Наконечник стрелы был усеян железными шипами. Впиваясь в тело, он там и оставался, если только жертва, обезумев от боли и отчаяния, не пыталась вырвать его из тела – вместе с кожей и мясом.

Какая магия оберегала механизмы арбалетов, если за тысячи лет они не превратились в ржавую труху? Нынешние арбалеты не стреляли с такой силой. Стрела глубоко вонзилась в обвязку между камнями противоположной стрелы.

– Не забывайте, эти ловушки предназначались не для людей, – прошептала Несарина.

Для пауков размером с лошадь, умеющих говорить, строить замыслы и обладающих памятью.

Несарина тщательно простучала стену вокруг бойницы и даже сунула конец лука в отверстие, откуда вылетела стрела.

– Мне думается, фэйцы, которые здесь жили, помнили, на какие ступеньки нельзя наступать, – сказала Несарина, проверяя дальнейший путь. – И общий узор опасных ступенек был каким-нибудь заковыристым.

Ее догадка оказалась верной. Следующую стрелу они увидели через три ступеньки. Еще одну – через пять. Сартак полез в карман за новой порцией обломков. Оба присели на корточки, когда он пустил камешки вниз по ступенькам.

Щелчок.

Несарина целиком сосредоточилась на стене и не обратила внимания, откуда донесся этот щелчок. Не спереди. Щелкнуло где-то внизу.

Только что Несарина сидела на корточках, вглядываясь в стену. В следующее мгновение ступенька сдвинулась в сторону, открыв черную пасть глубокой ямы.

Сильные руки ухватили Несарину за плечо и воротник. Кинжал с лязгом застучал по камням.

Несарина висела над ямой, стараясь выбраться на ближайшую ступеньку. Сартак удерживал ее, а его кинжал катился в темноту.

Металл ударялся о металл, от чего-то отскакивая и наполняя своим клацаньем лестницу.

Шипы. Настоящий частокол железных шипов.

Сартак вытаскивал Несарину. Она ломала ногти, цепляясь за гладкую ступеньку. Наконец она подтянулась и оказалась меж ног Сартака. Оба тяжело дышали, всматриваясь в яму.

– Думаю, мы в расчете, – сказала Несарина, безуспешно пытаясь совладать с дрожью.

Принц сжал ей плечо, другой рукой провел по затылку. Прикосновение было дружеским, успокаивающим.

– Строители этой башни жесточайшим образом ненавидели харанкаев.

Несарина не сразу сумела унять дрожь. Сартак терпеливо ждал, гладя ее по волосам и трогая кончик косы, искусно заплетенной Бортой. Несарина не противилась. Она даже прильнула к нему, разглядывая яму, которую придется перепрыгивать.

Потом дрожь улеглась. Несарина смогла встать, не опасаясь, что у нее подогнутся колени. Они с Сартаком осторожно перепрыгнули через яму, миновали несколько ступенек и чуть не угодили в другую. Эта подстерегала их вместе с шипастой стрелой. Но путь вниз продолжался, пока они не достигли самого дна.

Там оказалось не так уж и темно. Свет шел либо по колодцам, тщательно замаскированным среди камней, либо его направляла сюда какая-то хитроумная цепь зеркал. Несарине не хотелось раздумывать над этим. Главное, здесь светло, и можно понять, куда они попали.

Оказалось – в подземную тюрьму.

Пять камер пустовали. Их каменные двери были сорваны и валялись на полу. Середину занимал прямоугольный каменный стол. Сколько тысячелетий успело пройти с тех пор, как отсюда исчезли узники и тюремщики?

Сартак и Несарина остановились на последней ступеньке, не решаясь сойти на пол.

– Неплохо бы сводить сюда тех, кто до сих пор считает фэйцев жеманными созданиями, обожающими петь и сочинять стихи, – сказал принц. – Вот она, их настоящая история. За этим каменным столом не ели и не писали донесения.

