Группа прибавила шаг, и тут впереди с шумом лопнул бетон. В образовавшийся пролом высунулось что-то бревноподобное, вгрызлось в бетон напротив, прогрызло дыру и нырнуло туда. Бойцы ошарашенно смотрели на длинное тело, двигающееся поперёк коридора.

— Это кольчатый червь! — воскликнул Шаман.

— Ага, червь, — нервно хохотнул Савченко, — полтора метра в диаметре и длиной около тридцати метров. Не хочешь с ним на рыбалку сходить?

— Отставить разговоры, — оборвал их Шустов, — ходу от сюда!

Группа перешла на бег, со страхом оглядываясь на дыру, только что проделанную монстром. Спустя минут десять такого бега Татарин, следовавший последним, почувствовал как бы толчок воздуха в спину и оглянулся. Вдали, по их следам, неслась червеобразная тварь, с оскаленной круглой пастью, усеянной несколькими рядами зубов.

— Огонь! — закричал боец, выпуская в цель длинную, на расплав ствола, очередь.

Группа присоединилась к нему, и, вскоре, пули семи автоматов рвали тело гигантского червя. Стрельба замедлила продвижение твари, но не остановила. Огромная круглая пасть неумолимо надвигалась на бойцов.

— Ааа, сволочь! — зарычал Савченко и, одну за другой, отправил в пасть две наступательные гранаты.

Взрыв размочалил зубастую голову, разметав вокруг ошмётки плоти и слизи, тело червя изогнулось и быстро сокращаясь, поползло назад, оставляя за собой лужицы чего-то зелёного и мерзко воняющего.

— Мы что, его не убили? — удивился Шуруп.

— Кольчатых червей сложно убить, — пояснил Василий. — Даже таких больших. Его на две части разрежь, и через некоторое время будешь иметь двух червяков.

Дальнейший путь под землёй прошёл без приключений, и вскоре группа стояла перед скобами, ведущими наверх. После сырой, спёртой атмосферы подземелья свежий воздух поверхности пьянил. Бойцы осторожно обошли трамплин, задумчивая поигрывающий камешками у самой поверхности, прошли мимо трансформаторной будки и залезли в здание аптеки, удачно расположенной на углу дома, на перекрёстке. Сквозь разбитые витрины прекрасно просматривались все четыре направления, а, следовательно, можно было избежать внезапного нападения. Шустов вывел на планшет карту и стал думать над дальнейшим маршрутом. До темноты можно ещё пройти до здания военкомата и встать там на ночёвку. С утра, через частный сектор до базара, а оттуда напрямую, через автовокзал выйти к НИИ.

Перекрёсток перешли осторожно, укрываясь за брошенными автомобилями. Дальше по улице вдоль домов тянулся ядовитый плющ, поэтому пришлось идти по проезжей части, лавируя между ржавыми машинами. Из одной выскочил кот, недовольно мяукая и яростно виляя хвостом со смертоносным шипом на конце. Огромные когти рвали подгнившее железо автомобильного капота, а крохотные уши были прижаты к голове. Кузьмин вскинул автомат и кот, оценив расклад сил, спрыгнул с машины и, юркнув под днище, ретировался.

— Почему не стрелял? — спросил Савченко.

— А чего зря шум поднимать? Обошлись без стрельбы и, слава Богу.

До военкомата добрались без проблем. Расположились в кабинете военкома, где стояли диван и кресла и диван в комнате отдыха. Да и длинный стол для совещаний мог послужить неплохой лежанкой. Василий расписал смены, а Татарин, разведя костёр во дворе, организовал кипяток. Быстро поужинав, группа стала укладываться спать. А ночью Шурупа опять разбудили странники. Три полупрозрачных силуэта молча парили в воздухе.

— Что ещё надо? — мысленно спросил парень, недовольный тем, что его вырвали из объятий сна.

— Скоро, — прошелестело у него в голове, — очень скоро ты нам поможешь.

— Да чем помочь-то?

— Скоро узнаешь.

Странники исчезли, оставив Шурупа в недоумении.

Утром, сразу после завтрака, группа вышла в путь. Дорога пролегала через частный сектор вдоль заборов, заросших ядовитым плющом и хмурых насупленных домов с давно уже выбитыми стёклами. Через пару кварталов наткнулись на ровный ряд хищных тополей и, не теряя времени, развернулись и ушли через переулок. Грохот, раздавшийся сзади, заставил всех подпрыгнуть от неожиданности. Бойцы обернулись и увидели, как внешне крепкий полутораэтажный дом, мимо которого они прошли совсем недавно, вдруг как в замедленной съёмке стал проминаться и разваливаться, скрываясь в облаке пыли.

— И что это может быть? — озадаченно проговорил Кузьмин.

— Не знаю, но это мне не нравится, ответил Василий, показывая на другой дом, уже ближе к группе, тоже с грохотом начинающий рушится. — Бежим!

Бойцы сорвались с места и помчались вслед за Васькой под аккомпанемент уже третьего обрушивающего дома. Передвижение с такой скоростью по улицам города — дело небезопасное, поэтому Шуруп вырвался вперёд, внимательно, насколько возможно, всматриваясь вперёд. И вовремя. Пробежав перекрёсток, группа чуть в полном составе не влетела вы бритву, коварно притаившуюся на тенистой улице. Каким шестым чувством парень её распознал, он сам не понял, но, резко затормозив, раскинул руки в стороны, останавливая остальных:

— Бритва! — заорал он срывающимся голосом, — бритва впереди! Все налево!

Тяжело дыша, бойцы ввалились в левый переулок и, прислонившись к забору, стали переводить дух. Грохот прекратился и воздухе повисла тишина, прерываемая только хриплым дыханием семи человек.

— Идём осторожно, здесь какая-то чертовщина творится, — скомандовал Василий.

Группа медленно двинула вперёд. Через несколько кварталов вдали раздался собачий лай, и бойцам пришлось ломиться в ближайший дом. Через окно с выбитыми стёклами было видно, как по улице лая, рыча и грызясь друг с другом, несётся свора обычных собак. Не слепышей, простых, от здоровых волкодавов ростом с телёнка, до маленьких шавок, оглашающих окрестности заливистым лаем.

— Я уже отвык от вида обычных псов, — произнёс Савченко. — Думал, что их уже не осталось.

— Оказывается, остались ещё обычные, — ответил Татарин. — Но если бы мы попались им на пути, разницы бы не заметили.

— Нда. На безобидных друзей человека они не похожи.

Собаки забежали во двор именно того дома, где пряталась группа и разлеглись на солнышке. Пришлось Василию, выставив наблюдение в виде Шамана, остальных увести в дальнюю комнату. Ещё не хватало, чтобы свора услышала, что в доме кто-то есть. Собаки проторчали во дворе до вечера и только в лучах заходящего солнца умчались дальше. Смысла идти уже не было, и Василий, кляня друзей человека последними словами в душе, дал команду на ночёвку. Стемнело быстро и тут в доме напротив загорелся свет. Это был не дрожащий, как от керосиновой или масляной лампы, и не резкий, с чёткой границей освещённой зоны, какой бывает если в темноте зажечь фонарь. Свет был яркий, равномерный, как