— Моя группа передвигалась на пикапе…
Шейх прервал его:
— Что, на виду у русских и людей из племени муали? Я считал, что разведка проводится скрытно от противника.
— Дуар делал это совершенно неожиданным образом. Его группа постоянно объезжала зону ответственности русской военной полиции, селение Эль-Саур. Они спрятали оружие и не приближались к блокпосту. Это не давало полицейским повода задержать наших разведчиков, — проговорил Чали.
— Ты считаешь, что русские не знали, чьи это люди мелькают у них под носом? — осведомился Эль-Марис.
— Напротив, господин. Они наверняка это знали. Уж что-что, а их разведка работает весьма эффективно. Но ведь я официально распустил формирование после потери Алеппо, а потом подписал в Хмеймиме договор о неприменении силы. Поэтому русские могут расценивать действия Дуара так, как им угодно. Скорее всего, они решили, что эта группа ушла от меня. Дуар в любом случае вел себя грамотно. Он имел возможность контролировать блокпост и селение, не давал повода для пресечения своих действий.
Дуар усмехнулся, отчего его физиономия приобрела звериный оскал.
— Не считая ночи нашего возвращения, когда мы проверили боевую готовность блокпоста и ополчения Абу Муржана, вождя племени муали, — сказал он.
— Как же именно вы это проверили?
— В первом случае нам пришлось зайти в зону ответственности блокпоста, на котором, помимо взвода русских, стоит еще и отделение правительственных войск. Во втором мы обстреляли из пулемета Эль-Саур. Если не возражаете, господин Эль-Марис, я изложу все по порядку.
— Слушаю.
— Обратите внимание на карту. Блокпост изображен на ней во всех подробностях. Ниже пояснительная записка, касающаяся порядка и режима несения службы, взаимодействия русского взвода с асадовцами и воинами племени муали.
Эль-Марис взял карту, посмотрел на нее и проговорил:
— Значит, у асадовцев имеется БМП-2. У русских боевой техники вообще нет. Только новый бронеавтомобиль. Он имеет серьезное вооружение?
— Нет. Ни пулемета, ни пушки, ни станкового гранатомета. У русских есть «АГС-30», но это отдельный расчет, не имеющий отношения к броневику.
— «АГС-30», — повторил шейх. — Да, вижу его позицию на высоте у вышки. Но главная угроза, это БМП-2 отделения правительственных сил, не так ли?
— Да, господин Эль-Марис. С нее по нас и открыли предыдущей ночью предупредительный огонь.
— Стреляли на поражение?
— Нет, видимо, не решились, приняли наши действия за провокацию.
— И правильно сделали. Вы ведь действительно провоцировали полицейских и асадовцев. Хоп.
Что еще?
Дуар доложил, что служба на блокпосту хорошо организована. С взводом постоянно проводятся занятия. Позиции обороны он занимает быстро, немедленно и правильно реагирует на любую внешнюю угрозу.
Шейх посмотрел на Дуара и спросил:
— Какую именно? Приведи пример!
Гунар Дуар рассказал об обстреле его разведгруппой селения Эль-Саур. При этом он отметил, что командир русского взвода оперативно отреагировал на это. Он сам отправился туда вместе с частью своих солдат.
Потом Дуар заявил, что русские стараются поддерживать самые лучшие отношения с людьми племени муали. Они разрешили доставить на блокпост больного мальчика, жителя селения.
Шейх посмотрел на часы, отложил карту и проговорил:
— Ты мне, Дуар, лучше вот что скажи. Возможно ли уничтожить блокпост моими силами, имеющимися в Шагасе, так быстро, чтобы русские не успели применить авиацию?
— Возможно, господин Эль-Марис.
— Хорошо, — сказал он и поднялся.
Встали и Чали с Дуаром.
— Я переоденусь. Потом все мы пойдем в мечеть. После молитвы нас ждет встреча с человеком, который и определит план наших дальнейших действий. Условия я уже обговорил с ним. Эту тему не поднимать!
— Условия приемлемые, господин Эль-Марис? Извините, что задаю бестактный вопрос, но мне надо платить людям.
— И себе взять приличную сумму, не так ли?
— И себе взять, но столько, сколько я беру обычно, как и положено командиру. Не более того.
— Хорошо. Ожидайте.
Шейх прошел в соседнюю комнату. Там он переоделся, а потом в сопровождении гостей и охраны направился в мечеть.
Молитва длилась около часа. В 13.30 шейх с полевым командиром и его начальником разведки был уже у себя дома.
Как только шейх с гостями заехал на «Хаммере» в свою усадьбу, к нему подбежал помощник, вернувшийся из мечети раньше, пешком.
— Господин Эль-Марис, только что на связь выходил мистер Тенди, — доложил он.
Эль-Марис закрыл за собой дверь внедорожника и спросил:
— Что он сказал?
— Сообщил, что будет у нас сегодня, ориентировочно в пятнадцать часов. Остановится с ночевкой. Обратно на американскую базу поедет завтра.
— Приготовить праздничный обед для высокого гостя! — распорядился шейх. — Предупредить наложниц, чтобы привели себя в порядок. Для переговоров подготовить кабинет, для обеда — гостевую комнату. Поставить там стол, стулья, приборы. Вряд ли американский полковник станет есть баранину, беря ее руками. Так что подать ножи, вилки, ложки, столовый сервиз. Янки обожают выпить, значит, выставить виски. Бокалы не забудь! К трем часам все должно быть готово. Понял, Хади?
— Понял, господин.
— Выполняй!
Шейх с Чали и Дуаром прошли в комнату.
Там Чали спросил:
— Господин Эль-Марис, вы будете говорить с полковником Тенди наедине?
— Это уж как он решит. Но думаю, что американец пожелает выслушать тебя, узнать, какую информацию получила твоя разведка.
— Понятно. Но нам к вечеру желательно вернуться в Шагас.
— К чему такая спешка? Или без тебя, Чали, твое формирование разбежится?
— Нет. Но мне желательно быть в Шагасе.
— Посмотрим, как пойдет разговор. Все будет зависеть от полковника.
Шейх приказал подать чай, но уже без наркотика.
В 14.53 к воротам дома шейха подъехал «Форд» невзрачного вида с местными номерами. Со стороны и не сказать, что в нем могли находиться иностранцы.
Это сбило с толку охранника, ожидавшего, что важные гости прибудут на солидных машинах.
Он подошел к
