— Скрытно подвели гранатометчика к шоссе. Шайтан!.. Мадри должен был просчитать это и посматривать на плато.

Естественно, Чали ни слова не сказал о том, что сам во всем виноват. Ведь он должен был догадаться, что русские попытаются в первую очередь уничтожить именно танк. Он являлся для них смертельной угрозой. Они не могли быстро вызвать авиацию. У них была единственная возможность поджечь «Т-72». Это вывод гранатометного расчета вперед, на расстояние прямого выстрела, то есть до трехсот метров. Именно так русские и сделали.

Тем временем с флангов отрядов пошли доклады о подрывах БМП и бронетранспортера, больших потерях при попытке повторно окружить блокпост.

Чали отдал приказ на наступление всем оставшимся силам, потом повернулся к связисту и приказал:

— Трубку мне, Али!

Халаб выполнил распоряжение главаря банды.

Полевой командир набрал номер.

Ему тут же ответил молодой голос:

— Да, господин Чали!

— Ты готов, Надир?

— Да, господин. Со мной Газани.

— Салах взял запас продовольствия?

— Да, все в кузове.

— Документы?..

— Сейчас я спрошу. — Через полминуты молодой человек ответил: — Загружено все, что надо.

— Сейф?..

— Его первым загрузили. А что по наложницам?

— Пусть сидят на месте, — заявил Чали, усмехнулся и добавил: — Долго они одни не останутся. Уже вечером найдется много желающих прибрать их к рукам.

— Да, это так.

— Выезжайте немедленно! Остановка там, где договаривались.

— Да, господин.

— Жду. Отбой! — сказал Чали и бросил трубку связисту.

Тот непонимающе посмотрел на командира и спросил:

— Мы скоро уедем отсюда?

— Да, Али.

— А куда?

— Туда, где нет войны.

— Я благодарен вам за то, что вы не оставляете меня.

— Как я могу тебя оставить? Ты сворачивай станцию. Больше она нам не понадобится.

— Но, господин, на связь может выйти шейх, — проговорил Халаб.

— У нас теперь нет начальства. Мы больше не воюем. Так что этот шейх может идти… на базу к полковнику Тенди. Собирай станцию!

— Что еще взять?

— Ничего.

— А рюкзак с вещами?

— Он тебе не понадобится, но если хочешь, бери.

— Оружие?..

— Оставляем. Не болтай попусту, Али, занимайся делом, — заявил Чали, прошел к амбразуре и посмотрел через оптику на блокпост.

На него со всех сторон наступали пешие боевики.

— Жаль, что здесь нет шейха, — проговорил Чали. — Он увидел бы, к чему приводит беспрекословное подчинение американцам. Надо же было по глупости одного заморского полковника загубить столько людей! Впрочем, им все равно не суждено было жить.

— Вы говорите обо мне? — спросил Халаб.

Чали отошел от амбразуры и ответил:

— Нет, верный мой Али. Это, как говорится, мысли вслух. Тебя они не касаются.

— Понял, — сказал связист.

Он сложил станцию в чемодан-контейнер и начал копаться в своем вещевом мешке, что-то бормоча себе под нос.

Полевой командир скривился, усмехнулся, но ничего не сказал. Он присел за стол. В чайнике еще оставался зеленый чай с ханкой. Чали выпил его и тут же почувствовал прилив сил.

Через десять минут его портативная станция сработала сигналом вызова.

— Я! — ответил Чали.

— Это Надир. Мы в условленном месте.

— Хоп. Выхожу.

Связист поднял на него глаза и спросил:

— Я иду с вами, господин?

Полевой командир вздохнул и ответил:

— Ты идешь своей дорогой. В лучший мир.

Чали выхватил пистолет и дважды выстрелил связисту в голову. Он обыскал тело, дергавшееся в судорогах, забрал контейнер со станцией, свой увесистый рюкзак и направился к трещине. Она привела его к такой же пещере, расположенной с южной стороны блокпоста.

Чали сразу увидел «Хаммер», стоявший у соседнего холма. Возле внедорожника топтался молодой человек.

Тот увидел полевого командира, бросился к нему и заявил:

— Салам, господин Чали! У вас все нормально?

— Нормально. Забери это. — Главарь банды передал свою ношу молодому человеку.

Они подошли к «Хаммеру», сели в салон.

Водитель обернулся и сказал:

— Салам алейкум, господин.

— Салам, Салах. Поехали.

— Маршрут прежний?

— Да. Чем быстрей мы уберемся отсюда, тем лучше. Думаю, скоро здесь будут кружить русские вертолеты.

«Хаммер» пошел на запад.

Чали слышал шум боя, но это уже не интересовало его. Сейчас для полевого командира было главным достичь границы, пересечь ее и пропасть в другой стране.

Отряды боевиков подчинились приказу и пошли в атаку.

Взвод военной полиции, группа спецназа и сирийское отделение, потерявшее раненым еще одного человека, яростно отбивались. Численное преимущество боевиков стремительно таяло. Но они нападали как одержимые. Это объяснялось тем, что многие из них были под наркотой.

Авилов контролировал ситуацию, постоянно держал связь со своими подчиненными. Оставлять офицеров на позициях прикрытия не имело смысла. Он приказал им отойти к зданию.

У подгруппы Лапунова это прошло без проблем, а вот офицеры прикрытия восточного направления попали в тяжелую ситуацию. Десяти «духам» наконец-то удалось прорваться на территорию. Тем самым они отрезали подгруппу Гарифуллина от основных сил.

Старший боевик быстро понял это. Он отдал команду, и все десять человек развернулись на север. Они укрылись за остатками дувала и старой полевой кухней, нашпигованной осколками мин.

Офицерам «Альфы» пришлось занимать круговую оборону, так как с востока на них вышла банда рыл в двадцать. Гранатомет в этом случае не являлся грозным оружием. Он вообще был бесполезен.

Капитан Гарифуллин отбросил его, перезарядил автомат и вызвал на связь командира:

— Первый, здесь Шестой!

— Первый на связи! — ответил Авилов.

— Нас зажали, командир!

— Вижу. Боеприпасы?..

— У «ПК» коробка с лентой. По магазину у меня и Одиннадцатого.

— Пулемет на восток. Гасить «духов», зашедших в тыл. Мы поможем.

— Принял! — заявил Гарифуллин и приказал Ефремову: — Твои восточные! Мы бьем по тыловым.