Поверхность стола покрывали темные пятна. А на другом столе, у стены, валялось оружие. Никаких книг и свитков. Возможно, их тут и не было, а если были, то время, дожди и снег бесследно уничтожили их.

– Рискнуть спуститься? – рассуждал вслух Сартак. – Или разумнее поскорее убраться отсюда?

– Мы уже столько всего преодолели, – напомнила ему Несарина.

Ее внимание привлекло что-то возле дальней стены.

– Смотрите. Там какие-то письмена.

Принц бросил на пол несколько камешков. Они прокатились и замерли, не вызвав ни щелчков, ни иных звуков. Таким же способом он проверил потолок и стены. Ничего.

– Уже легче, – сказала Несарина.

Сартак кивнул. Они сошли со ступеньки, но проверок не прекратили – проверяли каждую каменную плиту. Несарина ощупывала их концом лука, а Сартак – своим красивым тонким мечом. Когда проходили мимо стола посередине, Несарина не задержалась взглядом на разбросанных там приспособлениях.

Она помнила гвардейцев Шаола, чьи тела раскачивались на воротах замка. Видела отметины на их телах.

Сартак остановился возле стола с оружием, взял ножны и достал из них кинжал с длинным лезвием. Несарина подошла к нему.

– Смотри-ка, его лезвие по-прежнему острое.

Неяркий свет разливался по поверхности лезвия, высвечивая какие-то знаки, нанесенные посередине.

Несарина потянулась за коротким мечом. От прикосновения ее руки ножны захрустели и начали рассыпаться. Несарина счистила с эфеса многовековую грязь и увидела сверкающий темный металл. Концы гарды были слегка загнуты.

Стоило Несарине поднять меч, и ножны окончательно рассыпались. Невзирая на размеры, меч легко лежал в руке и был великолепно сбалансирован. На желобе меча тоже были письмена. Имя владельца, а может, молитва.

– Только фэйское оружие способно и через тысячу лет сохранять остроту, – сказал Сартак, откладывая кинжал. – Скорее всего, сделано фэйскими кузнецами из Астериона. Это к востоку от Доранеллы. И сделали его еще до начала первых войн с демонами.

Чувствовалось, Сартак знает не только историю хаганата и своего континента. Несарина похвастаться такими знаниями не могла, да и ее обучение проходило в иных условиях.

– А это как-то связано с астерионскими лошадьми?

– Самым тесным образом. В Астерионе собраны лучшие кузнецы и лошадники. Во всяком случае, так было, пока границы не закрылись и над миром не сгустилась тьма.

Несарина продолжала рассматривать короткий меч. Казалось, его металл был пронизан звездным светом, на фоне которого выделялись письмена вдоль желоба.

– Интересно, что здесь написано?

Сартак разглядывал астерионский нож, и по лицу принца двигались неяркие солнечные зайчики.

– Наверное, заклинания против врагов. Быть может, против…

Он не договорил, но Несарина и так догадалась: против валгов.

– Лучше и не допытываться, – вздохнула она. – Я отчасти надеюсь, что не придется.

Оставив Сартака выбирать оружие, Несарина прикрепила короткий меч к поясу и прошла к дальней стене, где темнели надписи. Она простучала весь пол вокруг, но ничего не обнаружила. Тогда она стала всматриваться в сами надписи. В них не было такого изящества, как в надписях на оружии. Черные, скачущие буквы. Даже не черные, а…

– Это кровь, – подсказал Сартак, подойдя к ней.

И на его поясе поблескивал астерионский нож.

Скорее всего, надписи были предсмертными. От тех, кто их оставлял, не сохранилось даже праха.

– Это фэйский язык. Его еще называют Древним языком, – сказала Несарина. – У вас были прекрасные учителя, но сомневаюсь, что они вас учили Древнему языку.

Сартак покачал головой.

– Надо хоть как-то это записать, – сказала Несарина. – Может, вы умеете в точности запоминать чужие письмена?

– Не умею. – Досадливо выругавшись, Сартак повернулся к лестнице. – В поклаже есть пергамент, дорожная чернильница и перья. Я