– Да так, на всякий случай, – неопределенно отозвался я.

«Недостаточно данных. Под указанные приметы попадают 58 объектов Орвилии. И это в 150 километровой зоне от Императорского рудника в Грифоновых горах, – посетовал ЗАК, – нужны особые приметы».

– А почему в него едешь? Там что-нибудь особенное? – спросил я.

– Не были мы там, – оборвал мои поползновения Исен, – приедем, увидим.

Некоторое время ехали молча. Дорога с трудом угадывалась в туманной пелене, сдобренной моросящим дождиком.

– А что один-то путешествуешь? Жена где? – поинтересовался я, обдумывая как бы выведать, где они останавливались последний раз.

– Умерла, – коротко ответил мужчина, дергая вожжи, – лет пять уж.

– Извини, – проговорил я, – не знал.

– Я тоже не всегда в артистах был, – вполголоса начал рассказывать Исен, – сам-то я лесоруб. И отец мой лесорубом был, и дед. Как-то в моей деревне ночевали скоморохи. Такие как мы сейчас. И была там акробатка, Энкира. Ну ты сам понимаешь, дело молодое. Потом она стала моей женой. Сбежал я с ними из дома. Вот и бегу до сих пор.

Мужчина замолчал, понукая лошадей. Веста и Уля, попив чая, притихли, убаюканные неторопливой ездой по мягкой дороге.

– Десять лет жили душа в душу, – заговорил мой попутчик, – объездили весь свет. Даже у гномов были! Интересный народ. Умный, но жадный. Зимовали на юге Ластанара. Деревенька Сумрачная. Может был? Нет? Красивое место. – Помолчал, потом продолжил. – Летом путешествовали. Представления устраивали. Тем и жили. А потом не стало моей Энкиры. Заболела и растаяла как свеча… Зима была, снега под крыши. Не уберёг…, – Исен замолчал. Молчал и я. Вздохнув, мужчина добавил, – там, в Сумрачном, без неё жить не смог. Всё напоминало о ней. Вот и ездим по белу свету. Место своё ищем.

– Уж осел бы где-нибудь, – проговорил я, – дети быстро вырастут, обзаведутся своими семьями. И разбредетесь, как чужие, по всему свету.

– Твоя правда, – согласился Исен, – да только на новом месте не так-то просто начать жить. Ремесло скомороха не больно прибыльное. А чтобы обустроиться, деньги нужны. Всё своими руками не сделаешь. Да и потом, для всех ты будешь чужаком, и дети мои чужаки и внуки. Да и не нашел такого места, чтобы сразу вот так понравилось.

Помолчали, думая каждый о своём.

– Красивая у тебя жена. Беречь таких нужно. Детей, я так понимаю, нету? – нарушил молчание Исен.

– Не жена она мне, – ответил я негромко, предварительно удостоверившись, что Веста спит, – Хорошая знакомая. Ну сам подумай, вышли бы к вам и сказали, мол, я воин, а это моя знакомая. Пустите на ночлег, – хмыкнул я, – прогнал бы. И правильно сделал.

– Да уж, – согласился Исен, – только любит она тебя. Сильно. Да и ты ей песни душевные пел. Нехорошо это, без венчания вместе жить.

– Ты не поверишь, – покачал я головой, – мы с ней как муж с женой ни разу не были.

– Да ну? – не поверил мужчина, – ну ты силён.

– У меня и так три жены. Куда мне еще?

– То я и смотрю татуировки у тебя по телу. Неспроста значит, – заключил Исен, – и как? Управляешься? Жены не ссорятся меж собой?

– А фиг его знает. Редко видимся.

– Ну ты, паря, даешь, – невесело проговорил мужчина, – это конечно твоё дело. Только такую бабу, как Веста, поискать ещё! Светлая она… Даже не знаю как сказать. Вот посмотришь на неё, и хочется что-нибудь приятное ей сказать, или услужить, – помолчав, добавил. – Ничто так не убивает любовь, как ложь. Признайся Весте, что женат, и пусть сама решит, хочет ли стать младшей женой.

– Она знает, – ответил я, – и знаешь, как-то даже не испугалась. Как будто, так и надо…

– Теперь понятно, для чего церковью интересовался, – утвердительно проговорил Исен, – оно и правильно. Пока всё по правилам организуешь, уже и жизнь пройдёт. Я со своей Энкирой тоже в деревенской часовне венчался. И ничо… До сих пор бы жили, не призови её Единый.

– А почему ты сразу по тракту не поехал? – перевёл я разговор со скользкой темы. – По лесу плутаешь. Тут вон и дороги-то почти не видно, да и на бандитов нарваться можно. Опять же дикие звери. Не боишься?

– Зверей не боюсь, – усмехнулся Исен, ударив лошадей вожжами по спине, – в лесу вырос, знаю его. А на лихих людей вон Уст и Эрли есть. Это они к тебе чуть не целоваться лезли, а вообще-то арлабак один против стаи волков выйдет и победит. Кстати, как ты это сделал? – и, увидев мой недоуменный взгляд, пояснил, – ну что мои собачки перед тобой на пузе ползали. Артефакт поди какой есть?

– Да я сам как артефакт, – улыбнулся я, – только не свечусь, как бриллиант.

– Ха-ха-ха, – рассмеялся собеседник, – вот ежели отмыть тебя, то может и засветишься. Ха-ха-ха.

Мы немного пошутили на эту тему. Стало как-то уютней, и по-домашнему просто. Собаки исправно несли службу. Я видел их мелькающие тела то справа, то слева от дороги. Некоторое время они бежали впереди лошадей, оглядываясь. Потом исчезли в придорожных кустах, незримо неся вахту по охране нашего пути.

– Может я лягу? – предложил я, – а то Баир зверем на меня смотрит. Место его занял?

– Конечно, отдохни, – согласился Исен и, повернувшись, сказал, – сынок, найди там хламиду. Справа в сундуке. Отдай дяде Алексу. А сам давай сюда.

– Хорошо, пап, – в голосе парня была радость.

Стараясь не наступить на спящих девчат, мы поменялись с парнем местами. Верней, Баир сел на моё место, а я прилёг рядом с Вестой, как можно дальше от Ули. Полежав, немного успокоившись, привыкая к мерному покачиванию кибитки. Время «08–11». По словам Исена к обеду будем в городе.

– ЗАК, ну как успехи? – прошептал я.

«Слишком скудные начальные условия для прогноза, – начал доклад ИскИн. – Из твоей личной гвардии и воинов дружины графства, были сформированы шестьдесят троек. Все разосланы в населенные пункты, где вероятность твоего появления более 25%».

– А у Идара спрашивал про город Горшки? Или у Хисия? Они же весь материк облазили. Порталы ставили, – продолжал шептать я.

«Идар сказал, что не помнит в Орвилии города Горшки», – огорчил