– Нельзя было оставлять его в живых, – не унималась Саббата. – Если б мы его отпустили, он захотел бы нам отомстить. Или ты собирался взять его с собой? Рассказать ему о Розе, надеясь смягчить его жестокое сердце? Нет, не стоит заводить друзей среди врагов, – поучительно изрекла она. – Ведь они могут припомнить, чем ты им с самого начала не понравился.

Из уст дивы это звучало так нелепо и смехотворно, что у Клэя невольно отвисла челюсть.

– Как скажешь, Саббата, – с безмятежной улыбкой произнес Гэбриель, словно бы поддразнивая.

Дива недовольно встопорщила перья на плечах, готовясь съязвить, но тут Муг, громко откашлявшись, спросил:

– Гэбриель, а ты не хочешь поговорить с дочерью?

Клэй с приятелями уселись в сторонке, как зрители. Матрик заявил, что ему тоже любопытно взглянуть, но видно было, что он вот-вот уснет. Муг отыскал в котомках Сумрака какую-то травку, измельченную в порошок, засыпал ею два прямоугольных участка земли, в шести шагах друг от друга, и велел Гэбриелю стать на каменную плиту в центре одного из них. Сам волшебник, усевшись между ними, выцарапал руны на двух палочках, потянулся к костру и сунул их в огонь.

– Сумрак был дымовым кудесником, – объяснил Муг. – Своего рода фокусником, только очень могущественным. Он зачаровал свою косу, чтобы она выглядела посохом, и создал двойников, которые на нас напали. И… ну, вы же сами видели, каким он стал после смерти.

Клэй мельком видел отрубленную голову. Лицо друина действительно изменилось, стало угловатым, с резко выступающими скулами; бледную кожу пересекала сетка шрамов, а под нижней губой чернело уродливое пятно, будто он сжевал гнилое сердце, но не утер рот.

– Дымовое колдовство очень распространено, – продолжал Муг. – По большей части его чары направлены на благо, хотя, как мы на себе испытали, иногда могут причинить и зло. Среди моих знакомых была одна юная ведьма, способная проходить сквозь стены. К несчастью, эта ее способность распространялась не только на стены, но и на полы с потолками. Бедняжка сломала шею, упав с…

– Муг! – нетерпеливо оборвал его Гэбриель.

– Ох, прости, увлекся. У меня все готово. – Он вытащил из костра тлеющие палочки, одной поджег порошок на пустом клочке земли, другой – на том, где стоял Гэбриель. Пламенная волна, слизнув порошок, тут же исчезла, осталась лишь тлеющая зола, а вокруг запахло…

– Корица, что ли? – принюхавшись, спросил Матрик.

– Да, корица, – подтвердил Муг. – Собственно говоря, для ритуала она не нужна, просто я решил, что так будет приятнее.

– Ах как вкусно пахнет! – воскликнул Дейн, жутко улыбаясь от уха до бесформенного уха.

Клэй мысленно с ним согласился, но вслух ничего не сказал. Аромат корицы напомнил ему о плюшках с сахарной глазурью, которые пекла Джинни. Желудок требовательно забурчал, будто полчаса назад ему не скормили соленое печенье.

Гэб, увидев, что вокруг него заклубился туман, взволнованно переступил с ноги на ногу, откинул со лба прядь давно не мытых волос и спросил:

– Она меня увидит?

– Увидит, но не четко, – сказал волшебник. – Твои очертания будут расплывчаты, будто в дымке. Ну, примерно как вчерашние штучки.

Гэбриель, полускрытый туманом, понимающе кивнул. Следующая минута показалась Клэю часом. Матрик свесил голову на грудь, и Клэй пихнул его локтем в бок, чтоб не засыпал. Все уставились в воздух над пустым участком земли.

В клубах тумана появились неясные очертания чьей-то фигуры, и мужской голос глухо, будто из-за плотного занавеса, произнес: «…беда. Крыша обвалилась, всех убило обломками. К счастью, завалило вход в подземелье, так что оттуда твари не проникнут в город». – «Какое, к проклятому Отступнику, счастье?! Вольное Облако, ты что, совсем спятил? Забыл, что мы хотели выбраться из города именно через подземелье?!» – воскликнул женский голос.

Второго голоса Клэй не признал, а вот Гэбриель ахнул и уставился на призрак, возникший над клочком земли напротив.

– Розочка!

