Я не слишком хорошая актриса. Всегда была активисткой и потому участвовала в театральном кружке, помимо прочих. Но даже там меня особенно талантливой никто не называл. Однако сейчас на карту было поставлено многое. Надеюсь, и дрожание моего голоса можно было расценить как волнение, а не нарастающую панику:
— Господин Шакка… Я Тайишка! Смерть и иной мир помутили мой разум! Кажется, я до сих пор не пришла в себя окончательно. Вы ведь сами говорили, что те некроманты ошиблись. И если мое поведение кажется вам странным, то, пожалуйста, примите во внимание…
— Принимаю во внимание, — перебил он, а рот изогнулся в некрасивой усмешке. — Я даже рад слышать, что ты именно Тайишка. Тогда все идет по моему плану, пусть и с некоторыми задержками. Ведь мы с тобой связаны прочной нитью.
— Тайишка, господин! — повторила я, пытаясь воспроизвести ту же интонацию, которой взвизгивало внутри меня. — И я на самом деле счастлива, что оказалась здесь!
— А уж как счастлив я. Подойди ко мне.
Я неуверенно ступила на пол и остановилась, глядя на него сверху вниз.
— Встань на колени, Тайишка, — голос некроманта стал мягче. Но меня пробрал озноб от предчувствия. Я все же опустилась на пол перед стулом и подняла лицо. Он улыбался все шире: — Чего ты ждешь, хорошая моя? Разве доставить мне удовольствие — не твое главное желание? Знаю, что ты ничего не умеешь, но я подскажу. Сначала завязка.
Я заторможено уставилась на его штаны из тонкой замши, перевязанные вверху шнуром. И если Тайишка внутри все еще недоумевала, что происходит, то мне-то было все предельно ясно. Особенно ясно было то, что я не смогу. Этот старик вызывал во мне только отвращение. Даже если бы он был мне приятен, то вот так… я все равно бы не смогла.
Он положил мне ладонь на волосы, чуть надавил.
— Почему ты медлишь, Тайишка? Разве ты не хочешь провести своим языком там?
Дуреха внутри уже задыхалась от непонятного ей желания, хотя она толком и не понимала, что за этим последует. И тоже торопила: «Развяжи, Оль, развяжи!». Конечно, она чувствовала, что это начало какого-то интима… а ей хотелось уже любого интима. Будет даже интересно посмотреть, когда до нее дойдет, как именно будет проистекать этот самый интим… Хотя нет, не интересно. «Танюх, — я старалась убедить каждым словом. — Тебе придется дальше самой. Я попытаюсь отстраниться… Но сама я не смогу с ним». В ответ только истеричное: «Оль, Оля!».
Кажется, она старалась хотя бы руку протянуть, но у нее не получалось. Еще через несколько секунд мое замешательство станет слишком подозрительным. Она не может даже собственным телом управлять! Некроманты-недоучки не просто ошиблись — они облажались по всем фронтам! Я сцепила зубы и направила пальцы к концу шнурка. Потянула. Рука непроизвольно затряслась. Господин Шакка не торопил, но я знала, что он внимательно наблюдает. Я должна сгорать от страсти! Должна!
Под штанами белья не было. Тайишка, увидев невозбужденный член, застонала. Я заставила себя немного приспустить штаны и коснуться пальцем головки. От омерзения поморщилась, а потом зажмурилась. Кошмар… я еще никогда не была в ситуации, хотя бы отчасти близкой к подобной! Чуть наклонила голову, но не выдержала — распахнула глаза. Член в руке едва заметно напрягся, а сверху нависал волосатый старческий живот… Я подняла глаза, столкнулась с сочащимся ядом взглядом, и у меня сдали нервы. Неконтролируемо отшатнувшись назад, зажала рот ладонью. Не могу. Хоть пытайте, хоть убивайте — просто не могу! Тайишка внутри буквально закричала от разочарования, но мне было плевать.
Меня рвануло вверх с неожиданной силой. Господин Шакка держал за плечи и всматривался в глаза.
— Не нравлюсь? Некрасив? Не вызываю в тебе желания, Ольга?
Я только головой трясти могла, а на глаза наворачивались слезы. Он с невероятной легкостью отшвырнул меня на другой конец комнаты, и уже через секунду прижимал к стене.
— Я… Я просто… невинна… — пыталась говорить хоть что-то, хотя захлебывалась отчаянием. — Господин…
Он вдруг сказал совсем тихо:
— Закрой глаза.
— Но… господин…
— Просто закрой глаза, — еще тише.
Я подчинилась. И сразу почувствовала его губы на своих. Он целовал без напора, скорее нежно. Это позволило хотя бы привыкнуть к ощущению. Непроизвольно начала отвечать, а потом приоткрыла рот. Когда глаза закрыты, быстро забывается образ — остаются только ощущения. И они неожиданно стали тревожными, теми самыми, которые зреют во всем теле, а потом собираются в одной точке, теми, которые требуют продолжения. Но поцелуй был ласковым, без малейшего нажима или принуждения. Возможно, это метания внутри Тайишки на мне отражались — она растекалась кипящим медом оттого, что хоть что-то получила. Я же… я ни о чем не думала и ничего не анализировала, только отвечала легким стоном, когда чувствовала прикосновения его языка к своему.
Он оторвался от моих губ, но продолжал держать меня крепко прижатой к стене. Прошептал в ухо:
— Не открывай глаза, — пауза. — Не смотри пока. И ответь — ты сейчас Ольга или Тайишка?
Я молчала.
— Кажется, с тобой будет сложно и интересно. Можно ли приручить демона? Дам тебе еще немного времени, чтобы определиться: ты — Тайишка, которая выложит мне всю правду, или ты демон, который завтра отправится на дыбу. В твоем мире есть дыбы, Ольга?
И вдруг отпустил меня, я едва не упала от неожиданности. Открыла глаза — господин Шакка стоял впереди, наклонив голову набок и без особого любопытства меня разглядывая. Я чуть не вскрикнула от осознания, что только что целовала его. Я целовала! И только потому, что напрочь забыла все важное. Ему стало интересно? А разве мне — хоть на мгновение — не стало? И так уж ли сложно будет притвориться Тайишкой, если закрывая глаза, я забываю все важное? Или в самом деле, как говорил Дмитрий Александрович, иногда правильнее не думать, если мысли мешают действиям.
Глава 6
Я остановила себя от порыва лечь и попытаться уснуть. В реанимации я в полной безопасности, что нельзя сказать об этом мире. И дабы укрепить свои позиции, надо разобраться в деталях. Просидев у окна примерно полчаса и заметив во дворе светлую макушку Эльрика, я уверенно направилась к двери. Мне до сих пор никто не запрещал покидать комнату, так надо успевать, пока не запретили.
— Вам что-то нужно?
Я глянула на застывшую в коридоре Марушку. Не удивлюсь,
