– Вопрос.

– Ну, еще с Уэстона было довольно очевидно, что у Маман ОКР. Обсессивно-компульсивное расстройство. Единственная причина, почему ей ни разу не ставили диагноз и не лечили, – оно не мешает ей функционировать. Похоже, все сводится к функционированию. «Траверсия – это характер», если верить Штитту. У одного парня, с которым я близко дружил много лет в ЭТА, развилось такое патологическое ОКР, когда лечение нужно, – Бэйн тратил огромное количество времени на бесчисленные ритуалы умывания, уборки, всяких проверок, прогулок, не мог выйти на корт без рейсшины, чтобы убедиться, что все струны на палке пересекаются под углом 90°, в дверь мог войти, только если сперва руками ощупает косяки, проверял проем бог знает на что, а потом не мог довериться своим чувствам и всегда перепроверял только что проверенную дверь. Из раздевалки Бэйна приходилось выносить физически, перед турнирами. Вообще, мы были близкими друзьями всю жизнь невзирая на то, что Марлон Бэйн единственный из всех потных людей в мире, к кому не стремно подойти ближе чем на километр. По-моему, ОКР началось как раз в результате компульсивного потоотделения, которое само началось после того, как его родители погибли в жуткой абсурдной аварии, родители Бэйна то есть. Если только пот – не дефекция из-за самих постоянных ритуалов и хлопот. Аист снимал Марлона в «Смерти в Скарсдейле», если вдруг захочется увидеть про пот больше, чем хочется. Хотя тренеры ЭТА поощряли дверную патологию Бэйна, потому что менторша, которая учила самого Штитта в его немецкой академии, была патологически привязана к мысли, что ты то, что проходишь между. Как же приятно использовать не к месту феминитив, когда удобно, и ни на что не

оглядываться. Господи, опять я думаю о грамматике. Вот почему я избегаю темы Маман. От всей этой темы начинает клинить. «Траверсия – характер», если верить Штитту. По-моему, брючный костюм так хорошо смотрится только на особенной женщине. Я всегда…

– Вопрос.

– По-моему, суть в том, что с настоящим клиническим обсессивно-компульсивным расстройством мне пришлось смотреть, как заходит в тупик жизнь моего бывшего напарника по корту, потому что ему приходилось мыться в душе три часа, а потом еще два – выходить из душа. Он впадал в такой паралич навязчивых движений, которые не служили никакой функции. Маман же, с другой стороны, может функционировать с навязчивыми состояниями, потому что она также навязчиво эффективна и практична по отношению к навязчивым состояниям. Считать ли ее из-за этого более сумасшедшей, чем Марлон Бэйн, или менее сумасшедшей, чем Марлон Бейн, – как бы, кто знает. Как пример, Маман решила большую часть своих проблем с переходами между помещениями, не построив на первом этаже ДР ни одной двери или дверного проема, так что все комнаты разделяются углами, перегородками и растениями. Маман придерживалась просто-таки немецкого расписания посещения ванной комнаты, чтобы не застревать, часами намывая руки, пока кожа не начнет слезать, как у Бэйна – ему перед самым выпуском из ЭТА пришлось носить все лето хлопковые перчатки. Маман на какое-то время установила видеокамеры, чтобы навязчиво проверять, выключила ли миссис Кларк плиту, или проверять расстановку растений, или ровно ли висит бахрома на всех полотенцах в ванной, без физического присутствия; в ее студии в ДР была небольшая стена мониторов; Аист камеры терпел, но Тэвису, у меня такое ощущение, не понравится, чтобы его записывали в ванной или где-нибудь еще, так что, может, ей пришлось искать альтернативуС Можешь сама проверить, как приедешь. А сказать я хочу, что она навязчиво эффективна даже в плане обсессий и навязчивых состояний. Конечно, наверху двери есть, с замками, но это уже в счет других навязчивых состояний. Состояний Маман. Лучше сама ее спроси. Она такая обсессивная, что может сами обсессии расположить так эффективно, что все успевает и еще остается куча времени на детей. Вот это уже постоянная нагрузка на ее батарейку. Ей приходится держать Хэла под юбкой, но при этом так ненавязчиво, что Хэлли и не понимает, что происходит, чтобы он не отцеплялся от юбки. Малой до сих пор навязчиво ищет ее одобрения. Живет ради аплодисментов ровно двух рук. До сих пор для нее выступает, в плане синтаксиса и лексикона, в семнадцать лет, ровно как в десять. Малой такой закрытый, что с ним разговаривать – как бросать камень в болото. Малой не представляет, что даже знает, что у него проблемы. Плюс у Маман навязчивое состояние из-за Марио, разных физических трудностей, невзгод и жалкостей Марио, и она боготворит Марио, и считает, что Марио – какой-то мирской мученик бардака, в который она превратила свою жизнь, и при этом вынуждена поддерживать политику невмешательства, притворяться, что дает Марио жить своей жизнью и принимать свои решения.

– Вопрос.

– Об этом не будем.

– Вопрос.

– Нет, и не принижай мои умственные способности, я не собираюсь говорить, почему не хочу об этом говорить. Если все это попадет в статью «Момента», Хэлли ее прочтет, а значит, прочтет вслух Бубу, и я не буду говорить про смерть Аиста или стабильность Маман для статьи, в которой они прочтут про мой взгляд, а вдобавок какое-то авторитетное мнение о моем взгляде, вместо того чтобы самим принять выводы. То есть сделать. Сделать, принять. Нет, сделать выводы.

– Им обоим лучше подождать, пока они оба не уберутся оттуда подальше, прежде чем смогут хотя бы осознать, что происходит, что Маман – бесповоротная психопатка, блин. Все эти термины, уже ставшие клише, – отрицание, шизогенная, патогенная семейная, как ее, система, и так далее и тому подобное. Один бывший знакомый говорил, что Чокнутый Аист говаривал, что клише заработали свой статус клише потому, что такие очевидно правильные.

– Я ни разу не видел, чтобы они ссорились, ни разу за все восемнадцать лет дома и в академии, – это все, что я скажу.

– Вопрос.

– На мой взгляд, покойный Аист стал жертвой самого чудовищного розыгрыша в истории, – это все, что я скажу.

– Ладно, приведу еще один антидот¹¹ из жизни, который скажет об эмоциональном климате Маман больше, чем любое прилагательное. Господи, ну видишь, я уже начал употреблять в речи части речи, стоило мне только вспомнить об этом всем. Вот что главное в людях, которые по-настоящему и опасно безумны: они поистине гениально заставляют людей вокруг считать, что это они сами безумны. В военном деле это зовется