Вадим с Саней только переглянулись, но не стали мешать юному кулинарному гению. В конце концов, они ничего не теряли. Максим какое-то время повозился с картошкой и костром, затем присоединился к вовсю хрустящим капустными листами мужикам.
Сидели у костра, ели капусту и тупо, смотря на языки пламени. Первый прервал молчание Саня:
— Кстати, а кто-нибудь скажет, куда мы идём? И вообще, какого чёрта?
— Так в город за помощью, — удивился Максим. — Разве не так?
— Какой помощью? То есть, ты хочешь подойти к первым попавшимся людям и всё им рассказать, кто мы и откуда?
— Ну…
— Не кричи на парня, — вмешался Вадим. — Никому и ничего мы, конечно, говорить не будем, по крайней мере, пока. Но в чём-то ты прав, надо составить план действия. Да, я там, на ферме, нашёл старые газеты, датированные 2143 годом. Сколько они там лежат — неизвестно. Жаль, что это не времена Максима, но хорошо, что давно кончилась война и, насколько я помню историю, этап восстановления позади. Но не суть. По-любому надо идти в город, там легче затеряться и выживать. Но и это не главное, главное — нам надо вернуться. А вот тут, я так понимаю, уже моя забота.
— Почему твоя?
— Потому что с твоими знаниями физики далеко во времени не прыгнешь, — усмехнулся Вадим. — Только я смогу соорудить новый лучемёт. Или ты и с этим будешь спорить?
Саня хмыкнул и развёл руками, дескать, что тут скажешь?
— Ну, хоть в этом мы сошлись. Но, мне нужно оборудование и э… чёрт, где же я это всё найду в этой эпохе? Ладно, посмотрим. Для начала надо покопаться в информатории, посмотреть, в каком состоянии у них наука и что можно использовать. Да уж, та ещё задачка.
Вадим обречённо покачал головой и пошевелил палкой в костре, от чего в тёмное небо взвились оранжевые искорки.
— Чёрт, картошка!
Максим подскочил и стал отгребать горящие дрова в сторону, освобождая прикопанную картошку. Саня помог ему раскопать то, что осталось от сырых клубней. Чёрные дымящиеся комочки выглядели неаппетитно. Однако это не остановило Максима. Он подкатил к себе один и стал, обжигаясь, снимать твёрдую корочку, освобождая светлую ароматную мякоть. Подождав, пока она немного остынет, он вгрызся в неё, урча и причмокивая.
— Эх, соли бы, — вздохнул он, не прекращая процесс еды.
— Так огурцы есть.
Саня взял украденную банку, вскрыл вакуумную крышку, ножом подцепил огурец и протянул Максиму. Вадим тем временем скептически разрезал свой запёкшийся комок, намереваясь всё же съесть его. Саня достал ещё два огурца, один из которых протянул Вадиму, и поставил банку в середину пятачка, где остывала печёная картошка. С солёными огурцами всё стало гораздо вкуснее.
— А где ты такому научился? — проглатывая очередной клубень полюбопытствовал Саня.
— Как это где? — удивился Макс, — Не знаю. Всегда в походах так делали, да и просто пацанами убегали в ближайший лес картошку попечь. Ещё лука с собой прихватишь и соли. Вкуснотища! И у костра прикольно посидеть. Когда маленький был, то частенько летом с мамой и бабушкой выходили. Как правило, из дворовых пацанов кто-нибудь к нам присоединялся, или потом, на огонёк подходил. Мама картошки всегда побольше брала, чтоб на всех хватило. Хорошо было, весело. Песни пели у костра.
— Хм, надо же. А мне вот и в голову не придёт выехать за город, чтобы у костра посидеть, — вздохнул Вадим, — а зря. Надо будет своих вывезти вот так, по-простому.
— Не получится, зелёные не дадут. Забыл, что ли? — Саня подкатил себе ещё одну картофелину. — А вот мне приходилось в колониях у костра сидеть. Ой, а какое мясо на костре получается вкусное… Да, есть что-то в первобытной жизни.
— Почему сразу «в первобытной»? — обиделся Максим. — Вполне цивилизованно жили. Да и у нас не все так делали. В городе картошку не попечёшь. Это ж я в Борке рос. Там всё по-простому: и лес рядом, и река… Эх, домой хочу, назад в прошлое.
— Все хотят, — вздохнул Вадим, — а ещё пить хочется. Фу-у, по-моему, я объелся. Доедайте огурцы, я за водой схожу.
Саня тоже чувствовал, что пора завязывать есть, ибо завтра будет болеть живот. Но, чёрт побери, как же хорошо после стольких дней голодухи почувствовать приятную тяжесть в брюхе. В Максима огурцы тоже не влезли. Выбросить рука не поднялась.
— Ладно, чего мы мучаемся, всё равно всем надо пойти умыться, — Саня кивнул на свои чёрные руки и чумазую довольную мордочку Макса, — заодно и напьёмся.
Ледяная вода освежила и разогнала начавший было накатываться на сытых и уставших мужчин сон. Они ещё немного поплескались и вернулись к догоравшему костру. Как ни странно, но уснули почти мгновенно.
Утро разбудило их холодным осенним ветром. Саня поёжился, пытаясь хоть ещё немного поспать, но холод проник глубоко внутрь, выгоняя остатки сна. Пришлось вставать и разводить погасший огонь. Приятно затрещал хворост, потянуло дымком. Солнце только встало, его слабые лучи пытались разогнать нависший клочьями туман, но пока безрезультатно.
Саня зябко повёл плечами. Сыро. Вадим тоже заворочался, просыпаясь. Саня огляделся по сторонам. При дневном свете всё выглядело несколько иначе, чем во время вчерашнего ночного пиршества. Редкие, лысые кусты практически не скрывали их от постороннего глаза. Но, на их счастье, вокруг никого не было. Дорога оказалась совсем рядом, но и она была пуста.
Взгляд Александра упал на банку, в которой ещё болталась пара огурцов. Возле банки он разглядел несколько сморщенных обуглившихся картофелин, которые вчера откатились чуть дальше остальных и остались не замеченными. Поодаль стоял ещё один трофей: банка меньших размеров с чем-то красным. Ночью до неё не дошли руки. Ну что ж, завтрак есть.
Саня подобрал крышку от огуречной банки, выложил на неё оставшиеся огурцы, вылил остатки рассола и не спеша отправился к реке.
Когда он вернулся с водой, Вадим уже сидел у огня, протянув к нему руки.
— Доброе утро, — кивнул он. — Я воду принёс, но она ледяная, хорошо бы подогреть.
Вадим пошарил взглядом по сторонам, но ничего подходящего не нашёл.
— Ладно, давай поближе к огню ставь банку, хоть чуть-чуть потеплей будет, а то и так не жарко, а от неё вообще скулы сводит.
— А почему меня не будите? — сонный Максим потирал заспанные
