Кузьмин быстро установил связь с убежищем и доложил о выполнении задания.

— Молодцы, ребята! — воскликнул полковник Степанов. — Вы даже не представляете, что вы сделали для всех нас. А эта карта вообще бесценна. Тем более, что учёных у нас как раз и нет и некому будет разбираться с показаниями приборов и изготавливать датчики аномалий. Сейчас отдыхать. Этот день ваш. Потом найдите боксы с боевой техникой, снимите с консервации что-нибудь не очень большое и возвращайтесь в убежище. Уж извините, ребята, но придётся вам прокатиться по городу. Без карты движение колонны по городу будет опасным. Вам нужно будет привезти карту сюда.

Для отдыха расположились в отсеке командующего. А что, командующему уже всё равно, а в комфорте и отдыхать приятнее. На камбузе нашлись запасы пищи, видимо приготовленной специально, чтобы командующий мог насытить свой генеральский организм сразу после спуска в бункер. Нашлась даже бутылка коньяка, не говоря уже о сёмге и чёрной икре. Галиуллин приготовил настоящий азу по-татарски, который команда ела так, что за ушами трещало. Короче, отдохнули на славу. А с утра, вооружившись схемой подземного сооружения, отыскали боксы с боевой техникой, и стали выбирать себе машину.

— Командир, а давай БМП возьмём, ну или БТР на худой конец, — разохотился Савченко.

— Берём вон ту БМП. Гусеницы, плюс автоматическая пушка, спаренная с пулемётом. Ну и мощь, чтобы заторы на перекрёстках раздвигать.

Работы предстояло много, но команда, отдохнувшая хорошо накануне, засучила рукава и с энтузиазмом принялась за дело.

— А что ты, Шурик, на меня такими бараньими глазами смотришь? — поинтересовался Василий, копаясь в двигателе.

— Мне за Мышкой надо.

— За Мышкой по пути заедем. Я своё обещание помню.

Ближе к обеду работы были закончены. Огромный пандус, выводящий технику наружу, открывался прямо на площадку перед автотехникумом.

— А почему мы не могли войти в бункер с этой стороны? — удивился Кузьмин.

— Потому, что этот выход открывается только изнутри, как и в нашем убежище.

Вскрыли арсенал, пополнили боекомплект, не забыв и про пушку с пулемётом БМП и, наскоро пообедав, выехали. Перед выездом Шустов посидел над картой, прикидывая маршрут и, наконец, вывел замысловатую кривую с учётом аномалий. БМП, лязгая гусеницами, нёсся по улицам города. Шуруп сидел в десантном отсеке, через бойницы разглядывая мелькающие мимо дома. Так комфортно по городу он ещё не передвигался. Заторы из машин боевая машина раздвигала легко, а стаю слепышей, отважно бросившихся навстречу, просто размазала по асфальту. Вот и знакомая насыпь из остатков обрушившейся стены здания, знакомый трамплин, так же поигрывающий щебнем, заросли ядовитого плюща, который тут же скукожился от дыма, вылетающего из выхлопных труб. Возле подъезда остановились лихо и сразу же десантировались из машины, рассредоточившись и взяв под прицел сектора. Шуруп с удовольствием действовал в составе группы, присев на одно колено и водя стволом автомата из стороны в сторону.

— Саша! — позвал его Василий, — давай, веди.

Они вошли в загаженный подъезд и вошли в квартиру, где в комнате вокруг костра, замерев от страха, сидел Пахан со своими приближёнными. Шуруп подошёл к вожаку и, наведя ствол ему в лицо, проговорил:

— Мышку зови.

— Шуруп? Ты как здесь? — удивился Пахан. — А Зуб где?

— Удивлён? Ты же ожидал не меня.

— Да. Тебе был выписан билет в один конец. Я ждал Зуба.

— Зуб погиб в аномалии, которую приготовил для меня. И ты знал об этом.

— А для чего бы тебя посылать надо было? Не ожидал, что ты вернёшься.

— А я и не вернулся. Шуруп погиб вместе с Зубом. Перед тобой, тварь, боец отряда специального назначения «Призрак» Александр Шурупов. Где Мышка? Или тебе пальцы по одному отстреливать?

Корень внезапно вскочил и попытался ударить Шурупа ножом в грудь. Лезвие скользнуло по бронепластине, прозвучала очередь, выпущенная из автомата Василия, и Корень покатился по полу с прострелянной грудью.

— Твоя очередь, — проговорил парень, сверля Пахана взглядом.

— Её здесь нет, — дрожащим голосом проговорил вожак, поняв, что шутки кончились.

— Где она! — Шуруп с неожиданной силой рванул мужика за шиворот и толкнул к стене.

Пахан понял, что его сейчас будут банально убивать и, наплевав на свой авторитет в племени, бухнулся на колени. Соплеменники вокруг костра заволновались. Кто-то порывался вскочить, кто-то наоборот старался сделаться поменьше и незаметнее.

— Вам помочь? — сунулся с улицы в окно Савченко и обводя мародёров стволом автомата и широко, от души, улыбаясь. — Я могу. Мне для хороших людей патронов не жалко.

Сидящие вокруг костра сразу присмирели. Пахан, стоя на коленях, плакал, размазывая по грязным щекам слёзы.

— Где Мышка! — проорал прямо ему в лицо Шуруп.

— Мы же не знали, что ты вернёшься. Зачем она нам такая. Заморыш какой-то.

— Где она! Последний раз спрашиваю!

— Мы её колхозникам продали. Им рабочие руки на свиноферме нужны были.

— Какой общине?

— Которая за школой.

— Ах ты ж! — заскрипел зубами Шуруп и передёрнул затвор.

— Погоди, не спеши, — положил руку на ствол Василий.

Шуруп опустил автомат, недоумённо глядя на командира.

— А скажи-ка мне, откуда тебе стало известно про ключ в штабе?

— Я сам в штабе служил в то время. Прапорщиком в секретке. Потому и знал, что у меня там хранится. Просто, когда выживали, не до путешествий по городу было. Потом аномалии, да зверьё всякое. А когда Зуб начал по городу, как у себя дома, ходить, я и вспомнил. Зуб сходил по моей наводке, но взять не смог. Хлопушка прямо на входе. Короче, ни с чем он тогда пришёл. Но мысль, что где-то там, под землёй, несметные запасы оружия и продовольствия, покоя не давала. Вот мы с Зубом и придумали, найти лошка какого-нибудь и отправить впереди охотника. Выбор пал на Шурупа. Всё равно он не наш. Когда-то прибился к племени. Не жалко. Кто же знал, что он таким ушлым окажется.

— Ладно, живи пока. Но если выяснится, что с девочкой что-то случилось или её на мясо там пустили, вы все у меня на мясо пойдёте. Сидите и