– Да плевать нам было на ваши платы! Мы хотели, чтобы у вас было поменьше драконов и вы не нападали бы на наши поселения на своих машинах! – крикнул Роган, поднимаясь над костром. – Если хочешь знать, Вурноги – свободное племя! Мы свободны от драконов! Мы предпочитаем торговать и создавать! Это же вы всегда меняли у нас посуду, наконечники для стрел, арбалеты, которые мы создавали. А наши палатки! Это же наши каркасы для установки палаток вы всегда использовали! Потому что до того, как Вурноги придумали палатки, Инимайты жили в пещерах вместе со своими мьёками и всегда воняли, как мьёки!

– Да что ты врешь! Еще скажи, что вы не летали на драконах! – Тигаки тоже вскочила и приблизилась к Рогану.

Она сжала кулаки и смешно махала руками. В глазах искры, волосы распущены – точно темный ореол вокруг головы. Мэй ее немного понимала, но еще больше она понимала Тхана. Теперь все стало на свои места, и теперь было понятно, что бессмысленно винить роботов в людской вражде. Люди и без роботов готовы перегрызть глотки друг другу.

Большой Пай повысил голос и приказал Рогану и Тигаки угомониться.

– Мы сейчас не на тропе войны, молодые люди. У нас дружеский костер, на котором мы желаем понять, что же сейчас происходит на нашей планете. А для того, чтобы понять настоящее, надо знать свое прошлое и сделать правильные выводы. Сядьте и перестаньте спорить. Оба народа хороши. Инимайты охраняют Храм, Вурноги живут по своим правилам. Хватит пустых споров.

Роган возмущенно зыркнул на Тигаки, отряхнул ладони и уселся на свое место, скрестив ноги. Схватил свой ножик – острый, с удобной ручкой из красного металла – и принялся сердито втыкать его в землю. Браслеты с многочисленными кожаными узлами на его запястьях слегка подрагивали в такт движениям, и весь облик лучшего механика выражал полное возмущение.

Тигаки с победным видом тряхнула волосами, убирая их за спину, вздернула милый округлый подбородочек и, ни к кому не обращаясь, сказала:

– Подумаешь, умник нашелся…

После она села рядом с Мэй и собралась что-то шепнуть ей на ухо, но та приложила ладонь к губам и слегка шлепнула – жест, который в племени Инимайтов обозначал молчание.

– Вот таким образом и обстояли дела на планете Эльси. Только добавим сюда жадность к деньгам и желание обладать властью.

– Жадность к чему? – поднял голову Роган.

Настала очередь Тхана удивляться.

– Ты не знаешь, что такое деньги?

– У нас нет такого, – пояснил Быстрый Пай. – Мы меняемся: вещи на вещи, продукты на продукты. Инимайты продукты воруют у Городских, при таком способе добычи деньги тоже не нужны. Владеющая Драконами, в Городах деньги есть?

– Конечно есть, – коротко ответила Мэй.

– Значит, ты понимаешь, о чем говорит Тхан.

– На Эльси приземлилось девять наших кораблей. Сейчас все девять кораблей находятся под землей, это и есть девять серверов. Понимаешь, Мэй? – сказал черный дракон.

Еще бы не понимать! Мэй торопливо кивнула, осмысливая информацию. Значит, у них с Люком не просто ключи от военных баз, а от космических кораблей!

Вот это да!

– И Первый сервер, который Храм, тоже? – уточнила она.

– Ты была в центральной рубке, когда брала ключи для управления сферами. А после ты была в ангаре и воспользовалась челноком, то есть маленьким быстрым катером для коротких передвижений в космосе. Над поверхностью планеты на нем тоже можно летать, – пояснил Тхан. – Со временем эти девять космических кораблей превратились в большие базы, на которых производили роботов. Всяких разных роботов.

Тхан замолчал.

Маленький сынок Быстрого Пая, устав играть с огромным драконьим хвостом, устроился между передними лапами Тхана и принялся постукивать по черным драконьим когтям маленькими камушками. Эта игра увлекала его, и оставалось только удивляться тому, что такой малыш не боится дракона.

У костра наступила тишина. Дул слабый ветерок, принося из ночной пустыни прохладу. Трещали мелкие ящерки, журчал ручей.

– Ну, хорошо. А что с Люком? – нарушила молчание Мэй.

– Люк – Инимайт, – коротко ответила Тхан. – И все можно было предсказать. Я же говорил, Инимайты созданы для войны и своих драконов.

– Кем? Кем созданы? – не унималась Мэй.

– Людьми. Железная война продолжалась. Мы пытались ее остановить, мы делали все, что могли, – устало вздохнул Тхан.

– Вы не делали все, что могли! Вы делали военных роботов!

– Потому что были вынуждены! Иначе вы бы не допустили нас к Живому металлу! – возмутился Тхан. – И если бы ты не перебивала, я бы смог рассказать все!

– Хорошо. Я не буду перебивать. Рассказывай.

Люди не хотели жить в мире. Ожесточенная, кровавая война за источники Живого металла то затухала, то вспыхивала с новой силой. Но никогда не прекращалась полностью.

Боевые роботы были нужны всегда. Правителей огромных стран не интересовало, насколько высока урожайность различных сельскохозяйственных культур, не интересовала рождаемость детей, и даже их обучение перестало быть первостепенной заботой после того, как они поняли, что всегда могут покупать новые технологии и новых роботов у самих роботов.

Можно было не вкладываться в новые достижения, потому что все это уже было у синтетиков. Зачем тратить деньги на школы и колледжи, когда за Живой металл можно приобрести все необходимое? А необходимы были боевые роботы.

Чем больше боевых роботов, тем сильнее держава. Чем больше на границах настроено военных баз, полных Ниу-Ши и подобных ей машин, тем больше власти у правительства. Можно диктовать условия остальным державам, можно устанавливать собственные правила и не бояться, что на тебя нападут.

Гонка вооружений роботами казалась бесконечной. Некоторые, более мелкие державы, обладающие небольшими источниками плазмы, и опомниться не успели, как опустошили свои месторождения Живого металла. Ведь этого драгоценного ресурса требовалось все больше и больше, и не только для того, чтобы расплачиваться с синтетиками за новые технологии, но для того, чтобы взращивать собственных роботов.

Источники плазмы истощались.

Земля не могла существовать без Живого металла. Уникальная плазма не только согревала и питала почву, она продлевала жизнь, положительно воздействуя на любой живой организм. Плазма умела исцелять людей на расстоянии, защищала от вирусов и генной мутации. Когда не стало плазмы – земля опустела. В очень короткий срок вымерли животные и птицы. Исчезли насекомые, трава, кусты. Засохли деревья, и даже вода ушла от поверхности. Ни озер, ни речек, ни ручьев. Пришли холодные ветра, выдувающие почву до голой скалы, а после пришли ночные морозы, и тепла не стало совсем.

Земля стала непригодной для жизни. Никто не мог выжить на мертвой земле, и эта экологическая катастрофа (слово «экологическая» очень сильно озадачило Рогана и Тигаки) уничтожила больше людей, чем сама война. Беженцы с больных земель кинулись к границам, но благополучные державы не желали их принимать.

К предупреждениям о том, что, если выкачать всю плазму, наступит