И вот, через несколько дней Виолетта приехала ко мне в батор, мы с ней пошли гулять. Я видел, что девчата – Кристина, Маша и еще кто-то там был – смотрели и завидовали тому, какой я крутой. В тот день на Виолетте был прикольный либо серебряный, либо из белого золота браслет. Очень красивый. И опять эти локоны с тоннами лака, стоящая челка, черный пиджак, белая майка и короткие черные брюки – чуть прикрывали икры. А на ногах я не запомнил что. Хотя одежду и обувь на человеке вижу сразу и всегда надолго запоминаю. Мне даже говорили, что мне надо бы в модельеры или стилисты. Но там ведь надо знать геометрию, а я в ней совсем никак. Ненавижу. Поэтому – мимо. И тем более еще надо рисовать, а я и это тоже не умею. Если только мог бы помогать подбирать богатым теткам модные луки. Это – пожалуйста.

В общем, мы ходили, разговаривали, и она мне сразу рассказала про Сережу. Как встретила этого пацана на концерте в каком-то детском доме, как потом ходила к нему в гости. Говорила, что он хороший мальчик, что она планирует его забирать. Мне показалось, не просто так мне все это рассказывает – то ли проверяет реакцию, то ли пытается пробудить во мне ревность. Какая-то определенная цель у нее точно была – наверное, чтобы я мотивировался, чтобы начал уговаривать: «Да зачем тебе этот Сережа? Забери лучше меня!» Чтобы сразу подумал про ее семью. У нее это, кстати, и получилось, хотя я виду не подал. Слушал ее и кивал: «Окай, окай, да, конечно!» – а в голове одна мысль: «Это теперь моя богатая леди! Какой еще на фиг опять Сережа?! Она уже выбрала меня!» После прогулки и тупых рассказов о Сереже мы пошли в магазин, купили коктейли в банках и сели в лесу рядом с батором. И вот мы сидим, пьем, разговариваем. Наш разговор я не помню – наслаждался коктейлем и тем, что Виолетта разрешает мне пить алкоголь. Даже сама купила. Сижу и думаю: «Вот это круто!» Дальше достал сигарету и закурил. Она сначала кинула на меня осуждающий взгляд, но потом посмотрела уже иначе, и я в ее глазах прочитал: «Ну, курит и курит. Не страшно». А я просто курил, пил и наслаждался моментом. Мне реально было все равно, что она там говорит. И потом она у меня сигарету стрельнула и тоже закурила. Каеееф!

Через несколько дней она приглашает меня к себе домой, и я, такой: «Еууу!» Очень обрадовался, что дело пошло. О семье Дианы я в тот момент особо не думал, вроде как показали мне настоящую жизнь, за забором батора – все, спасибо. Тем более я же понимал, что взять в семью они меня не могут и ничего такого не обещали. А Виолетта – может. Даже, скорее всего, возьмет. От сознания этого во мне бушевала такая радость! Но я надеялся, что мы и дальше будем дружить с Дианой и Денисом. Виолетта хорошо о Диане отзывалась. Поэтому я не переживал за общение с ней. Думал, что буду, как раньше, в гости к ним ездить. И еще промелькнула та самая мысль о том, что я Диане и Денису все-таки не симпатичен. Не понравился – такое бывает. Иначе, наверное, они не разрешили бы мне общаться с Виолой? Правда, когда мы виделись в баторе – Диана по делам фонда приезжала и всегда находила меня – постоянно спрашивала, все ли у меня в порядке, уверен ли я, что хочу продолжать общение с Виолой. Переживала, я видел. А я отвечал: «Конечно, все норм!»

Когда я в первый раз пришел к Виолетте домой, то просто рот раскрыл от восторга. Увидел высокие потолки, красивые портьеры из дорогой ткани, но это было не самое главное. Самое главное – ко мне подбежала собака. Настоящая живая собака – маленькая черная такса по кличке Соня – и начала гавкать. В первый день я даже не смог расслабиться и спокойно выпить вина, потому что Соня считала меня чужаком и хотела прогнать из дома. Я был для нее незнакомым, от меня не так пахло, вот она и нервничала. Правда, потом привыкла, и мы с ней очень сдружились. Какая же она лапонька! До сих пор ее люблю!

Мы посидели с Виолеттой, о чем-то поговорили. Потом стали обедать. На обед у нас были спагетти с курицей в сливочном соусе и опять-таки вино. Алкоголь, наверное, для того, чтобы немного развязать мне язык. А то я все-таки нервничал.

– Гоша, какой салат ты любишь? – спрашивала она.

– «Цезарь».

– Ну, хорошо. Потом приготовлю «цезарь».

А пока она оторвала салатные листья и положила их на тарелку.

– О, люблю листья, – было так приятно, что она хочет мне угодить.

– Я тоже листья люблю.

Думаю, Виолетта пыталась создавать впечатление, что мы с ней похожи. Когда она спрашивала меня о предпочтениях в еде, всегда говорила, что любит то же, что и я. А не любит то, что не нравится мне. Потом мы снова говорили, она рассказала мне про своего бывшего мужа, который держал ее в золотой клетке и запрещал работать. Можно было только сидеть дома или сопровождать его в командировки, в путешествия, вместе летать на самолетах. Детей у них не было – я тогда так понял, что это она не хотела. А потом они развелись. Виола сама стала хорошо зарабатывать и вот решила усыновить ребенка.

Прошло всего несколько недель, а мы уже очень тесно общались. Встречались достаточно часто – не каждый день, конечно, но несколько раз в неделю точно – когда и у нее получалось, и у меня ничего не было. Выходные тоже проводили вместе, поэтому к Диане я уже ездить не успевал. У меня открылись новые перспективы. Кстати, Денис с Дианой сказали, что планировали взять меня летом в гости на несколько недель. Они даже оформили для этого документы. Но тогда я уже сосредоточился на Виоле и решил, что с ней шансов гораздо больше – она меня заберет сразу и навсегда. А Диана, видимо, тем и помогла мне в жизни, что через нее мы с Виолеттой познакомились. Оставалось только подготовить все нужные бумаги, чтобы я жил в семье.

Наступило лето. Я должен был уехать в приют. В летний лагерь меня тогда не отправили, потому что плохо себя вел, не учился, суд еще этот. Хотя, конечно, точную причину я не знал – это мое предположение. Но в тот год все