— Первое дело устроить перерыв, — кивнул Эрик, — переключился, откушал, дальше и мысли полезут лучше и правильнее.

— Ну, сейчас нам просто необходимо чтобы полезли, — вздохнул граф, наблюдая за приближением перрона, — скандал будет преизрядный.

На перроне бегал мальчишка, зажав в испачканных типографской краской руках ворох «Имперских сведений», уплатив три фартинга, граф осторожно взял газету и проследовал к мобилю. Там он чтобы не испачкаться ещё толком не просохшей краской, развернул кончиками пальцев издание и углубился в чтение, затем захохотав передал её Эрику.

— Вы были правы, ну слово в слово: …назначенный тайным советником, пользуясь служебным положением и безнаказанностью смертельно ранил героя прорыва при Кивиыли, врачи борются за его жизнь… общественность должна, наконец, положить конец бесчинству имперского произвола… граф Нефёдов скрывает преступника в своём зловещем ведомстве…, — хохотал Нефёдов, — не, ну какой слог, может её в пресс-секретари взять?

— Да, сказочная женщина, если не ошибаюсь, этот гарнизонный капитан был помоложе маршала Корвинского, в чью юность состоялась операция при Кивиыли, — хмыкнул советник, — хотя кто это уже помнит.

— Вашего папиньку надо похвалить, — вздохнул граф, — вот меня так и не заставили выучить знаменитые сражения, блистательных предков и сановных родственников.

— А первая-то полоса ещё интереснее: отравление принца чудом сорвалось, кто виноват, что делать и воды на целую полосу, — покачал головой Эрик, — когда она всё успевает, часов пять назад только виделись, а ведь нужно ещё набрать, отпечатать, развести по точкам продажи.

— Виртуозы, — кивнул граф, — их бы энергию да в мирное русло.

Глава 7

«В столице происходят невообразимо странные происшествия: неизвестные личности совершают убийства иностранных граждан, полиция и Тайная служба как всегда бездействуют»

Мобиль приехал к оцепленной полицейскими улочке, где приключилось убийство. Как всегда, приехали все без кого можно было бы спокойно обойтись: полицейское начальство, начальство из криминальной полиции, жандармы, люди из прокуратуры, изрядно приправленные толпой журналистов и муниципальных чиновников. Проводить в таких условиях расследование было решительно невозможно, вскоре, наверное, даже нечем будет дышать, поэтому граф, не любивший столпотворения брезгливо поморщившись указал на бурлящее людское месиво и сделал жест, как будто-то отмахивается от назойливой мухи. Один из агентов начал выставлять присутствующих за оцепление, те неохотно уходили, пока не остался лишь труп, укрытый простынёй и околоточный с перевязанной рукой, граф приподнял тростью простыню и глянув на колотую рану на шее, поглядел на околоточного.

— Что тут произошло? — спросил он.

— Я стоял как обычно на перекрёстке, у нас бывает приворовывают с лотков, вот глядел, — глубоким басом, степенно молвил околоточный, — как ножом в горло ударили не видел, но женщина закричала и я увидел бегущего на меня паренька в такой странноватой одежде, вроде рабочего костюма или альпинистского какого снаряжения. Тут же его схватил, руку заломал, полез наручники вытащить, как застрекотало что-то, ударило меня в спину ощутимо так, вроде картечины из рогатки. Я развернулся и снова застрекотало, успел заметить похоже одетого злодея, держащего в руках что-то вроде небольшого карабина, только больно короткоствольного, он мне в голову прицелился, я рукой закрыл глаза, пока он стрелял, второй извернулся и побежал. Я начал их преследовать, но рухнул, их стрекоталка поранила несильно, одна только пулька в руке засела, но вся спина и грудь сплошной синяк, как палками били. Уж извините, не смог преследовать, ушли.

— Отличная работа, — кивнул граф, — гильзы от чудного оружия нашли?

— Никак нет, — покачал головой околоточный, — при выстрелах гильзы не летели из отражателя, точно и дыма почти не было, а пуля вот, их в мундире десятка два застряло.

— Маленькая какая, — подивился граф, — этакой пулей птицу можно сбить, да и то небольшую, ерунда какая-то. А квартиру убитого уже осмотрели?

— Никак нет, — продолжал докладываться околоточный, — все приехали, начали решать чьё дело, пока ругались, пока искали управдома, а тут вы нагрянули.

— Ну, пойдёмте, осмотрим логово этого негодяя, — стал подниматься по лестнице Нефёдов, — давайте, вскрывайте дверь, чего ждёте, пока император лично разрешит?

Квартира у резидента была обставлена безвкусно и претенциозно как было принято в султанатах, довольно захламленная и грязная, роскошные кальяны стояли посреди засохших лепёшек, покрытых плесенью, пустые бутылки местами образовывали ровный слой. Граф, брезгливо переступая через валяющуюся на полу одежду, побродил по квартире и отбросив с кресла тростью пару сорочек, осторожно уселся. Осмотр на предмет тайников ничего не дал, в столе нашлись пачки банкнот, немного золотых и серебряных монет, два револьвера, кинжал, бумаги были в основном счетами из прачечных и билетами со скачек. Ничего такого, что можно было бы связать с подрывной деятельностью владельца не нашлось — обычная квартира состоятельного холостяка-южанина.

Эрик заглянул в камин и поворошил угли кочергой, заметив краешек бумаги, вытащив её, советник прочитал на оставшемся целом куске, что это накладная Бероунской бумагоделательной мануфактуры. Кроме названия и номера накладной ничего не сохранилось, однако этого тоже было достаточно. Поглядев в шкафах и комодах, Эрик довольно быстро нашёл и две баночки с краской, пропущенные при осмотре, поставив их перед графом, советник показал взглядом на пачки денег, а граф кивнул.

— Да, надо будет проверить эти мануфактуры, — вздохнул граф, — надеюсь, этот покойник не желал подновить интерьер и засесть за мемуары.

— Цвета как раз для купюр, колер совпадает до последней цифры, — указал советник, — бумажная мануфактура специализируется на бумаге для акций и важных бумаг.

— Проверят в лаборатории, — вздохнул граф, — а что из посольства-то никого?

— Там из посольства султаната Хиджаз важный господин внизу кричит на оцепление, — доложился полицейский.

— Ну прямо часы по ним сверяй, — поднялся Нефёдов, — пойдём поглядим кого там принесло.

Толпа уже разошлась, у дома стояли двое полицейских, тело загрузили в карету скорой помощи, рядом с полицейскими с довольно возмущённым видом стоял грозный Абдул-Малик Аль-Хуси, при нём топтался посол и двое охранников. Крик стоял нешуточный, однако столичные полицейские, чья невозмутимость была легендарной, вежливо, но неприступно перегораживали дорогу.

— Требую меня пропустить! — вскричал, завидев графа Аль-Хуси.

— Поверьте, там неубрано и всё завалено хламом, совершенно нечего смотреть, — развёл граф руками.

— Знаю я какой у него бардак, — бросил Аль-Хуси и поняв, что сболтнул лишнего добавил, — мне