– причина соревнования на жим штанги лежа с бешеными ставками против Шахта, Фрира и Петрополиса Кана, которое организовал прошлой весной М. Пемулис: тогда она уделала Кана, Фрир даже отказался прийти, а Шахт все-таки победил, но снял перед ней шляпу. Сейчас Кент была на обязательной прогулке после ужина, предписанной тренерским составом для коррекции веса, сжимая теннисные мячи «Пенн 5» обеими руками, в трениках ЭТА и с огромным фиолетовым бантом, то ли примотанным скотчем, то ли приклеенным к пучку волос на макушке. Она сказала Марио, что увидела в чаще зарослей у края холма чертовски странную вещь. Прическа у нее была высокая и закругленная, словно в форме капсулы, похожая на папскую митру или шлем британского констебля. Марио сказал, что ее бант выглядит потрясающе, и какой сюрприз – столкнуться вот так, лицом к лицу, когда смеркается. Бриджет Бун говорила, что волосы Крейсера Миллисенты Кент выглядят, как ракета, поднимающаяся из шахты для запуска. Лучи от кромки закатного солнца прятались за вершиной прически Крейсера Миллисенты, которая (прическа, не Миллисента) казалась остеоидно твердой и словно состояла из клубка плетенных гнезд, сетчатых волокон, напоминающих сухую губку из люффы, что она объяснила неудачной попыткой летнего домашнего перманента, из-за которого волосы и превратились в клубок сетчатых гнезд, который только сейчас начал хоть как-то распутываться, чтобы можно было прикрепить хотя бы бант. Марио ответил, что, ну, бант ей очень идет, что тут еще скажешь. (Перед этим он не сказал буквально «когда смеркается»). К. М. К. сказала, что развлекалась, проторяя тропы сквозь колючие заросли миссис Инканденцы, которые та – когда еще выходила на улицу, – высадила, чтобы отвадить поденщиков срезать дорогу к ЭТА по склону, и наткнулась на телескопическую треногу «Хаски VI», новенькую, тускло поблескивающую серебром и торчащую на своих трех ногах посреди чащобы как ни в чем ни бывало. Без всяких видимых причин и без каких бы то ни было следов на земле или видимых доказательств того, что ктото проторял здесь дорогу до Крейсера Миллисенты. Крейсер Миллисента рассовала теннисные мячи по карманам, взяла Марио за клешню и сказала идти за ней, вот сюда, и она быстренько покажет, потому что интересно услышать его мнение и плюс заручиться свидетелем на момент, когда они вернутся и расскажут всем. Марио сказал, что у телескопического треножника «Хаски VI» есть цилиндрическая головка и спусковой тросик. Вслед за девушкой, поддерживающей его за руку одной рукой и прокладывающей путь сквозь кусты другой, он пробивался глубже в чащу, к краю холма. Свет сумерек теперь приобрел такой же оттенок, что и бант К. М. К. Она сказала, что готова поклясться, тренога была гдето здесь. Марио сказал, что его покойный папа брал не такой шикарный «Хаски IV», когда только начинал снимать артхаусные фильмы и все еще пользовался самодельными тележками, мешками с песком и галогеновыми лампами вместо дуговых прожекторов. Чирикали несколько разных видов и типов птиц.

Крейсер Миллисента Кент открыла Марио по секрету, что ей всегда казалось, у него самые длинные, мягкие и симпатичные ресницы из всех

мальчиков на двух континентах – трех, если считать Австралию. Марио галантно поблагодарил, назвав ее «мэм» и стараясь сымитировать южный акцент.

Крейсер Миллисента Кент сказала, что не может отличить старые следы от первой встречи с треногой в зарослях от их более поздних следов в поисках старых следов, и что она начинает беспокоиться, ведь уже темнеет и они, наверное, ничего не найдут, и значит, Марио не поверит, что она видела что-то настолько долбанутое, как поблескивающую серебром треногу, установленную без всякой причины хрен знает где.

Марио сказал, что Австралия – это континент, в этом он уверен. Ростом он доходил до подреберья Крейсера Миллисенты.

Марио слышал в зарослях поблизости хруст, но был уверен, что это не Хэл, потому что Хэл, как правило, передвигался бесшумно, будь то в помещении или нет.

Крейсер Миллисента Кент сказала Марио, что, хоть она и общепризнанно отличный игрок с могучим стилем «срываться-к-сетке-инависать-над-ней-как-титан» в традиции силовой игры Бетти Стоув / Винус Уильямс и ее ждет почти безграничное будущее в Шоу, здесь, наедине с ним, ей хочется признаться, что она никогда особенно не любила теннис, что ее настоящая любовь и страсть – это современные ритмопластические танцы, к которым у нее, общепризнанно, не было естественной предрасположенности и талантов, но которые она любила, и в детстве проводила почти что все внетеннисное время, практикуясь в трико перед двойным зеркалом у себя дома в пригородном Монклере, Нью-Джерси, но что именно к теннису у нее был безграничный талант, эмоциональный стиль игры, и что именно благодаря теннису она получала предложения от элитных школ-интернатов, а ей отчаянно хотелось попасть в школу-интернат. Марио попросил ее вспомнить, какую именно треногу она видела: «Хаски VI» модели TL с рифлеными резиновыми наконечниками на ножках и цилиндрической головкой с возможностью поворота на 360° или же модели SL без рифленых резиновых наконечников и с возможностью поворота лишь на 180°, полукруг вместо полного круга. Миллисента призналась, что приняла стипендию ЭТА в возрасте девяти лет с одной лишь целью – сбежать от отца. Отца она называла Старик, и по тому, как звучало это слово, было ясно, что она произносит его с большой буквы. Ее мать ушла из дома, когда Миллисенте было всего пять, внезапно сбежала с мужчиной, присланным какой-то компанией «Кон-Эдисон», чтобы бесплатно оценить энергоэффективность дома. Прошло уже шесть лет с тех пор, как она в последний раз видела Старика, но в ее памяти он остался трехметровым жирдяем – из-за его габаритов все зеркала и ванна в их доме были двойных размеров. Одна из старших сестер Миллисенты, которая всерьез увлекалась синхронным плаванием, забеременела и вышла замуж еще в школе, вскоре после ухода матери.

Все это время хруст и треск в зарослях выше по склону нарастал. Марио приходится нелегко на любой наклонной поверхности. На самой верхней ветке деревца сидит какая-то птица и молча смотрит на них. Внезапно Марио вспоминает анекдот, который однажды слышал от Майкла Пемулиса:

– Если двое людей поженятся в Западной Вирджинии, потом подкопят и переедут в Массачусетс, а потом решат развестись, какая самая большая проблема будет из-за развода?

К. М. К. говорит, что другая ее старшая сестра уже в пятнадцать ни с того ни с сего присоединилась к ледовому шоу «Айс Капады» и стала кем-то