По правде говоря, анахронизм. В век промышленной и культурной революции граммофоны и патефоны куда более актуальны. А уж если речь заходила о домашних приемах, то каждый уважающий себя хозяин должен был иметь виктролу[3]. И в доме Астаховых сия механическая музыка наличествовала. Просто ее время еще не пришло.
Ведь что представляют собой эти приемы, как не дружеские посиделки и эдакие ненавязчивые смотрины? Поэтому, разумеется, в центре внимания должна была оказаться дочь хозяев. Вот она и блистала. Нормальная практика. Девице уже девятнадцать. Еще пара лет, и превратится в старую деву. Впрочем, это вряд ли. Если не сможет захомутать состоятельного жениха, то кого поскромнее найдет с легкостью. Все же батюшка у нее хоть и не богач, но с достатком, и приданое за ней даст солидное.
Хотя все внимание было приковано к поющей Астаховой, появление Алины не прошло незамеченным. Четверо молодых людей тут же устремили на нее пристальные взгляды, невольно цепляющиеся за стройную фигуру, подчеркиваемую превосходным платьем. Три товарки Кати, и она в том числе, смотрели с неким налетом раздражения. С одной стороны, сказывается авторитет хозяйки дома и ее неприязнь. С другой…
Алина явно уступала по красоте присутствующим девушкам. Тем не менее при виде ее мужчины не могли остаться равнодушными. И очень хотелось надеяться, что дело тут вовсе не в том, что она является наследницей тетушки. Да что там. Наследство наследством, но оно точно не имеет никакого отношения к этим плотоядным взглядам.
А все же хорошо, что тетушка настояла именно на этом платье. Ну о чем еще могла подумать Алина, наблюдая за реакцией капитан-лейтенанта императорского флота, аккомпанирующего Астаховой? Певица, заметив это, едва не сбилась. А вот офицер вполне владел своими пальцами, умудрившись не растеряться и отвесить вошедшей легкий поклон.
Следуя правилам приличий, Алина тихонько отошла к Климу. Тот по обыкновению пристроился в сторонке и не сводил глаз с предмета своего обожания. Пожалуй, он был единственным в гостиной, кто не придал особого значения появлению новой гостьи. Лишь кивнул в знак приветствия и вновь устремил взор, полный щенячьего восторга, на Катю. Признаться, Алину подобное пренебрежение задело. Так нельзя! Они ведь друзья!
– Здравствуй, Клим.
– Тихо, Алиночка. Умоляю, тихо!
Кто бы сомневался, что влюбленный студент ловит буквально каждое слово своей ладушки. Девушка едва заметно фыркнула. Ну нельзя же быть такой тряпкой. Вот интересно, какую каверзу ему сегодня уготовит его избранница? Или она уже в курсе его перспектив? Если так, то Клима нынче ожидает незабываемый полет на седьмое небо от переполняющего его счастья.
Наконец Катя допела романс, и гостиная наполнилась аплодисментами.
– Браво!
– Просто замечательно!
– Екатерина Павловна, вы пели божественно, – едва не с придыханием произнес Клим, припадая к ее ручке.
При этом он без тени сомнения оставил Алину там, где она стояла. Похоже, вообще умудрившись позабыть о ее существовании. Ее даже передернуло от источаемой им патоки. Так и подмывало двинуть между лопаток, дабы пробудить в нем мужчину. А еще лучше – отвесить ему хорошего пинка. Да такого, чтобы растянулся на паркете. Ну право, нельзя же так-то!
– Алина Владимировна, мое почтение, – поздоровался окончивший играть на пианино капитан-лейтенант.
Цену себе он знал. Пусть и молод, но уже имел за плечами кругосветное путешествие. Да еще и досрочно получил очередное звание. Это о чем-то да говорит. В колпинском обществе он оказался ввиду того, что его откомандировали на завод для надзора за исполнением заказа флота.
– Антон Сергеевич, – мило улыбнувшись, но непроизвольно следя за Климом, отозвалась она.
– Вы сегодня просто обворожительны.
– Да, я знаю, – ввергая в ступор офицера, как-то отстраненно произнесла девушка.
Вот ни капли сомнений, эта профурсетка что-то задумала. А иначе к чему так лукаво посматривать на своих товарок? Или уже прекрасно знает о наследстве, свалившемся на Кондратьева. А этот остолоп… Этот идиот… Этот телок…
– Клим Сергеевич, не изволите ли попробовать печенье? – взяв в руки широкую стеклянную вазу, предложила Катя. И, желая подбодрить молодого человека, добавила: – Я его сама пекла, специально к сегодняшнему вечеру.
– Да-да, конечно! – быстро поправив очки-блюдечки, закивал болванчиком студент.
Не сводя телячьего взгляда с девушки, он взял первое попавшееся печенье и с хрустом откусил. Сделал пару жевательных движений. И замер. Выражение его глаз резко менялось. В них появилось некое осознание происходящего.
– Клим Сергеевич, вам не нравится? Но я так старалась, – игриво проворковала Катя.
– Что вы, Екатерина Павловна, просто превосходно, – заверил студент.
Затем отправил в рот остатки печенья и, решительно пережевав, проглотил. Даже самому ненаблюдательному было бы понятно, что дается ему это с трудом. Хозяйка же, словно ничего не замечая, вновь протянула вазу с обворожительной улыбкой на устах. И парень взял второе печенье. Однако, едва надкусив его, он вдруг вздрогнул всем телом, словно у него случился рвотный позыв.
Да кой черт «словно»!
– Клим, с тобой все в порядке? – обеспокоилась Алина.
Вместо ответа молодой человек зажал рот рукой и стремглав выбежал из гостиной по направлению к ванной комнате. Алина уже не в первый раз была в этом доме, а потому вполне ориентировалась. К тому же об ином месте Клим сейчас думать не мог. Ну разве только улица.
– Это же арахисовая паста, – взяв с вазы одно из двойных печений с прослойкой, тут же определила Алина.
– Ну да, – пожав плечами, с самым невинным видом подтвердила хозяйка дома.
– Но ведь ты же знаешь, что Климу становится плохо даже от малой толики этой пасты, – осуждающе покачала головой Алина.
– Ой! Как же я могла об этом позабыть! – даже не стараясь скрыть наигранность, спохватилась Астахова.
– Ох, Екатерина Павловна, как жаль, что я не увижу твоего лица, когда ты узнаешь, что именно ты натворила. Господа, сударыни, прошу меня простить.
Обозначив поклон подбородком, Алина направилась к ванной комнате. Когда она подошла к двери, та отворилась, и бледный Клим появился в коридоре.
– Ты как? – участливо спросила девушка.
– Благодарю. Я в порядке.
Угу. В порядке. Нет, если бы речь шла только о физиологии, то никаких сомнений, он в порядке. Это не отравление, а только рефлекторная реакция организма. Просто в детстве Клим имел несчастье объесться арахисовой пасты. Вот тогда это было отравление. Сейчас же… Сейчас имел место конфуз, не просто на людях, а на глазах у любимой.
– Пойдем отсюда, – предложила Алина.
Клим безотчетно посмотрел в сторону гостиной. Было видно, что в нем сейчас происходит борьба. Одна часть души стремилась вернуться к остальным, другая – стыдливо тянула на улицу.
– Клим, это плохая идея, – предвосхитила его намерение Алина.
– Да, пожалуй, ты права, – вздохнул парень, и они вместе вышли через другую дверь.
Быстро миновали двор и очутились за воротами. Хозяин дома