Смутная фигура резко обернулась:

– «Розочка»?! Какого хрена…

– Роза, это отец…

Черты виднелись расплывчато, но на лице явно проступило изумление:

– Папа? Откуда ты взялся?

Она сделала два шага (для зрителей – не двигаясь с места), протянула руку к двойнику Гэбриеля перед собой.

– Не прикасайся! – выкрикнул Муг.

– А это еще кто? – спросила Роза, поспешно отдергивая руку.

– Дядя Муг, солнышко. Ты меня не забыла?

– Дядя Муг? Я… нет, не забыла. Ты меня угощал печенюшками, тайком от мамы.

Волшебник обрадованно захлопал в ладоши:

– Да-да! Я сам только что это вспомнил. Валерия всегда была с тобой сурова, когда дело касалось…

– Муг, – оборвал его Гэбриель. – Ты же сам сказал, что чары действуют недолго.

– Ой, прости. – Волшебник жестом изобразил, как закрывает рот на замок, и кивнул Гэбу.

– Роза, как вы там? Что вам угрожает?

– Пап, – потупилась Роза и, помолчав, призналась: – Я в Кастии.

Клэй помнил ее совсем крохой, едва достававшей ему до пояса, любопытной и порывистой болтушкой. В общем-то, почти как Талли, только разбалованная, оторва оторвой. В то время он решил, что это из-за того, что она – единственный ребенок в семье, и только потом понял, что Гэб и Валерия – никудышные родители.

Гэбриель сглотнул:

– Знаю.

Роза посмотрела на него:

– Здесь ужасно. Город окружен. Нам отсюда не вырваться. Мы начали рыть подкоп, но… Пап, мы в ловушке. Запасы еды на исходе, а с водой что-то неладное. В городе свирепствует мор.

– Из-за того что вода в реке отравлена, я сам видел, – сказал Гэб.

– Откуда ты… – Она осеклась, повернулась к невидимому собеседнику и воскликнула: – Я же говорила! Ступай, вели Арику поставить охрану у колодцев.

– А что мы будем пить?

– Если припечет, то мочу, – прикрикнула Роза. – Вино, эль – все, что угодно, только не воду. Помнишь, мы вчера были в апельсиновой роще? Вот и надавим сока.

– Роза, кто у вас там за главного? – вмешался Гэбриель.

– Никого, – со вздохом ответила она и мрачно хохотнула. – Ну, считай, что я. Мы с Вольным Облаком командуем остатками наемников, но обыватели недовольны, что им приходится кормить лишние рты. От гвардейцев помощи не дождешься, они даже припасами не делятся. Много наших умерло от ран, потому что местные знахари отказываются их лечить. Боюсь, скоро на нас совсем озлобятся, как бы чего не вышло.

– А кто такой Вольное Облако? – спросил Гэб.

Клэю и самому было любопытно, кто это такой. Такая вот странная штука – отцовство.

Роза скосила глаза влево:

– Он мой… в общем, мы познакомились по дороге в Кастию. Пап, он хороший парень и отличный боец, тебе понравится.

Гэбриель вздохнул:

– Роза, понимаешь, я…

– Да, я знаю! Зря я тебя не послушала. Ты был прав – я к такому не готова. И никто из нас не готов. – Роза, вздохнув, откинула волосы со лба, совсем как Гэбриель. – Пап, прости. Отсюда мы живыми не выберемся. По-моему… – Она снова покосилась влево, на Вольное Облако. – По-моему, здесь мы все и умрем.

– Ничего подобного, – твердо заявил Гэбриель. – Я иду тебе на подмогу.

Ошеломленно помолчав, Роза спросила:

– Что? Ты идешь сюда, в Кастию?

– Мы уже близко, доченька. Подходим к горам. К вам доберемся недели через две, а то и быстрее. Вы уж постарайтесь как-нибудь продержаться, очень тебя прошу.

– Правда?! – радостно воскликнула Роза и оглянулась. – Слышишь? К нам подмога идет! Престолы отправили войско…

Послышались нестройные восторженные выкрики, но Гэбриель их оборвал:

– Роза, погоди. Никакого войска Престолы никуда не отправили…

– А с кем же ты?

– Я… – Гэбриель заломил руки. – Ну, я тут с бандой.

Призрачная Роза поникла:

– С какой еще бандой? С «Сагой», что ли? Ты издеваешься, да?!

– Нет, что ты! Роза, я всех собрал. С нами даже Ганелон!

– Ах, даже Ганелон… – протянула она. – Офигеть. Что ж ты сразу не сказал. Эй, народ,