидела на пороге Достопочтенную Мать со спрятанными в рукава руками. Пожилая женщина вошла в комнату, распущенные седые волосы веером падали ей на плечи. Она одарила Мию ласковой улыбкой.

– И вы прекрасно справились с задачей. Она выглядит как новенькая.

– Осталось несколько ушибов, – доложил Адонай. – Кость трижды сломана, а моя сестрица не владеет сим царством. Но ежели дело касается плоти, Мариэль нет равных. Лицезреть, как она сплетает сухожилия, соединяет мышечную ткань, ах…

– Мне жаль, что я это пропустила. – Достопочтенная Мать опустила руку на плечо Мии. – Как ты себя чувствуешь, аколит?

– Так, будто потеряла рассудок…

Мариэль рассмеялась, при этом кожица ее нижней губы треснула. Она потянулась было вытереть темные капли крови, но Адонай ласково ее остановил. Мия с отвращением наблюдала, как мужчина наклоняется и слизывает кровь с подбородка сестры.

– Хочу выразить вам глубочайшую благодарность, – сказала Друзилла. – Вам обоим. Но теперь, если вы не против, я хотела бы поговорить с аколитом наедине.

– Ваше право. Мы лишь гости. – Красавец развернулся к своей уродливой родственнице. – Идем, сестра моя, сестра любимая. Я испытываю жажду. Коль изволишь, можешь созерцать.

Мариэль поднесла кисть брата к своим искаженным губам, и ее розовые глаза заискрились. Поклонившись Достопочтенной Матери, они вышли из комнаты, держась за руки. Как только брат с сестрой исчезли из виду, Мия посмотрела на Друзиллу, беззвучно открывая и закрывая рот, как рыба на суше.

Улыбнувшись, старушка присела к ней на край плиты, серые локоны обрамляли румяные щеки и усталые глаза. Мию снова охватило впечатление, что Друзилла должна сидеть около теплого очага с внуками подле себя. От ее улыбки Мия чувствовала себя оберегаемой. Желанной. Любимой. И все же, зная счет ее душ и каким авторитетом она пользуется в Церкви, Мия осознавала, что Друзилла – самая опасная женщина в этих стенах.

– Прости, если Адонай и Мариэль тебя смутили, – сказала Мать. – Они часто оказывают такое воздействие на тех, кто не такой, как они.

– Как они?

– …Колдуны…

Друзилла повернулась к Мистеру Добряку.

– А, вот ты где. Мне стоило догадаться.

– …Я всегда здесь…

– Я хочу поговорить с аколитом наедине.

– …Она никогда не останется одна…

– Не испытывай меня, малыш. Я давно ушла из-под солнц – с распростертыми объятиями и радостью в сердце. Я знаю тьму так же хорошо, как себя. В отсутствие лорда Кассия я – правая рука Наи в этом месте. И когда я попрошу тебя уйти в следующий раз, то уже не буду такой вежливой.

– …Вам не нужно меня бояться…

Друзилла тихо рассмеялась.

– Нельзя всю жизнь обитать в тенях и не выучить пару-тройку фактов о тех, с кем приходится их делить. Здесь у тебя нет надо мной власти.

– Все нормально, Мистер Добряк, – вмешалась Мия. – Не уходи далеко. Если понадобится, я позову.

Долгую минуту кот из теней пристально и молча смотрел на Друзиллу. Старушка упрямо уставилась в ответ. Но, в конце концов, Мия почувствовала, как он перевел взгляд на нее и кивнул.

– …Как угодно…

Кот из теней исчез, не издав ни звука.

Мия почти сразу же ощутила его отсутствие, в желудке медленно разливался страх. Она наедине с матроной паствы убийц. В сознании пылало воспоминание о незрячих глазах Солиса, когда он отрубал ей руку. Сможет ли она полностью восстановиться? Что, если сп…

– Интересная у тебя компания, аколит, – сказала Друзилла.

Мия посмотрела на дверь, через которую вышли Мариэль с Адонаем.

– Не более, чем у вас, Достопочтенная Мать.

– Как я и сказала, мне жаль, если от них тебе стало не по себе. Мариэль с Адонаем уже давно обитают в Тихой горе. В обмен за оказанные услуги мы предоставляем им убежище в мире, который не особенно гостеприимен к тем, кто носит звание колдунов.

– Я думала, что ашкахское искусство умерло вместе со всей расой.

– Ашкахская раса мертва и забыта, это верно, – Друзилла пожала плечами. – Но смерть не алчна. Мать оставляет только то, что ей нужно. И ашкахское искусство живет в тех, кому хватает храбрости принять ниспосланные вместе с ним страдания.

– В пустыне я видела, как Наив исполняла кровавый обряд, – сказала Мия. – Пузырек, слагание по крови. Так она позвала на помощь? Ее научил Адонай?

– Адонай ничему не учит. Кровь в пузырьке принадлежала ему. Он управляет ею издалека. Своей кровью и тех, чьей кровью он обладает. Таков дар вещателя. И проклятие.

– А его сестра?

– Ткачиха плоти. Она может сотворить непревзойденную красоту или же безграничное уродство.

– Но если Мариэль властвует над плотью, то почему ее собственная…

– Освоение ашкахского искусства требует жертв. Ткачи используют плоть, как гончар – глину. Но при каждом применении волшебства ее собственная плоть становится все более безобразной. – Друзилла покачала головой. – Нужно отдать ашкахам должное. Не могу придумать более изощренной пытки, чем обладать абсолютной властью над всеми, кроме себя.

– А Адонай?

– Крововещатели жаждут того, над чем главенствуют. Они не нуждаются ни в каком ином пропитании, кроме того, которое можно найти в жилах у других.

Мия уставилась на нее.

– Они пьют…

– Да.

– Но кровь вызывает рвоту, – заметила Мия. – Выпьешь слишком много, и будешь пускать фонтаны.

– Похоже, уроки Меркурио были… очень экстравагантными.

– Вы знаете Меркурио?

Пожилая женщина улыбнулась.

– И довольно хорошо, дитя.

Мия пожала плечами.

– Ну, однажды он заставил меня выпить лошадиную кровь. Чтобы я знала, чего ожидать, если застряну где-нибудь без воды.

На это Друзилла улыбнулась шире и покачала головой.

– Это правда, что выпить больше одного глотка крови – надежный способ попробовать ее во второй раз. Вещатели не исключение. И снова пожизненные муки, понимаешь? Выпьешь мало – будешь вечно голодным. Выпьешь много – будет постоянно тошнить.

– Звучит… ужасно.

– Любая сила имеет цену. И мы все ее платим. Вещатели – своим голодом. Ткачи – своим бессилием. А те, кто призывает Тьму… – Друзилла посмотрела на тень Мии, – …что ж, в конце концов она призовет их в ответ.

Взгляд Мии опустился к черноте у ног. Страх увеличился.

– Вы знаете, кто я?

– Меркурио рассказал мне о твоих талантах. Солис рассказал о твоем маленьком представлении в Зале Песен. Я знаю, что ты отмечена самой Ночью, но не знаю