Пока молодой адвокат составлял план действий, его вдруг решил навестить не кто иной, как мистер Джейбез Кляйн, отец Лидии, чем несказанно поразил Люциана.
Маленький человечек, обыкновенно жизнерадостный и веселый, выглядел на редкость обеспокоенным и даже встревоженным. Люциан, которому отец Лидии всегда нравился больше, чем она сама, пусть они были знакомы совсем недолго, даже расстроился, увидев его в столь подавленном состоянии духа. Не обрадовала его и причина визита, когда он узнал о ней, хотя Кляйн предпочел изъясняться полунамеками.
– Вам известно что-либо о синьоре Ферручи? – спросил он, после того как с первыми приветствиями было покончено.
– Очень мало и главным образом дурное, – коротко ответил Дензил.
– Вы имеете в виду ужасную смерть моего зятя?
– Да, именно ее, мистер Кляйн. Я уверен, что Ферручи приложил к этому руку, и, если вы приведете его сюда, я скажу ему об этом прямо в лицо.
– Вы можете доказать свои обвинения? – нетерпеливо спросил Кляйн.
– Нет. Ферручи предоставил алиби, из которого следует, что его не было на Женева-сквер в ночь убийства – или, точнее, – поправился Люциан, – в тот час, когда оно было совершено.
У Кляйна вытянулось лицо.
– Мне бы хотелось, чтобы вы точно выяснили, виновен он или нет, – сказал он. – Я должен знать правду.
– Зачем? – прямо спросил Люциан.
– Потому что, если он виновен, я не желаю, чтобы моя дочь вышла замуж за убийцу.
– Как! Миссис Рен собирается за него замуж?
– Да, – грустно ответил маленький человечек, – а мне бы этого не хотелось.
– Как и мне, ради ее же блага. Но мне казалось, что он ей не нравится. Она сама говорила об этом.
– Я перестал понимать ее, мистер Дензил. На какое-то время он ей вроде бы наскучил, но теперь она вновь связалась с ним, и никакие мои уговоры не могут отменить объявленное бракосочетание. Я люблю Лидию больше всего на свете, она мой единственный ребенок, и я не желаю, чтобы она выходила замуж за человека с такой сомнительной репутацией, как Ферручи. Поэтому я и решил заглянуть к вам, чтобы узнать, не можете ли вы мне помочь.
– Увы, – ответил Люциан, – пока что мне не удалось узнать ничего, что свидетельствовало бы о том, что Ферручи замешан в этом преступлении.
– Но все еще в ваших силах, – с надеждой воскликнул Кляйн.
Люциан в ответ лишь пожал плечами.
– Если мне повезет, вы будете первым, кто узнает об этом.
Глава XXIV
Люциан удивляется
Хотя Дензил принял мистера Кляйна с полагающейся любезностью и пообещал помочь ему, если только сможет, не допустить брака миссис Рен с Ферручи, раскрыв глаза на его подлинную натуру, он не счел нужным довериться ему и сообщить о своих планах. Он прекрасно знал, что Кляйн находится в полном подчинении у своей проницательной и хитрой дочери и, узнай он о намерениях Люциана, то вполне мог бы – в силу исключительной слабости характера – разболтать о них Лидии, которая, в свою очередь, поскольку вознамерилась выйти замуж за Ферручи, могла бы сообщить о них итальянцу и заставить того насторожиться.
Поэтому Дензил проводил американца, пообещав ему при случае сообщить все, что знает о Ферручи. Удовлетворенный достигнутым и, очевидно, исполненный радужных надежд на будущее, Кляйн откланялся в несколько более приподнятом настроении.
После его ухода Люциан принялся обдумывать предстоящий визит к Джорсу, чтобы расспросить относительно алиби Ферручи. Но по некотором размышлении он решил, что, перед тем как отправиться в Хэмпстед, было бы разумно вновь встретиться с Родой и освежить в памяти события Рождественского сочельника. Приняв решение, он надел шляпу и направился на Джерси-стрит.
Дверь ему открыла Рода собственной персоной, казавшаяся хитрее и проницательнее, чем обычно. Она сообщила, что он не сможет повидать миссис Бенсусан, поскольку та слегла с простудой.
– Мне не нужна твоя хозяйка, девочка моя, – быстро сказал ей Люциан, чтобы не дать Роде захлопнуть дверь у него перед носом, что она явно намеревалась сделать. – Я хочу поговорить с тобой.
– О том убийстве? – резко спросила Рода.
Люциан кивнул, и она продолжила:
– Я уже рассказала вам все, что знала, когда вы приходили в прошлый раз. Больше мне ничего не известно.
– А ты не могла бы сказать мне, как звали того смуглого мужчину, которого ты видела во дворе?
– Нет. Мне ничего не известно.
– Ты не слышала, чтобы мистер Рент упоминал его имя?
– Нет, сэр. Он пришел и ушел, и в половине девятого я увидела его на заднем дворе. Я никогда не разговаривала с ним, как и он со мной.
– Ты сможешь опознать его под присягой, если увидишь?
– Да, смогу. Вы привели его с собой? – нетерпеливо спросила Рода.
– Нет, – ответил Люциан, изрядно удивленный мстительным выражением лица девчонки. – Но, быть может, немного погодя ты мне понадобишься, чтобы опознать его.
– Вы знаете, кто он такой? – быстро спросила служанка.
– Полагаю, что да.
– Это он убил того человека?
– Очень может быть, – сказал Дензил, которого удивили эти расспросы. – Но почему ты спрашиваешь об этом?
– У меня есть на то свои причины, сэр. А где мой плащ?
– Я верну его тебе позже; скорее всего, он будет использован в качестве улики.
Рода недоуменно уставилась на него.
– Где? – нахмурившись, спросила она.
– В суде.
– Вы думаете, человека, который убил мистера Рена, повесят?
– Если полиция схватит его и его вина будет доказана, уверен, что именно так с ним и поступят.
Глаза девчонки злорадно блеснули, и она нервно сжала руки.
– Надеюсь, так оно и будет, – негромко сказала она. – Очень на это надеюсь.
– Что?! – вскричал Люциан и шагнул вперед. – Ты что, знаешь убийцу?
– Нет! – гневно воскликнула Рода. – Клянусь, что не знаю его, но думаю, что убийцу нужно повесить. Я знаю… знаю… в общем, я знаю кое-что… приходите завтра вечером, и я все расскажу вам.
– Расскажешь что?
– Правду, – ответила эта странная девушка и захлопнула дверь прежде, чем Люциан успел что-то произнести.
Молодой адвокат в недоумении остался стоять на ступеньках, глядя на закрытую дверь. Слова Роды показались ему настолько важными, что он уже готов был позвонить вновь, дабы допросить ее еще раз. Но, вспомнив о том, что миссис Бенсусан прикована к постели и дверь ему могла отворить лишь Рода – чего, судя по ее действиям, делать она не собиралась, – он счел за лучшее удалиться. Люциан не видел особого смысла вызывать полицию или поднимать шум, вломившись в дом,
