Столица располагалась на берегу пролива, считаясь второй Лютецией по красоте, строители из Франкрике сотни лет строили здесь множество зданий, крепостей и мостов, потому целые кварталы здесь напоминали их города. Конечно, здесь всё было немного не так, проходили женщины в цветастых платках, прямо на углу делали кофе, разносили напитки в медном чайнике с длинным носиком за спиной, шаркали тапками с загнутыми носами. Впрочем, последнее время и в Лютеции такого хватало, король даже попытался ограничить въезд в страну, однако там уже осело столько арапов, что даже полиция боится сунуться в некоторые районы города.
Розьер традиционно приводнился в проливе, рейдеры отправились в Воздухоплавательный парк, прибывших встречали тысячи султанских подданных, сотня тяжёлых кавалеристов-спахов и дюжина высокопоставленных сановников во главе с Великим визирем Чандарлы Кара Халил Хайреддин Пашой. По донесениям именно он правил страной, потому как султан больше занимался гаремом и развлечениями, княжну и Эрика усадили в паланкины и долго несли ко дворцу «Сара-и-Джедиде-и-Амире», выглядывая из носилок, советник успел рассмотреть довольно большой, хотя беспорядочный дворец и врата Приветствия. Их внесли во двор и поставили на землю, дальше княжну направили в гарем, а Эрику и сопровождающим предоставили довольно роскошные покои с коврами, мягкими подушками, подносами с фруктами, кувшинами вина, в общем как полагается, вскоре вошёл здешний имперский посол.
— Верить этому визирю не стоит ни на грош, — сказал посол вполголоса, — такой вероломной скотины земля давно не носила, он явно готовит переворот, потому как хочет править сам, очень недоволен сближением с империей, спит и видит, как начнёт победоносную войну.
— Может сократим визит до необходимого минимума, что нам три дня сидеть? — спросил Эрик.
— Боюсь, это и есть необходимый минимум, по протоколу, если бы султан не оказал великую милость, мы проторчали бы ожидая приёма семь дней, а то и десять, — покачал головой посол, — я две недели добивался ускорения приёма.
— Какие-нибудь предписания, обязательные встречи? — спросил Эрик.
— Бумаги все передали, — развёл посол руками, — отдыхайте, сходите в город, если хотите, валиде-султан Айше, мать султана женщина любопытная и болтливая, врядли она отпустит с вами княжну и вообще ей придётся провести всё время во дворце.
— Нам бы с ней поговорить, нас в гарем пустят? — спросил Эрик.
— Разумеется, нет, она может выйти во двор, — усмехнулся посол, — надо подать заявку главному евнуху, он организует.
— Тут надеюсь безопасно? — спросил Эрик, — фрейлины обучены и вооружены, но я бы предпочёл за княжной сам присматривать.
— Тут нигде небезопасно, — вздохнул посол, — условимся проверять княжну утром, днём и вечером.
Княжна вышла во двор минут через десять после подачи заявки, поэтому Эрик чуть успокоился, знал он, как тянут с делами на востоке. Она была всем довольна, вскоре обещала заглянуть валиде-султан, роскошные покои в невиданном стиле, фрукты, замороженные соки и восточные сладости княжне понравились, она уже переоделась в местные одежды и вполне наслаждалась приёмом. Удостоверившись, что всё в порядке, советник направился к себе и вытянувшись на подушках, решил немного отдохнуть, но не тут-то было: великий визирь желал побеседовать с ним и отказаться не было возможности, тяжко вздохнув, Эрик вытащил заранее заготовленные подарки и пошёл вслед за слугой. Они прошли в Ворота Счастья, отделявшие личные покои султана и высшей знати от остального дворца и прошли в Куббеалты — зал, где собирались визири, зал был небольшим, пустым и бедным по отделке, на красном диване восседал бородатый коротышка с хитрющими глазами.
— Ассаляму алейкум кафир Эрик, — весело сказал визирь.
— Ва-алейкум ас-салям ва-рахмату-Ллахи ва-баракятух, о великий визирь, — ответил советник, пропустив его пренебрежительное «кафир» — неверный, — рад припасть к вашим блистательным ногами и предложить вам скромные дары от моего императора.
Визирь с интересом осмотрел инкрустированный револьвер и золочёную саблю, усыпанную драгоценными камнями и цитатами из писания, небрежно бросив их слуге, визирь потерял интерес к роскошным подаркам и уставился на советника. Тот, как положено, молчал, благо заговаривать на востоке первому с вышестоящим непозволительно, визирь, явно наслаждаясь своим превосходством над имперским посланником, прямо таки изъерзался на диване.
— Надменность и самоуверенность в империи в школах преподаётся? — спросил визирь.
— Боюсь, кажущая надменность жителей империи скорее является отсутствием показной эмоциональности, — скрывая раздражение от встречи и разговора сказал Эрик, — а уверенность в себе отнюдь не является самоуверенностью.
— А в чём разница между уверенностью в себе и самоуверенностью? — удивился визирь.
— Видимо я плохо говорю по-арапски, — прибеднился Эрик, имевший вполне достойный арапского аристократа выговор, — уверенность в себе проистекает от хорошей подготовки и знания, что империя не оставит своего подданного в трудной ситуации, а самоуверенность обычно основана на заблуждениях и безосновательной гордыне.
— Не буду спорить, мой друг, — переменился с надменности на лучезарную улыбку визирь, — я приглашаю вас разделить со мной прогулку по нашему замечательному городу.
Делать было нечего — общение с неприятными иностранцами обязанность посла: они уселись в открытый мобиль, солнце припекало, но видимо это не волновало визиря. Он рассказывал о великолепии столицы, на взгляд Эрика довольно захламленного, грязного и беспорядочного города, кривые улочки, запруженные массой торговцев и бедно одетых людей, невозможно было преодолеть, пока сопровождавшие их кавалеристы-спахи не разгоняли толпу ногайками. За исключением нескольких приятных зданий, все эти рынки, воспеваемые в стихах ворота, остатки крепостей смотрелись после блистательных городов империи просто кучей беспорядочно нагромождённого камня и древесины. Стараясь поддакивать визирю, советник терпеливо ждал, когда закончится этот балаган, видимо устав, ко второму часу, визирь направил экипаж во дворец, где они с облегчением и расстались. Эрик пошёл проведать княжну, однако вместо неё вышел старший евнух и сказал, что она у валиде-султана, на просьбу вызвать фрейлин, сказал, что они там же, советник отправился в свои покои.
Вечером, проведать княжну так же не получилось, сказали, что ей
