готов обсудить это дело с господином адвокатом. Виктор лично принес мне это письмо и попросил обдумать наш следующий шаг. Мы с Эфье назначили консультацию на ближайшую среду.суббота 20 июля

С тех пор, как начал вести этот дневник, я в первый раз не могу выжать из себя ни строчки.

воскресенье 21 июля

Некоторые жильцы имеют несносную привычку, сидя за кофейным столом, жаловаться на свой стул. Особенно по воскресеньям, когда в гостиной особенно много народу. По воскресеньям каждый жилец получает кусок пирога. Из надежного источника мне стало известно, что у нас угощают пирогом из магазина “Альди”, где он стоит 90 центов. Задача экономки разрезать его минимум на 15 частей. Так что наше бесплатное угощение обходится дирекции в шесть центов на человека.

Отвергая столь жалкий кусок пирога, сосед по столу сопровождает свой отказ обстоятельным объяснением причины: “Дело в том, что я вот уже четыре дня не был в сортире!” Или таким аргументом: “Я все утро просидел на унитазе, насилу опорожнился!” Ну, каково это слушать? Да обсуди ты это со своим врачом или сдай анализ кала в диагностический центр (кажется, есть такой), но не приставай ко мне со своими испражнениями, я же уселся за стол, чтобы съесть кусок пирога, а ты мне портишь аппетит! Поразительно, до чего бесстыдными бывают старики! Причем в сочетании со странным убеждением, что их жалобы и стоны должны вызывать искренний интерес ближних. Маленькие дети жалуются на боль в животе и ссадины на коленках, чтобы мать налила им стакан теплого молока и наклеила пластырь, но вечное нытье стариков бесполезно и невыносимо.

Завтра предстоит вылазка непревзойденного клуба СНОНЕМ.

понедельник 22 июля

Сегодня перерыв на “Тур де Франс” заполнился благодаря Граме. Он организовал очередную эскападу клуба. “Эскапада” – слово немного старомодное, но вполне подходящее, если вспомнить, что наш средний возраст 82,5 года.

Экскурсии, которые раз в полгода проводит жилищный комитет, имеют в сущности лишь одну цель: поднять переполох, чтобы где-то в другом месте выпить кофе (10.30), пообедать (12.30), выпить чаю (15.30), а все остальное время просидеть в автобусе. То есть провести день почти так же, как дома. С той разницей, что для этого сорок пять стариков должны четыре раза выйти из автобуса и войти в автобус, а по дороге три раза посетить туалет для инвалидов. Две последние экскурсии я пропустил, сказавшись больным. Во второй раз это вызвало большое недоверие: “Опять вы заболели? Именно сегодня?”

Один прогул – случайность, два прогула – злой умысел, заговор, бунт. В третий раз станешь отверженным, изгоем, парией. Я просто обязан еще два раза принять участие в их поездке.

То ли дело самоволки клуба СНОНЕМ. Мы веселимся до упаду, не забывая вовремя выпить кофе, поесть и хлебнуть вина. Ничто человеческое нам не чуждо.

вторник 23 июля

К счастью, было очень весело, простите за банальность. Поначалу я опасался, что отсутствие Эверта омрачит этот день, но все обошлось.

Мы отправились в зоопарк “Артис”. Эмоциональным пиком нашего там пребывания оказался детеныш гориллы: он неуклюже попытался встать на руки во фруктовом салате, откуда шлепнулся прямо в материнские объятия.

Граме побывал там заранее, разведал обстановку и составил вопросы викторины. Вручение призов состоялось во время выпивки. Риа получила утешительный приз за то, что точнее всех определила вес слона: 2700 кг. Приз – подержанные напольные весы, которые врут не больше и не меньше, чем на килограммчик.

Мы позвонили Эверту, сказали, как нам его не хватает. Он по телефону поставил всем по стаканчику.

Граме захватил с собой три простенькие цифровые фотокамеры и организовал фото-сафари. Я, например, должен был вместе с Эдвардом снять серию “портретов”. Другим было поручено сфотографировать зверей, наиболее похожих на членов нашего клуба. Граме обещал на следующем собрании представить фото на компьютере.

Все прошло четко по графику. Отправились точно в одиннадцать, возвратились точно в пять. Я устал как собака. Правда, у нас было два инвалидных кресла, которыми я мог воспользоваться, но вообще-то я много ходил, хотя под конец от скамейки к скамейке. А толкать кресло могут только двое: Антуан и Граме. Все остальные предпочитают, чтобы их возили.

среда 24 июля

Жара собирает дань в нашем доме: три смерти за два дня. “Здравствуй, летняя жара! Пожилых убрать пора”. Красивый заголовок для газеты? Сам придумал.

Похоже, мы, старики, пользуемся духотой, чтобы тихо-мирно уплыть в небытие. Спокойно отчалить в гробу. Пророчество, которое всегда сбывается.

Сегодня утром мы с Эфье побывали в гостях у нашего адвоката. Виктор убежден, что своей отпиской административный совет хочет выиграть время и вогнать нас в расходы. То есть отпугнуть.

Он находит все больше удовольствия в том, чтобы в качестве гонорара еженедельно получать бутылку заграничного вина. Чем дольше длится наша операция, тем более экзотические марки нам приходится выискивать в винных магазинах. Через год пойдем по второму кругу.

– Года два это еще продлится, – говорит Виктор. – Ну, что вы так на меня уставились?

Вероятно, мы с Эфье и впрямь воззрились на него в изумлении.

– Учитывая преклонный возраст моих клиентов, я стараюсь всячески ускорить дело. Кстати, учитывая также преклонный возраст самого адвоката.

Он обещал незамедлительно написать адвокату административного совета. И таким образом запустить юридическую процедуру.

И весь этот разговор он провел холодным скрипучим голосом, как актер в плохом театре. Он все больше нам нравится.

четверг 25 июля

В доме сенсация: прошел слух, что жена господина Вергеера спустила его с лестницы вместе с инвалидным креслом и всем прочим. Он лежит в больнице с кучей переломов, а директриса самолично подвергла его супругу многократным допросам с пристрастием. Неужто замнут это дело?

Поговаривают, два человека видели, что госпожа Вергеер сделала это нарочно. Она уверяет, что у кресла вдруг отломились ручки. Вроде бы она и в самом деле еще держала их в руках, когда обломки кресла уже лежали десятью ступеньками ниже. Против нее говорит тот факт, что не было никаких причин спускаться по лестнице. Разве что она хотела припугнуть муженька. И поделом, потому что господин Вергеер всегда очень скверно обращается с женой. Только и знает, что рявкать на нее да командовать. И тем не менее она уже много лет ухаживает за ним с любовью, терпением и состраданием. Собственно говоря, его бы следовало давным-давно спустить с лестницы.

Интересно, удастся ли скрыть этот инцидент от газетчиков. Достаточно одного звоночка в “Пароол”, и история выплывет наружу.

Нам настойчиво внушают, что мы должны помалкивать “в интересах всех жильцов”. По всем вопросам обращаться к директрисе.

Поскольку мои симпатии на стороне подозреваемой, я ничего не говорю по поводу этого странного дознания. Но, конечно, налицо настоящий скандал. Выходит, здесь можно безнаказанно спускать жильцов с лестницы, потому что директриса