Уплетая за обе щеки яичницу, Серега сразу догадался и, кстати, ничуть не удивился, что в первую очередь Федот просит сделать телевизор, причем, по одному на каждого жителя, то есть, девять телевизоров. Скромненькая такая просьба, ненавязчивая.
— Понятно, — хмыкнул Серега. — Чего еще пожелают ваши величества?
Но поделиться еще одним желанием Федот не успел — кто-то позвонил в дверь. Серега не любил смотреть в глазок, зато частенько использовал накидную цепочку, благодаря которой дверь открывалась лишь ненамного. Сейчас он тоже подстраховался, и, наверное, правильно сделал.
— Катя? — узнал он стоявшую на пороге девушку, с которой провел две ночи подряд на квартире у Влада.
— Значит, приветик, — улыбнулась она.
— Привет, Жайворонок, — Серега вытер рукой рот. — А ты как здесь…
— В квартиру-то пустишь? — вновь улыбнулась она.
— Зачем?
— В гости.
— У меня не прибрано. И вообще времени совсем впритык. Только перекусить и сразу опять на работу бежать.
— Значит, не пустишь?
— Погоди-ка, — осенило Серегу. — Это не ты ли вся такая чернявенькая-вертлявенькая сегодня у здания банка мной интересовалась?
— Вертлявенькая, значит, — скривилась Катя.
— Погоди-погоди. А как ты мой адрес узнала?
— Ой, делов-то! Узнала по справочнику адрес участка инкассации, в котором начальником служит Александр Петрович. Приехала, дождалась, когда Серега Костиков по прозвищу Шуба с утреннего маршрута вернется. Потом — ты, значит, в метро, и я в метро, ты в подъезд, и я в подъезд. Смотрю, лифт на двенадцатом остановился. Поднялась, значит, на другом лифте, стала ждать, когда кто-нибудь из соседей на площадку выйдет, чтобы спросить, где именно ты живешь. Потом, чтобы времени не терять, решила звонить по очереди во все двери. В первой не открыли, во второй, значит, ты нарисовался…
— И… что дальше?
— Влада Мохова ищу.
— А я тут причем?
— Ну, мало ли. Вы общались, ты один из тех, кто последний его видел, деньги ему задолжал… А вдруг ты кредитора у себя в квартире в неволе связанным держишь?
Серега непроизвольно вздрогнул, — так близки к истине оказались слова Кати. Но, тем не менее, ответил:
— Совсем что ли сбрендила, Жайворонок?
— Может быть, — не стала возражать Катя. — А ты, значит, пусти меня к себе, я удостоверюсь, что Влада в квартире нет, и со спокойной совестью расскажу об этом Артуру.
— Артуру?
— Ему. Пустишь?
— Не пущу.
— Почему?
— Ну, как тебе попроще объяснить. Вот если бы ко мне пришел Артур, то — милости просим. Бабушки-старушки, которые сейчас в дверные глазки пялятся, никак бы на это не отреагировали. Но зато, какие сплетни поползут по всему дому, если они увидят, что квартиру закоренелого холостяка вдруг посетила некая супер-пупер вертлявенькая.
— Хам! — после короткой паузы выкрикнула Катя.
— Свободна! — рявкнул он в ответ и захлопнул перед носом девушки дверь.
Думал, что она тут же начнет названивать, но нет. Прильнул к глазку — никого. Выбежал на балкон и вскоре узнал в вышедшей из подъезда девушке Катю. Она, словно почувствовав его взгляд, задрала голову и помахала ему. Серега непроизвольно махнул в ответ, но тут же отдернул руку, словно обжегся.
Сел за стол и, бросив взгляд на недоеденную яичницу, понял, что аппетит пропал напрочь. На грани восприятия слухом уловил попискивания живчиков-женщин. И Федот настойчиво старался что-то ему показать-объяснить.
— Да подождите вы! — Рявкнул он теперь и на своих «детишек», которые мгновенно присмирели.
«Вот же непруха! — Серега в сердцах стукнул по столу. — Ну, выследила его Катя, не так уж и сложно это оказалось сделать. Так чего время-то тянула, словно специально дожидалась, пока я живчиков из серванта на свет божий вытащу. Позвонила бы в дверь чуть раньше, впустил бы вообще без проблем. Ищи своего Мохова, сколько угодно — хоть под кроватью, хоть в кладовке, хоть в морозилке — расчлененного. И ушла бы с докладом к своему Бильярдному шарику, что не наблюдается Влад Мохов в квартире Сереги Костикова, расположенной на двенадцатом этаже в здании, напротив метро Коньково… И с нее — взятки гладки, и я — в шоколаде. Так нет же, прожевала сопли, дура вертлявая! А еще Жайворонок. Хотя, причем тут ее фамилия?»
— Так, мелкота! — Серега вновь стукнул кулаком по столу, да с такой силой, что платформочки подпрыгнули, а кое-то из живчиков не удержался на ногах. — Хочу поговорить с вами откровенно. Не все гладко в нашем с вами королевстве Застолье. Проще говоря, есть опасения, что другие люди, некая организация, может нас, то есть, вас обнаружить. И тогда вы сами должны догадаться, что может произойти?!
Живчики, особенно ветераны, усердно закивали.
— Если кто-то все же недопонимает, поясню. Крандец вам всем настанет и, если повезет, то крандец мгновенный. Чтобы этого не случилось, слушайте внимательно.
Если кто-то, помимо меня вдруг достанет на свет божий вас вместе с кухней, комнатами и всем остальным, то в этом случае вы должны замереть и не дышать, притвориться пластилиновыми. И даже если вдруг кто-то вздумает вас разглядеть поближе, переставить — не дергайтесь ради своей же пользы. Потерпите, и очень быстро они оставят вас в покое. Надеюсь, что нависшая над вами угроза продлится недолго, максимум — дня два-три. Но лучше перестраховаться.
Так. Пока что все оставайтесь на кухне, а ты, Влад пройди в комнату Тимофея, а затем — на льдину. Не бойся, замерзнуть не успеешь.
За то недолгое время пока Влад шел до льдины, Серега вспомнил, что некоторое время они вместе рыбачили со льда даже чаще, чем по открытой воде. Роскошная дача Влада стояла на берегу богатого рыбой озера, и они ставили жерлицы на щуку и налима, сверлили десятки лунок в поисках судака и крупного окуня, которого ловили на зимние блесны и балансиры. Бывало, рыбача по последнему льду, проваливались в полыньи, но всякий раз самостоятельно
