Однако же все эти преступления она совершила ради меня, чтобы защитить меня, чтобы дать мне время разгадать тайну убийства Эвелины. Она оставалась доброй, отзывчивой и преданной даже тогда, когда мое желание спасти Эвелину стало помехой в расследовании.
Она, единственная из всех обитателей особняка, не скрывала своей истинной сущности.
– Она изменилась, – говорю я. – Вы сами сказали, что Блэкхит перевоспитывает людей, стирает личность и заменяет ее новой, а потом проверяет ее на прочность. Я неделю провел бок о бок с Анной. Она помогала мне, не раз спасала мне жизнь. Она – мой друг.
– Она убила вашу сестру, – заявляет Чумной Лекарь.
Мой мир исчезает.
– Она унижала и пытала ее на глазах у всего мира, – продолжает он. – Айден, таких, как она, изменить невозможно.
Я падаю на колени, сжимаю виски, пытаюсь сдержать лавину воспоминаний.
Мою сестру звали Джульетта. Она была улыбчивой брюнеткой. Ей поручили задержать Аннабеллу Колкер, и я ею очень гордился.
Воспоминания впиваются в меня осколками стекла.
Джульетта, женщина умная и энергичная, считала, что надо не дожидаться справедливости, а активно ее добиваться. Это меня смешило, но сестра настаивала на своем.
По моим щекам текут слезы.
Среди ночи сподвижники Аннабеллы Колкер похитили Джульетту из дома. Мужу Джульетты повезло – его застрелили. А саму Джульетту семь дней пытали у всех на виду.
И назвали пытки справедливой расплатой за преследования.
И заявили, что подобной кары и следовало ожидать.
Ни о себе, ни о своих родных я больше ничего не помню. У меня не сохранилось счастливых воспоминаний. Мне остались только скорбь и ненависть.
В Блэкхит меня привело убийство Джульетты. Отсутствие еженедельных телефонных звонков. Невозможность поделиться рассказами о повседневных происшествиях. Навсегда опустевшее место, которое сестра занимала в моей жизни. И то, как задержали Аннабеллу.
Без крови. Без боли.
Без разрушений.
А потом Аннабеллу отправили в Блэкхит, где убийца моей сестры будет бесконечно расследовать убийство еще чьей-то сестры. Такое решение объявили справедливым возмездием, радовались своей изобретательности и полагали, что меня это удовлетворит. Что я сочту такое наказание достаточным.
Но ошиблись.
Несправедливость терзала меня ночами и не оставляла в покое при свете дня. Измученный ею, я больше ни о чем не мог думать.
Я последовал за Аннабеллой Колкер к вратам ада. Я запугивал и мучил ее до тех пор, пока сам не забыл, зачем я это делаю. Пока не забыл Джульетту. Пока Аннабелла не превратилась в Анну – в испуганную девушку во власти чудовищ.
Я стал тем, кого ненавидел, и превратил Аннабеллу в ту, кого полюбил.
И во всем винил Блэкхит.
Сквозь слезы гляжу на Чумного Лекаря. Он смотрит на меня оценивающим взглядом. Мне интересно, что он во мне увидел. Сам я не знаю, что и думать. Все это происходит со мной из-за той, кого я отчаянно хочу спасти.
Во всем виновата Анна.
«Аннабелла».
– Что? – вслух произношу я, удивленный настойчивостью внутреннего голоса.
«Во всем виновата Аннабелла Колкер. Мы ненавидели ее, а не Анну».
– Айден? – обеспокоенно спрашивает Чумной Лекарь.
«Аннабелла Колкер умерла».
– Аннабелла Колкер умерла, – медленно повторяю я, глядя на Чумного Лекаря.
Он качает головой:
– Нет.
– Она умирала тридцать лет. Не от ненависти и не от мук. Прощение даровало ей смерть. Аннабелла Колкер умерла.
– Вы ошибаетесь.
