Сидя во главе стола, Тедрос слушал рассказ о том, как его гости проникли в замок. Оказывается, сначала они могрифицировали под шляпой Мерлина в навозных жуков-скарабеев и покатили эту шляпу перед собой как навозный шарик. Потом пробрались в спальню Агаты и там, вернув себе привычный облик, начали переодеваться, доставая спрятанную все в той же шляпе одежду, а мимо дверей спальни в это время совершала обход дворцовая стража…

– Погодите, – прервал их рассказ Тедрос. – А леди Гримлейн – она не донесет, что вы здесь? Сюда не прибегут стражники, чтобы получить обещанное вознаграждение?

Все замолчали. Затем, глядя Тедросу прямо в глаза, заговорил Мерлин:

– Боюсь, что мы были вынуждены идти на подобный риск, Тедрос. Последние новости из Лесов таковы, что твоей матери и Ланселоту необходимо теперь находиться рядом с тобой. Ну, а если кто-нибудь попробует к ним сунуться… Что ж, я напомнил твоей матери и Лансу, как использовать защитные заклинания, которым их учили в школе.

Он требовательно посмотрел на Гиневру и Ланселота, и они поспешно зажгли кончики своих указательных пальцев. Огонек на пальце Гиневры горел неровно, тускло и все время мигал. На пальце Ланселота красный огонек загорелся ярко, но спустя несколько секунд вдруг громко зашипел и погас, выбросив в воздух облачко дыма.

– Если они и не сумеют как следует защитить себя, то хотя бы отпугнут нападающих, – хмыкнул Мерлин.

– Вы просто не представляете, как я рад всех вас видеть, – улыбнулся Тедрос. – Как я по вам соскучился. По всем.

Его мать улыбнулась в ответ, глаза у нее предательски заблестели от подступивших слез.

– Жаль только, что мы явились сюда не просто с дружеским визитом, – уныло заметил Мерлин.

Тедрос моментально напрягся. Разумеется, он понимал, что гости пожаловали к нему не просто так. Наверняка была причина, и очень веская, чтобы Мерлин рискнул привести сюда Гиневру и Ланса, которые объявлены в розыск, и профессор Доуви не могла просто так бросить своих студентов, особенно сейчас. Да, все это Тедрос знал, но, услышав, как Мерлин сказал об этом вслух, он напрягся.

– Плохих известий я получил сегодня уже достаточно, – сказал Тедрос.

– Ну, плохие новости или хорошие, а обсуждать их на голодный желудок не стоит, – заметил Мерлин и громко крикнул: – Силькима!

На кухне еще яростнее застучали горшками и сковородками.

Вскоре на стол подали поздний завтрак – мясные фрикадельки с желтым пряным соусом карри; густо посыпанные жгучим красным перцем спагетти и овощные котлетки, тоже наперченные так, словно повара решили таким способом выместить на еде свою то ли тревогу, то ли неуверенность в завтрашнем дне, а может быть, просто недовольство тем, что из-за гостей у них прибавилось работы. Как бы то ни было, от обилия перца и прочих пряностей Тедроса прошиб пот, а все остальные, кто сидел с ним за столом, заливали бушевавший у них во рту пожар все новыми и новыми стаканами ледяной воды.

– На десерт будут трюфели с перцем чили, – с каменным лицом объявила шеф-повар Силькима, выйдя к своим гостям.

– Знаешь, на сегодня нам, пожалуй, достаточно, – за всех ответил ей Мерлин и, дождавшись, когда Силькима, обиженно поджав губы, уйдет к себе на кухню, обратился к оставшимся: – Ну что, теперь мы можем поговорить?

Вскоре все они собрались по одну сторону стола – кто-то сидел, кто-то стоял – возле развернувшейся перед ними в воздухе Карты Квестов и слушали рассказ профессора Доуви о том, что ей вместе с Мерлином удалось узнать о смерти Чеддика и приключениях Софи и Агаты на Авалоне.

– После того как я поговорила с ними через мой хрустальный шар, Агата и Софи отправились на поиски следов Змея, – Доуви указала на крошечный кораблик с белыми парусами, плывший по карте через Дикое море. – Прошлой ночью Сториан нарисовал их стоящими на палубе «Игрэйны», которая сегодня к вечеру должна приплыть в Жан-Жоли. Но четыре находившиеся на задании группы исчезли, и я не могу связаться с ними ни с помощью курьерской вороны, ни через хрустальный шар. Это группы Равана, Кико, Векса, а теперь еще и Беатрисы в Жан-Жоли. Поскольку имена членов этих групп на моей карте не перечеркнуты, нужно полагать, что все они живы. Однако все четыре группы отклонились при этом от своего первоначального задания и покинули королевства, в которых должны были находиться. Я не считаю это простым совпадением, особенно на фоне зловещих событий, которые происходят сейчас в Лесах.

Тедрос заметил, что его мать и Ланс были потрясены услышанным ничуть не меньше, чем он сам.

– Этот Змей… он убил Чеддика и преследует наших студентов… из-за меня? – спросил он, обращаясь к волшебнику и декану. – Получается, что сказка «Лев и Змей», на которой мы все выросли… это правда?

– Строго говоря, нет, – ответил Мерлин. – Более того, «Лев и Змей» – это вообще не настоящая сказка. И кем бы ни был нынешний Змей, ему об этом, скорее всего, известно.

– Что ты хочешь сказать, когда говоришь «не настоящая сказка»? – спросил Ланселот.

– То, что она написана не Сторианом, – ответил волшебник. – Судя по всему, историю про Льва и Змея придумал кто-то из первых королей Камелота, и случилось это почти тысячу лет назад. Брат того короля заявил о своем праве на трон, и король придумал эту историю. В ней он иносказательно изобразил своего брата Змеем, а себя Львом, а идея была в том, чтобы заставить весь народ поверить, что если корона будет передана брату, их королевство окажется в страшной опасности. Задумка сработала. История разошлась по всему Камелоту, и прежний король остался на троне.

– Выходит, мы все выросли на… лживой сказке? – разочарованно протянул Тедрос.

– Ну почему же лживой, если народ в нее поверил тогда и продолжает верить сейчас? – спросил Мерлин. – Ты считаешь, что ценность любой истории зависит от того, насколько она правдива, и я могу это объяснить. Дело в том, что мы привыкли думать, что Сториан пишет только правду. Значит, ценность имеют только те истории, которые написаны Сторианом. Но при этом мы забываем, что люди тоже могут писать свои истории, и они, в отличие от Сториана, не давали клятву писать только правду или только о том, что произошло на самом деле. Между прочим, когда-то Сториан попытался создать свой собственный вариант сказки о Льве и Змее. В ней рассказывалось о двух братьях, один из которых пытался отнять у другого корону и для этого распространял о короле чудовищную ложь. Ну и проиграл, разумеется. Сказка получилась так себе – ведь и у Сториана случаются неудачи. Короче говоря, написанную волшебным пером сказку давным-давно все забыли, а сказка, придуманная человеком, по-прежнему жива. Более того,