– Отнюдь нет, – твердо заявляю я. – Вы сами посоветовали мне прислушиваться к внутреннему голосу. Вы уверяли, что Блэкхит перевоспитывает людей. И я вам поверил. А теперь и вы поверьте мне: вы привыкли к тому, кем была Анна, и не видите, кем она стала. А если вы не желаете признать, что она изменилась, то к чему все эти ухищрения?
Он раздраженно пинает комок грязи, вздыхает:
– Зря я снял маску.
Он встает и направляется в огород, распугивая кроликов. Упирает руки в боки, смотрит на особняк, и я внезапно осознаю, что Блэкхит властен не только надо мной, но и над Чумным Лекарем. Мне позволено поступать по своему усмотрению и менять ход событий, а Чумной Лекарь вынужден безмолвно взирать на убийства, насилие и самоубийства, на трясину лжи, в которой погряз особняк. Чумному Лекарю приходится ежедневно сталкиваться с ужасными происшествиями, но, в отличие от меня, он не может о них забыть. Это кого угодно сведет с ума. Для того чтобы сохранить рассудок в таких условиях, необходима вера. Стойкая вера в то, что справедливость восторжествует.
Чумной Лекарь, будто читая мои мысли, оборачивается ко мне:
– Чего вы хотите, Айден?
– В одиннадцать часов ждите у озера, – говорю я. – Туда придет чудовище. Вот увидите, это будет не Анна. Дайте ей шанс проявить себя. Вы поймете, кто она такая, и признаете мою правоту.
Он колеблется:
– Откуда вам это известно?
– Моя жизнь окажется под угрозой.
– Даже если вам удастся подтвердить, что Анна изменилась к лучшему, я не имею права нарушить заведенный порядок: освобождают того, кто назовет убийцу Эвелины. Вы, а не Анна назвали мне это имя. Освободить можно только вас. И что вы на это скажете?
Я встаю, подхожу к рисунку на стене, касаюсь точек, обозначающих пробелы в моих знаниях:
– Я еще не все разгадал. Если Майкл Хардкасл хотел застрелить сестру у пруда, то зачем ему понадобилось подсыпать ей яд? Нет, он этого не делал. Он не знал, что виски отравлен. По-моему, это сделал кто-то другой.
Чумной Лекарь входит в хижину:
– Это весьма зыбкие доводы, Айден.
– У нас слишком много вопросов, оставшихся без ответов, – говорю я, вспоминая, как Эвелина, едва оправившись от действия яда в оранжерее, пыталась мне что-то сказать. – Зачем Эвелина упомянула об убийстве Миллисент Дарби? Что это нам дает?
– Может быть, Миллисент тоже убил Майкл?
– Зачем? Нет, мы что-то упускаем.
– Что именно?
– По-моему, у Майкла Хардкасла был сообщник, о котором мы до сих пор не подозревали.
– Еще один убийца… – задумчиво произносит Чумной Лекарь. – За тридцать лет я не сообразил… И никому это не приходило в голову. Нет, Айден, это невозможно.
– Сегодня невозможный день. – Я указываю на свой рисунок. – Второй убийца существует. И я догадываюсь, кто это может быть. Если я прав, то Миллисент Дарби убили, чтобы замести следы. А если есть второй убийца, причастный к гибели Эвелины, то вам нужны два ответа. Если Анна назовет вам имя сообщника Майкла, вы ее освободите?
– Сомневаюсь, что Аннабеллу Колкер выпустят из Блэкхита, – отвечает Чумной Лекарь. – И вряд ли кто-нибудь поверит, что она изменилась к лучшему. Боюсь, ее оставят здесь под каким-нибудь предлогом.
– Вы знали, что мне здесь не место, поэтому старались мне помочь. Поверьте, Анне здесь тоже не место, – настаиваю я.
Он поглаживает лысину, ходит по хижине, смотрит то на меня, то на
